Гамлет

У Дзеффирелли шекспировский сюжет стал — живым. Никаких «вычурных поз и сломанных роз», люди в неуютных реалиях средневековья живут как могут, спасаются чем могут, а ещё звереют, ревнуют и мстят. И кушать хочется всегда, и в радости и в горе, с чего бы это, а? Какого актёра ни возьми — идеальный каст.

Вот Офелия Хелены Бонем-Картер. Обычная (для нас) «умненькая девочка» (старостой и заучкой была бы в школе), запертая в среде полного запрета на проявление воли, уходящая если не в астрал воображения (жестокие средневековые сказки к этому не располагали), то как минимум в «астрал своего личного мнения». Не то чтобы ей так уж сильно нравился Гамлет — просто все остальные женихи ещё хуже. И да, безумие остаётся единственным местом, куда психика может сбежать, чтоб хотя бы частично спасти себя — «на эту территорию другим хода нет и запреты на ней не действуют».

Гамлет Гибсона тоже впечатлил. Сам по себе персонаж инфантилен — «Я тут страдаю! и тихо злюсь на тех, кто не страдает тоже» (за напоминание, что все теряют своих отцов и никто такую воду не разводит, готов прибить), но ведь ребёнок не только навязывает всем свои эмоции, а и сам не знает, как бы их прекратить: на ком бы он ни срывался, облегчения это не приносит. И когда такого ребёнка начинают играть взрослые дяди, результат обычно прискорбен (самое близкое к водовороту эмоций, имхо, передал Камбербэтч — невроз пополам с истерией — и критики тут же разразились воплями, что это мол не по шекспировски, мало «благородной позы»). Средневековый Гамлет лишён современной поблажки впадать в истерику, тем не менее Гибсон передаёт всю бурю эмоций (от зверя затравленного до зверя яростного), так туго загнанную под кожу, что крышу рвёт. Этот Гамлет не особо притворяется, играя безумца, ему, как и Офелии, нужно спустить пар (а некуда — в Виттенберг-то не отпустили!) И ему веришь — целиком и полностью.

А вот кого особенно жаль — так это Лаэрта. Никаких изначальных причин для вражды с Гамлетом у него нет. Удивительно солнечный юноша, приятно глянуть. Возвращается в отчий дом — а там такое… Есть от чего озвереть. Потерял сестру, потерял отца… Старик Полоний, мир его праху, всё отпущенное ему время из подштанников лезет, чтоб любыми методами упрочить положение и обезопасить семью. Его суетливости тоже веришь — попробуй хоть кому не угоди! Когда короли в досаде, у слуг летят головы. Принцу хаханьки, дочь глазами хлопает, а от опалы, если что, пострадает вся семья: Клавдий-то милосердием не отличается, даже королева это понимает.

Гертруда же целует Клавдия с такой страстью, что напрашивается «раз всё равно уж насилуют — расслабься и получи удовольствие». А что ей остаётся? Любимый муж мёртв, сын отдалился, а с новым муженьком не поспоришь (попробуй такому сослаться на головную боль, он тебе её и устроит). И тут ещё сыночек жару поддаёт — уважение ему подавай как взрослому, а на чувства матери плюёт как ребёнок: такая-сякая ты мол посмела. Будто у неё был выбор! (ну да, был — или к Клавдию в постель, или пожалуйте в монастырь)

И режиссёр, и актёры — все выложились до последнего. Картонные герои стали людьми.

Фильм очень искренний. Замок, от которого даже с экрана тянет промозглой сыростью, женщины, которым больше некого любить, и недоверие в глазах Гамлета — втянутого по самые уши в скандальную бытовуху великой Дании.

Эта экранизацию великой и вечной трагедии Вильема Шекспира» Гамлет» произвело на меня смутное впечатление.

В книге Гамлет представился мне настоящим мыслителем, философом, нежели в фильме. Как нам известно, когда создают фильм по книге многие действия урезаются, реплики обобщают или вовсе выкидывают из сценария. Наверное поэтому, в фильме Гамлет мне показался более зверским, вспыльчивым, чем в книге. Потому что практически все его монологи, о которых написано в книге, были нагло проигнорированы режиссёром.

Актёрский состав мне очень понравился. Мел Гибсон отлично вжился в роль необузданного Гамлета. И как же не отметить Хиллену Бонем Картер, мне очень понравилось, как она сыграла Офелию, до и после потери рассудка. Другие актёры тоже показали себя в лучшем свете, но эта двоеца больше всего произвела на меня впечатления. Актёрская игра в основном была хорошей.

В общем, фильм не плохой. Для культурного развития выбор этого фильма отлично подойдёт. Но всё же мне кажется, что лучше сначала прочитать произведение, а потом фильм.

Что, как и зачем хотел сказать режиссёр?

Сначала факты. Из текста отсутствует приличный объём, но это, к сожалению, неизбежно. В итоге кое о чём приходится догадываться, а кое-что упрощено — но эти потери незначительны и пониманию не мешают. Некоторые сцены поменяны местами. Я пока не могу сообразить, с какой целью это сделано и насколько это оправдано. Например, монолог «быть или не быть» Гамлет произносит не до, а после встречи с Офелией. В принципе не суть это и важно, а может, даже и логичнее. Но Вильям-то наш Шекспир решил иначе!

