Макбет

В обстоятельствах написания «Макбета» созидательного было немногим больше, чем прагматичного. От успеха постановки пьесы зависела дальнейшая судьба Шекспира и всей труппы «Слуги лорда-камергера» — пан или пропал. Угроза роспуска миновала, король Яков I был в восторге, а кинематограф обогатился могучим сюжетом. Роман Полански был знаком с классической экранизацией Акиры Куросавы, признавал ее художественное значение, однако для возвращения к съемкам не мог найти более подходящей истории. Он и гнетущий символизм не стал придерживать ради кульминационных мизансцен, вручив в первом же эпизоде трем ведуньям отсеченную мужскую кисть с намертво зажатым кинжалом. Малозначимое, казалось бы, дополнение к шекспировскому предисловию, но оно задало печальный тон нарративу и обозначило главные ориентиры режиссера, прояснив его выбор. Трехлетний шок, спровоцированный зверским убийством беременной жены, обрел материальные контуры шотландского полководца, очень кстати услышавшего пьянящее предсказание о престоле.

При сохраненном изяществе шекспировского стихосложения, «Макбет» стал характерной картиной одиозного постановщика. О разрушительном воздействии власти он снимал кино и прежде, начав с «Ножа в воде» и достигнув в «Ребенке Розмари» зловещего апогея. Сплетение художественного вымысла с реальной жестокостью повлияло на проявлявшиеся в ранних работах антропоцентрические представления. Парадоксальным образом они дополнили безучастное отношение режиссера к прошлому персонажей. Роман воспринимал людей гипсом, весьма подходящим для ваяния отталкивающих скульптур. Макбет поначалу не производит впечатления неустрашимого воина и верного вассала, готового ради господина водрузить вражью голову на шест. Прославленный военачальник напоминает свежеиспеченного мистика, моментально уверовавшего в знаки и пророчества, как в заслуженное продолжение судьбы. Это не шотландское олицетворение аристократического зла и не озаренный священным писанием паладин, в силу непреодолимого честолюбия превратившийся в жертву искушения. Макбет — истовый фанатик тирании, а для Полански такой архетип как любимая игрушка, поскольку демоническая тема перестала быть непостижимым знанием и открыла путь к кровавому натурализму, наполняющему актуальной прозой поэтическое творение.

Шокирующие эпизоды пьесы, подробно не расписанные с учетом театральной специфики, очень пригодились режиссеру. Полански немало добавил от себя, развив находку с кинжалом, превратившимся в десницу беспощадной судьбы. Парящий в грезах Макбета клинок ведет его разум и тело на бесчестное преступление, какое только мог совершить вероломный полководец. Раскрытые от предсмертного ужаса глаза короля, о чем умолчал Шекспир, это блестящая импровизация Полански, упивающегося беспомощностью алчущей души. Точнее, сразу двух — Макбета и его жены. Режиссер тошнотворно шизофренического «Отвращения» и аналитически изощренного «Тупика» с удовольствием пополнил собственную галерею безумных героинь ангельски прекрасной дьяволицей. Леди Макбет в его интерпретации — это Миледи из «Трех мушкетеров», только в профиль и с чуть меньшим содержанием лицемерия в крови. Если Шекспир определил жестокосердной королеве участь ополоумевшей сомнамбулы, то Полански придал такому исходу пикантности в согласии с тягой к незабываемым эффектам. Обнаженная психичка, тщетно отмывающая воображаемую кровь над фортепиано, определила триумф тщательно спланированного эпатажа. Очередная после «Ребенка Розмари» ставка ва-банк отчаянного режиссера, после всех перенесенных испытаний уже не трясшегося за карьеру, успешно сыграла.

Впрочем, отнюдь не скандальностью запоминается кинолента, а батальными сценами с не самым изящным, но воистину страшным фехтованием, поджидающими в самый интригующий момент. Преобразившийся в королевском статусе великий воин и сопоставимый по масштабу честолюбец произносит пламенный монолог, который будто написан самим режиссером. О мизерной важности человеческой жизни в общем цикле всего сущего и материального Полански рассказывает с безумной страстью. Для него, подобно Макбету перестало существовать понятие «завтра». Решимости не колеблет и безвременная кончина близкого человека, да и кто в этой истории говорит о любви? Когда-то для постановщика все было иначе — возможно, но неумолимые обстоятельства, отзвучавшие похоронным маршем, сформировали более циничные представления. Жизнь — это есть то, что сейчас, сегодня, прямо перед тобой и на расстоянии королевского клинка. Оказавшийся перед смертельной угрозой Макбет, потерявший все, во что можно было верить, выдерживает свое последнее искушение — постараться обмануть предначертание. Однако Полански понимал, насколько это бессмысленная затея — рок всегда опережает человека на шаг, оставляя бороться с мерзко чавкающей трясиной последствий. Понимал и не сопротивлялся естественному развитию событий, предпочтя отыскать в биографии английского драматурга самую мрачную трагедию и придать ей личное прочтение.

