Набережная туманов

С появлением звукового сопровождения, восприятие фильмов у зрителя меняется, если раньше понимание сюжета в основном зависело от мимики и жестов актёров, то теперь главную роль играют устная речь и музыка. Жан Габен — актёр, сыгравший главную роль в «Набережной туманов» и во многих других фильмах поэтического реализма — человек с практически нечитаемыми эмоциями на лице, если бы не его слова и голос, угадать душевное состояние героя было бы весьма затруднительно. Будь эта тенденция к безэмоциональности массовой, стоило бы опасаться того, что новые технологии в кино выместят человека с экрана совсем, однако случай Жана Габена — редкость.

Актёрский состав «Набережной туманов» показывает талантливую игру, создавая понятные и запоминающиеся образы: молодая и уже разочаровавшаяся в жизни Нелли (Мишель Морган), презираемый окружением владелец лавки сувениров Забель (Мишель Симон) и другие.

Атмосфера безысходности, свойственная фильмам поэтического реализма охватывает Гавр, в котором развивается действие картины. Здесь нам встречаются социальные аутсайдеры (посетители лачужки Панамы и её владелец); большинство из них выглядят отчаявшимися. Художник Мишель, рисующий то, «что скрыто внутри. Даже в розе я вижу кровь», непринятый обществом, отказывается бороться за свой талант или просто жить дальше. Владелец лачужки всё время говорит о Панаме 1906 года, где ему довелось провести, очевидно, самое счастливое время в своей жизни; словно эскапист он не хочет акцентировать внимание на реальности.

«Не пытайся вышибить у меня слезу рассказами и жалобами на туман. Здесь не бывает туманов. Вон видишь барометр висит? Стрелка всегда показывает «ясно», — вот какими словами обращается Панама к Жану, когда тот приходит в его заведение впервые. Даже молодая девушка Нелли, приходящая в лачугу Панамы, чтобы сбежать от опекуна Забеля, вселяющего в неё страх, звучит безнадёжно: «Каждое утро солнце восходит, и ты ждёшь чего-то светлого и прекрасного, но вот уже вечер, солнце заходит и ничего не меняется. Как это грустно!»

Мотив разбитых надежд показан на примере мечты Четвертинки о сне на белых простынях, которая сбывается в конце фильма, однако не так идеально, как тому хотелось бы: сон его прерывают громкие корабельные гудки, возвещающие отплытие судна. Рушатся так же светлые планы на любовь или совместный побег с Жаном Нелли, так как её возлюбленный погибает, оставляя девушку в одиночестве.

Главным врагом каждого героя выступает судьба. Несмотря на то, что в фильме явно можно найти друзей и недоброжелателей, даже в речах Жана часто мелькает выражение «сегодня судьба мне благоволит».

Неотъемлемой частью повествования является туман: он не только окутывает город сутками напролёт, но и часто фигурирует в разговорах героев. Художник, решивший свести счёты с жизнью, намекает на это Панаме, используя в своей реплике слово туман: «Море беспокойное, туман. — Что? — Я говорю то, что есть». Владелец лачужки не пытается вразумить Мишеля и довольно равнодушно отпускает его навстречу своей гибели; однако после того, как несчастье случается, сам Панама не может отрицать присутствие тумана: «Ну и туман, какой отвратительный туман».

С развитием сюжета главные герои претерпевают метаморфозы. Уставший и нелюдимый Жан, рассуждающий о тумане в голове и стрельбе, преображается, встречая невинную миловидную девушку. Вначале Жан говорит Панаме, что он не болтлив и действительно обычно молчит, если не огрызается (например, на предложение Мишеля, нарисовать его портрет). Но как только он встречает Нелли, сразу начинает болтать без умолку, успевая при этом ещё и поесть.

Нелли тоже меняется с момента встречи с Жаном; она становится бесстрашной, любовь дарует ей храбрость и надежду.

Символична и концовка кинокартины: гудок отбывающего парохода, раздающийся пугающе громко сразу же после смерти главного героя, словно напоминает о том, что жизнь не стоит на месте, одна смерть ничего не меняет; люди продолжают путешествовать, ходить на работу, убивать друг друга и самих себя. Одна небольшая трагедия в жизни никому не важных людей — их личная беда, которая соберёт толпу зевак или даже завоюет на день первую полосу газет, а потом забудется, как забываются книги на столиках кафе.