А если посмотреть шире — ощущение создаётся, что читать Гамлета ему было скучно — и он решил добавить туда.. не экшна даже. А просто.. эмоций? Красок, я бы сказала. Но при всём при этом это осталась «трагедией мысли», не став банальной историей про месть.

Актёры и их роли.

Мел Гибсон оставил меня в немом восхищении. Конечно, я понимаю, что его Гамлет создан не им *ну, скажем осторожнее — не им одним*. Он такой, каким я вижу Гамлета. Он и меланхолик — такой, что хочется с ним плакать — и безумец — такой, что поневоле улыбаешься — и отчаявшийся убитый горем сын — такой, что мурашки по коже. Он играет глазами! Я никогда бы не поверила, что он может быть драматическим актёром. Была неправа, и рада этому.

Гертруда для меня всегда была загадкой. Я не понимаю этого персонажа. Гленн Клоуз показала мне одну многочисленных предлагаемых версий. В этой интерпретации она этакая эмоциональная проститутка. Она искренне убивается над гробом мужа, спустя N дней так же искренне целует нового мужа, она искренне радуется и боится за сына, искренне плачет об Офелии, искренне слушается короля, искренне стучит королю на сына, искренне считает, что делает всё правильно. И за этой искренностью.. Ничего. Гертруда здесь — просто дура. Что ж, это было интересно увидеть.

В противоположность ей с Клавдием всегда всё понятно. Он хитёр, расчётлив и жесток. Ни разу ещё ничего нового я в нём не увидела.

А вот от Офелии я в нокауте. Это вообще что было? То ли Дзефирелли её просто не любит, то ли Хелене Бонем Картер не хватило опыта для драматической роли, то ли.. не знаю. А скорее всего, всё вместе. Офелия, которая закатывает глаза — это в принципе нонсенс. И вообще — она ДУМАЕТ. В её глазах мысль. А её быть не должно. Как и своего мнения. То есть чисто внешне, по тексту всё соблюдено, но по сути у неё получился какой-то совершенно другой персонаж — скорее из шекспировской комедии, чем из трагедии. Сцена безумия сама по себе хороша *как же иначе.)*, но вырвана из контекста. У её Офелии не было никакой причины сходить с ума. Она совершенно запросто могла вправить мозги Гамлету, подговорить брата убить Клавдия и успешно заправлять всей Данией. В общем, тема Офелии не раскрыта.

Как и Розенкранца с Гильденстерном. Но в общем они тут и не главное. И даже фразы той самой не было.

Общая картина.

В общем, пока это лучший Гамлет из тех, кто я видела. Он сделан аккуратно, добросовестно, с уважением к первоисточнику.

Этот фильм я советовать — буду.

8 из 10

«Гамлет» в интерпретации Ф. Дзефферелли несет в себе ощутимое оперное начало, что связано с особенностями карьеры самого режиссера, много работавшего для музыкального театра. Преобладание крупных планов, усиливающих выразительность актерской игры, вкупе с использованием динамичного монтажа, позволяет придать фильму некоторую остросюжетность, делая психологические метания персонажей по-настоящему увлекательными.

Дзефферелли за счет небольших сокращений текста удается освободить достаточно высокопарный и образный слог Шекспира от присущей ему литературности, сделать его более естественным в устах актеров, чья игра ближе к поведению обычных людей, чем в лентах Оливье и Козинцева. Однако, текст теряет свой объем и трагическую глубину из-за излишне аффектированного, мимически перегруженного исполнения М. Гибсона, который делает Гамлета эмоционально неуравновешенным психопатом, не содержащего даже намека на интеллигентность и хрупкость, присущую Смоктуновскому, или величественный аристократизм Оливье.

К достоинствам картины можно отнести мастерское использование декораций замка и внутреннего убранства его интерьеров, удачно передающих атмосферу шекспировской пьесы. Удачным стал выбор на роль Клавдия П. Скофилда, уверено выстраивающего образ чванливого, самолюбивого короля, который, впрочем, не вызывает отвращения и не лишен человечности.

Напротив, Г. Клоуз делает Гертруду несколько одномерной, чрезмерно мимически и пластически подчеркивая ее сластолюбие. В сцене в спальне Клоуз и Гибсон настолько неряшливы в своей грубой, отрицающей всякую меру эмоциональности, что вспоминается фраза из «Отелло» о том, как «вращают в бешенстве глазами».

Режиссерская уверенность в выстраивании драматической структуры, композиции кадра, распределении драматического напряжения в течение ленты не может компенсировать вопиющих просчетов в актерской игре. Музыка Морриконе и операторская работа выступают в качестве фона, ненавязчиво сопровождающего действие, несущее на себе недостатки среднестатистического европейского кино, канон которого сформировал в том числе и сам Дзефферелли: сухой академизм в постановке классических сюжетов, торжество традиционной морали, неотъемлемая доля патетики и дидактики, склонность к сентиментализму.

При экранизации трагедии Шекспира режиссер ввиду стилистических особенностей текста не мог соблюсти все признаки такого типа кино, но приложил усилия, чтобы хоть частично ему соответствовать. В результате мы имеем работу, поднимающуюся над средним уровнем адаптаций Шекспира для экрана, в меру иллюстративную, в меру изощренную стилистически, но в целом, не предлагающую ничего решительно нового в обращении с драматическим материалом.