Полански использовал экранизацию для выплеска скопившихся эмоций. С решимостью разъяренного шотландского короля, бросающегося с мечом на группу солдат, режиссер отказался признавать поражение в войне с судьбой и выстроил новые с ней отношения. Название картины в оригинале «Трагедия Макбета», и оно сообщает зрителю все, что необходимо. Обойдясь без слияния с центральным персонажем, Роман вложил в его уста собственную боль, нашедшую долгожданный выход. Каждый взмах меча и вскрик поверженного врага — маленькая победа сегодняшнего дня. Когда-то он неизбежно закончится, а кровь на полу Дунсинана останется. Она — самое правдивое, что есть в царстве теней, нареченном жизнью.

'- Кто начал злом для прочности итога, всё снова призывает зло в подмогу.» (с)

Трагедию Уильяма Шекспира «Макбет» переносили на экран неоднократно, делали это самые разные режиссёры. Даже Акира Курасава ставил вольную интерпретацию этой пьесы, адаптировав сюжет под средневековую Японию. Роман Полански приступил к экранизации, пережив личную кровавую трагедию. Незадолго до того, банда Чарльза Мэнсона зверски расправилась с его семьёй и друзьями; и это сказалось на восприятии режиссёром шекспировского материала. Постановка вышла напрочь лишённая театральности, брутальная и крайне жестокая, с реалистичными кровавыми сценами. Благодаря такому бескомпромиссному подходу, картина получилась полноценной исторической драмой о временах междоусобных войн Шотландии, близкой по атмосфере картине Мэла Гибсона об их национальном герое Уильяме Уоллесе. Герои так же говорят пафосными, стихотворными монологами, но подаётся это актёрами разыгрывающими пьесу не нарочито, жизненно и слух не режет. На оборот, даже хочется запомнить некоторые красивые изречения, чтобы потом цитировать при подходящем случае.

Сюжет рассказывает историю о том, как рыцарь Макбет пошёл на преступленье — убил гостившего в его замке короля, до этого к нему благосклонного, даже давшего ему титульное повышение. Вместе с коварной супругой, они замыслили это заранее и скрыли могущие указать на них улики умертвив стражу короля, на которых после и свалили это злодеяние, обвинив их в продажности. А сыновей короля подставили, будто это они подкупили королевских стражников зарезать их отца. Так на престол Шотландии взошёл вероломный Макбет. Но мира и спокойствия отныне лишился двор и все его обитатели, поскольку никто отныне не знал кем он проснётся завтра в глазах короля — другом или же врагом? Так началась череда кровавых расправ над вельможами, которую не в силах был прекратить даже сам с ума сошедший Макбет, который всюду видел козни и измену. Ещё тревожило героя то, что ни за долго до этого было им предсказано с товарищем, когда они ехали на встречу с королём давшим Макбету новое повышение. Встреченные в пути старухи — ведьмы предрекли его восшествие на трон, однако сказали, что на престоле не оставит он потомства, а править будет сын его спутника… Так из смешения легенд и исторических событий, получается увлекательная, жестокая и кровавая история о безумии, предательстве и гибели монарха.