Марсель Карне снимает фильм «Набережная туманов» в 1938 году, когда режиссеры (тем более французские) еще не могли себе позволить снимать целиком мрачное, серьезное кино. Особый французский колорит создаётся в почти театрально сыгранных сценах: здесь и легкий гротеском и взгляд в камеру. Однако не стоит думать, что это кино развлекательное. Как это часто бывает, уже по названию киноленты можно многое сказать о её характере. Действительно, Набережная туманов предстает перед нами довольно мрачным фильмом с явным экзистенциальным подтекстом и, конечно, с туманом. Фильм Карне является одним из предвестников жанра «нуар» в кино, для которого характерным станет криминальный сюжет, полицейские, преступники и роковая женщина.

Главный герой — солдат колониальных войск, который по каким-то скрытым причинам покинул армию и мечтает оказаться как можно дальше от родной земли. Жан, подобно типичному экзистенциальному герою «выброшен» в этот мир с неясными целями и по неясным причинами. Небольшой портовый городок еще больше подчеркивает «пограничное» состояние героя — люди здесь надолго не задерживаются. Карне намеренно вводит неясность в образ главного героя и мы почти ничего о нем не знаем, потому что личность здесь далеко не главное. Внешний облик Жана, его поступки — все говорит о том, что он почему-то устал от этой жизни. Он подвергает себя и водителя смертельной опасности ради бездомной собаки, а потом прогоняет ее. Он заступается за девушку, которую едва знает, также рискуя жизнью, вступая в открытый конфликт с местными гангстерами. Он ничего и никого не боится, потому что терять ему в этом мире нечего. Его жизнь уже потеряна (неизвестно по каким причинам) — мы видим это в обреченном, уставшем взгляде Жана. С солдатской жизнью, между тем, покончено и он не прочь примерить на себя жизнь другого человека, сыграть новую роль в этом надоевшем уже спектакле. Эта роль будет заведомо трагичной: почти такой же как у Мишеля Пуакара (1960 «На последнем дыхании», Жан-Люк Годар) или еще позже у Дэвида Локка (1975 г. «Профессия: репортер», М. Антониони). Эта обреченность закрадывается в облик героя после того, как он принимает «жизнь» покончившего с собой художника.

Смерть витает в этом французском городке, то появляясь, то скрываясь в густом тумане. Решающее влияние на жизнь героя оказывает любовь к «роковой» женщине. Это то единственное, ради чего стоит существовать. Но любовь ли это или может красивый способ отсрочить смерть, которая затерялась в густом тумане?

- Мужчина и женщина никогда не найдут общий язык, слишком уж они не похожи, даже слова у них разные.

На набережной туманов народ мрачен, а то и преступен. Но и в этом мире существуют красивые вещи… Нет наверно ничего проще, чем остановиться, и любоваться красивым деревом, ну или, мечтать выспаться ночь, под белой чистой простыней. Каждому своё… Но когда мне рисуют, я тоже представляю, и помимо своей воли, я тоже изображаю вещи, которые скрываются за другими вещами… И для того, кто уже завершает свой путь, чей круг замкнулся, это тоже стало когда-то изображением преступления со всем его внутренним содержанием, где даже в цветке розы можно увидеть мёртвое. Конечно же, надо быть дураком, чтобы жить так, в вечном недомогании и тревоге. И если снова, написать чей-либо портрет, мужчины или женщины, если бы ещё раз попробовать изобразить жизнь, без всех её ужасов, без войны; и нарисовать такую картину, которая действительно была положительной.

- Может они не могут найти общего языка, зато могут любить друг друга.

Аккурат за год до начала Второй Мировой Войны, французский кинорежиссёр Марсель Карне поведал миру своё видение жизни, а также дал путёвку в жизнь замечательной актрисе Мишель Морган. И хоть у мадемуазель Морган уже были работы в кино, именно с «Набережной туманов», всё мировое и культурное сообщество услышало об этой актрисе. А кроме того и уж видавший виды, хоть и не располневший, опытный киношный волк Жан Габен, закрепил за собой реноме артиста, которому верят нисколько не меньше, чем Джеймсу Кэгни из «Ревущих двадцатых». И пусть эти две картины существенно разнятся по своему сюжету, всё-таки главный герой и там и там делает их шедевральными и классическими образчиками подлинно настоящего кино.