Сценарий писали сам Роман Полански и Кеннет Тайнен, вместе они нашли верное воплощение классической пьесы на экране. Правда ленивым школьникам проходящим Шекспира по программе, вряд ли можно будет показать эту постановку вместо книги. Фильм содержит не только жестокие сцены убийств и кровь, но так же и эротические сцены, в том числе связанные с сексуальным насилием. Многие критики в своё время упрекали за подобные эпизоды режиссёра, говоря мол, что не пристало так ставить Шекспира. Но, ведь в старину в Шотландии было гораздо жёстче, чем то как это показал в фильме Полански. Да и стиль его произведения явно отличался от манерных театрализованных постановок того же Лоуренса Оливье! Превосходная работа оператора Гилберта Тейлора и группы — написавшей замечательный саундтрек, просто идеально вписавшийся в атмосферу картины. Игра ведущих исполнителей достойна похвал: Джон Финч был убедителен в образе Макбета, в финальном поединки со штурмом взявшими замок солдатами, когда он словно заговорённый рази противников в бою — словно одержимость персонажа завладела и играющим его актёром! Понравились и другие артисты, например Мартин Шоу в роли верного до поры до времени — пока сам не впал в немилость Банко, или же похожий по фактуре на Шона Коннери Николас Селби — сыгравший короля Дункана. А красавица — блондинка Франческа Аннис воплотила на экране противоречивый образ той самой леди Макбет — сподвижницей и в некотором роде вдохновительницей мужа, так как это она придала супругу решимости, в роковую ночь убийства венценосного гостя. Понравились и то, как показали образы тех пророчащих мрачное будущее сестёр — ведьм: нищие старухи — оборванки, со скрывающими лица седыми прядями волос… Что не говори, а Роман Полански всегда умел увлечь зрителя, работая с самым разным материалом. Были в его карьере всякие фильмы, но общее у них то, что при разной стилистике, они тяготели к жанру триллера. Именно в нём Полански и снял свою версию шекспировского «Макбета», как бы доказав, что даже изученный всеми со школьной скамьи материал, может удивить зрителя. После просмотра картины, возникло горестное сожаление о том, что в провинциальных, так называемых репертуарных театрах сегодня практически не ставят канонического Шекспира. А если и обращаются к его великим текстам, то непременно в постмодернистском переосмыслении…

Фильм романа Поланского по одноименной пьесе Уильяма Шекспира «Макбет».

Фильм о жажде власти и путях, ведущих к власти, о коварстве, низости, подлости, предательстве, о скрытой подчас сущности человеческой.

История Макбета, в чём-то реальная история, из былых времён и то что в неё вплетены реалии и настроения времени написания пьесы, никак не мешает её современной интерпретации. Несомненно эта история будет заставлять задумываться о вечных вопросах бытия не одно поколение зрителей.

Роман Поланский, /более точно звучит, как Поляньский, настоящее же имя Раймунд Роман Либлинг/, польский режиссёр, обладатель множества престижных кинематографических призов, живой классик кино. Родился во Франции, учился и работал в Польше, потом переехал в Америку, потерял там жену, /Шерон Тейт была убита бандой Менсона/, после скандала и судебного преследования вынужден был бежать в Европу, где и живёт на данный момент.

Уильям Шекспир, величайший англоязычный драматург и поэт, /и актёр/. Жизнь Шекспира до сих пор не полностью описана, /есть много белых пятен/, литературное наследие его, сохранилось не полностью, тем не менее, Шекспир является лучшим драматургом мира. Умер Шекспир сравнительно молодым, в возрасте 48 лет.

С очередной войны возвращаются два военачальника армии короля Шотландии Дункана, Макбет, /Джон Финч/ и Банко, /Мартин Шоу/. В пустыне они встречают трёх ведьм, которые делают Макбету предсказание судьбы, /ему суждено быть королём/. И Макбет с помощью своей жены, /Франческа Аннис/, убивает Дункана, /Николас Селби/, переложив свою вину на слуг, которых тоже убивает /. И, как предсказано стаёт королём. А потом снова встречает трёх ведьм, которые на этот раз предсказывают совершенно противоположное/. Сбудется ли предсказание?

Впрочем мне кажется вряд ли, что кто либо будет смотреть этот фильм не прочитав предварительно пьесу Шекспира.

Предсказание сбудется. А как иначе. Кровь с о своих рук смывают кровью. Своей кровью, /образно, или буквально, но несомненно/.

А ведь Макбету было и другое предсказание, что его не может быть убит мужчиной, рождённым женщиной, /такой вот тонкий намёк, что есть ещё и божья кара за содеянное/. Жажда власти пьянит, и опьянение напрочь вышибает ум. И ум, и совесть, и все человеческие понятия.

Поланский снимал этот фильм не в лучшие дни своей жизни. Обратившись к самой кровавой шекспировской истории он попытался найти ответ на своё, наболевшее.

Жизнь предсказывает нам одно, потом другое, а мы выбираем третье, своё, свой путь. Кто-то, /как Макбет/ идёт во власть, кто-то в искусство, кто-то в религию, кто-то в семью. Кто-то находит, кто-то теряет. Такова жизнь.

Но кто-то живёт по совести, а кто-то без совести. Без совести, во власти, в искусстве, в религии, в семье.

Я не знаю, что подтолкнуло режиссёра к этой теме, /догадываюсь/, что размышления о истинно жизненных ценностях. Анализируя свою жизнь, свой характер иногда приходишь не совсем к хорошим результатам. И неважно, что привело к ним, слабость, алчность, корысть, или может даже только возможность слабости, /просто жизнь не нажала так сильно/, главное, что, /эти мелочи/, оказывают неоспоримое влияние на твою жизнь. Главное, за всё надо расплачиваться. Не обязательно жизнью, бывает здоровьем, бывает возможностями, бывает счастьем, а то и счастьем близких тебе людей, что возможно ещё страшнее, потому. Как их уже нет, а ты есть. И тебе нести этот крест дальше.

В таком случае, жизнь уже не совсем жизнь. Впрочем, возможно именно это и хотел сказать режиссёр, что и в этом есть смысл, /должен быть/, можно как-то если не исправить прошлое, то хотя бы смягчить последствия, к примеру снять фильм, или написать книгу, /пьесу/, не просто снять, а всё чем располагаешь вложить, может быть даже своей кровью написать, да так, чтоб не просто за душу взяло, а так, чтоб до самых печёнок, чтоб наизнанку вывернуло, чтоб боль, как свою, и лишь тогда.

И лишь тогда возможно поймёшь, что жизнь продолжается и надо жить дальше. Жить, а не делать, как раньше вид, что живёшь. Ибо, всё проходящее, а совесть пока ты жив, с тобой. И никуда-то тебе от неё не деться.

«Макбет» Р. Поланского представляет собой худший пример иллюстративной, заставшей в академизме экранизацией. Будучи художником, одержимым потусторонними ритмами, звучащими в повседневной реальности, после главной трагедии своей жизни (насильственной смерти беременной жены Ш. Тейт от рук банды Ч. Мэнсона) обращается к самой мрачной пьесе Шекспира, что вполне закономерно после пережитого. Именно в свете случившегося следует воспринимать образ главного героя, погружающегося в пучину преступлений и находящего в конце пути безумие и гибель, Полански пытается расшифровать смысл иррациональной тяги к насилию, которая сделала Мэнсона марионеткой во власти деструктивных импульсов.

Уже в дебютной ленте «Нож в воде» в пределах клаустрофобной ситуации режиссер показывает высвобождение бессознательных желаний, приводящее к преступлению, в «Отвращении» безумие становится уже центральной темой, одновременно с навязчивым влечением к самым темным сторонам человеческой психики Полански проявляет почти погребальное чувство юмора, смех, порождаемый страхом, жуткий гротеск — фирменный знак многих фильмов режиссера (от «Тупика» до «Призрака»).

«Макбет» напрочь лишен даже тени юмора, что неудивительно, ведь трагедия Шекспира — не повод для веселья, однако, оно охватывает зрителя вопреки воле постановщика лишь при одном виде исполнительницы роли леди Макбет, Франчески Анис — ангельской внешности блондинки с модельной конституцией, что комически переворачивает замысел драматурга. Тем более нелепыми воспринимаются ее монологи, исполненные душераздирающих литаний злу, которые в устах белокурой модели не более чем пародия.

Одномерно типажным, запертым в рамки облика обаятельного красавца, выглядит исполнитель заглавной роли Джон Финч, внутренние терзания героя никак не отражаются на его лице. Остальные актеры произносят текст в худших традициях провинциального театра: напыщенно, нарочито проговаривая слова, интонационно смазано, без эмоциональных переходов. Снимая с бюджетом, гораздо большим чем был у Уэллса, обладая широкими постановочными возможностями (натурные съемки, массовки, проработанные интерьеры) Полански растрачивает их вхолостую, распыляя внимание на второстепенные детали, в отличие от Уэллса, который выразительно использует каждый сантиметр кадра, уплотняя, спрессовывая изображение в кишащий злобой и вероломством клубок преступлений.

Операторская работа и монтаж обычны для Голливуда, раскрепощенного исчезновением кодекса Хейса: акцент сделан на экспликации насилия, которое выглядит однообразным вследствие повторяемости. Ритмически картина движется как перегруженная тюнингом машина: с трудом прокладывая себе путь, останавливаясь вследствие нехватки топлива (драматургического драйва), она впечатляет масштабами, но выглядит неудобной для перемещения, нелепой.

«Макбет» стал для Поланского попыткой творчески преодолеть жизненную катастрофу после трехлетнего молчания, способом осмысления ее метафизических истоков, что подтверждает его репутацию экзистенциального художника, всегда выходящего в своих картинах за рамки социального контекста. Как показало время, режиссер был способен создать художественно убедительные ленты, поднявшиеся до уровня его ранних работ, «Макбет» в их ряду выглядел инородным, эстетически невыразительным недоразумением, отражавшим, тем не менее, важный этап в карьере Поланского, мучительно, путем экранизации классического произведения, осмысливавшего свою жизнь.