Об этом фильме хочется говорить только в превосходной степени. Почему ? Наверно потому, что в этой картине много такого, что морской волной выносит её на берег одной из лучших картин прошлого и современности. Например, я поймал себя на мысли, что внешне Жан Габен мне напомнил Сергея Есенина, а Мишель Симон, исполнивший роль Забеля, до удивительности похож на героя Ежи Биньчицкого Рафала Вильчура из прекрасного фильма Ежи Гоффмана «Знахарь». А как пройти мимо музыки Мориса Жобера, которая рвёт душу, когда мы видим героя Габена на набережной.

Без раскачки, с места в карьер, Марсель Карне, даёт понять зрителю, что у него весомые аргументы на то, чтобы дебют фильма упрочил положение и интерес к дальнейшему просмотру. Солдат колониальных войск, тормозит грузовичок, в надежде добраться на попутке до Гавра. И когда шибко разговорчивый водила, чуть было не сбивает пса, Жан выкручивает баранку, тем самым подарив жизнь белому четвероногому другу, который впоследствии от него не отстанет. Ну и монолог солдата, который сдержал себя и не надавал тумаков этому, в принципе неплохому шофёру.

«Пустое это дело стрельба, как пальба по праздникам, по фигуркам в тире. Нажимаешь на курок, и скорчив смешную гримасу, он с криком хватается за живот, как объевшийся малыш. После этого с окровавленными руками он падает, а ты остаёшься один и ничего не понимаешь. Будто с ним исчез весь мир».

Солдат и по совместительству бродяга Жан, знает о чём говорит. На своём веку он многое повидал и не нам судить, что там у него стряслось, что заставило его сбежать из армии. Может быть он просто устал от беспорядочной пальбы, по его собственному признанию. Он ещё пока не попал в хижину с волшебным названием «Панама», но обязательно туда доберётся. А пока, что счастливый случай свёл его с одним субъектом, который несмотря на свою склонность к зелёному змию, не лишён романтических настроений.

-Знаешь о чём я мечтаю?
-Дружище, если будешь мечтать на ходу, быстро расшибёшь себе нос.
-Я мечтаю поспать на настоящих белых простынях, чтобы на одной лежать, а другой укрываться.

И вот весь фильм, всё в этой картине пропитано по хорошему здоровым романтизмом. Как не вспомнить кораблик в бутылке «Панама 1906». А рассуждения художника, который не просто художник, но человек, подаривший нашему герою второе рождение.

«Народ всегда остаётся народом, скорее всего мрачный, а то и преступный. Других вариантов нет». Разговор проходящий в Панаме, весьма выразителен и даёт пищу для размышления. И помимо всего прочего любопытен в плане того, чтобы заглянуть в поисковик и узнать есть ли такое направление в живописи, когда художник глядя на пловца уже видит в нём утопленника. Как там в фильме сказано: «Это называется живопись ножом».

А ведь я ещё и к сотой части многогранности этого киношедевра даже не приблизился. Первая встреча Жана и Нелли. Люди с исковерканной судьбой встретились в тихом и спокойном уголке. У семнадцатилетней девушки уже есть за плечами негативный опыт, равно как и у солдата колониальных войск. И они, как-то настороженно принюхиваются друг к другу. Особенно Жан, который даёт своему языку позубоскалить относительно женской природы. Незлобивым юмором он пытается отгородиться от мира женщин, но разве устоишь перед такой девчонкой, как героиня Мишель Морган.

-Что ты хочешь сказать? Что пришла сюда, чтобы принести пирожки своей старенькой бабушки. Ну-ко, где твоя красная шапочка? А я буду должен тебе ответить, ох как жаль, потому что я злой и огромный серый волк.
-Ну что? Будешь бить огромного серого волка? Это его вдохновит.

И всё же, эти два странника, два грешника и два Божьих творения, обретут на несколько мгновений счастье и радость бытия. А потом и умирать не страшно. Или вернее не так обидно…

10 из 10