Ночь в раю

«Ночь в раю» — это нежная, лиричная, полная чудесных пасторальных видов острова Чхеджу, гангстерская сага. Кто — то увидит в этом тихом, скромном, полном очарования фильме, гимн насилию и членовредительству, кто — то разглядит бандитский боевик. Я вижу историю неутолённой любви. Да, кровь. Неслучайно все плохие поэты рифмуют любовь и кровь. Если кровь проливают, значит это кому — то нужно?

Это кино посвящено таким непопулярным нынче понятиям как: честь, долг, верность, месть. В то время, как большинство современников предпочитают ползать на брюхе ради лишнего доллара, и снисходительной улыбки босса, главный герой фильма представляет собой редкий типаж. Он чтит свой, необычный кодекс чести, сохраняет верность боссу, несмотря на то, что босс слабак и дерьмо. Подобная глупость похвальна, и заслуживает высшей меры поощрения — нож под рёбра.

Фильм очень напоминает «Фейрверк» Такеши Китано. Фабула похожая: скрывающийся от бандитов мужчина, сопровождает смертельно больную женщину. Эпизоды рафинированного насилия чередуются с тихими, лиричными сценами у моря. Корейцы любят подобные контрасты, переходы от тихой грусти и нежности к свирепому кровопролитию — фирменный знак корейского кино.

Стараясь как можно изобретательнее убивать своих персонажей, сценарист забыл проработать их характеры. В начале фильма нам показывают цельного, волевого бандита, невозмутимого, способного проливать кровь цистернами, не выражая при этом никаких эмоций. Эдакий матёрый, бандитский человечище. Глыба. Айсберг. Спустя несколько минут, этот же самый браток жалко истерит во время разговора с какой — то соплячкой, и вообще ведёт себя девственник на нудистком пляже: дикий взгляд, полусогнутая шея, перепуганное выражение лица. Когда дело доходит до нанесения тяжких телесных повреждений, герой снова обретает невозмутимость. Эй, брателло! Ты же людей режешь в лоскуты, тебе ли стесняться малолетней дуры? Не верю!

Я не очень поняла — откуда у героев возникло большое и светлое корейское чувство? Выпили вместе пару бутылок сочжу, и закусили жареной собачкой? Общие кулинарные воспоминания? Посидели на скамейке под луной? Этого достаточно для любви по — корейски? Впрочем, это неважно. Кино сильно отдаёт фантастикой. Здесь есть садистки длинная и нелепая, десятиминутная сцена убийства, здесь играет (и играет плохо, напыщенно и ненатурально) мой любимый актёр Чха — Сын Вон. Посмотрите «Высокие каблуки», и вы убедитесь, что ему удаются сложные, драматические роли. А в этом фильме, он играет какого — то главного санитарного врача, эдакого корейского Онищенко. Всё время морщится, вытирает ручки платочком, брезгливо избегает прикосновений. Некогда аскетическое, благородное лицо, расплылось покрылось плохо пробритой щетиной. Такое ощущение, что у него грязные щёки.

Не обошлось без страшной, жестокой russian mafia. В одной из сцен, героиня с гордостью говорит — мой дядя убил всю русскую мафию. А в следующей сцене мы видим воскресших членов этой самой мафии. Отросла заново. Она, как известно бессмертна. Владивосток для корейцев является чем — то вроде чистилища. «Ты едешь во Владивосток? Значит ты сильно накосячил!».

Несмотря на сюжет, полный дыр, плохую актёрскую игру, жуткие длинноты, тонны пролитой на съёмочной площадке, свиной крови, фильм радует глаз. Яркое, оптимистичное, весеннее кино. Мы, зрители, полны гуманизма, наши нежные сердца наполняются свирепой радостью в те моменты, когда на экране людей режут, смачно расстреливают, в стороны летят сгустки крови. Душа радуется и поёт. Если уж на экране льётся кровь, то пускай это будет красиво. За эту красоту можно простить неувязки сценария, и другие огрехи.

Честное извращенское.

- Чего нового в городе?
- Вестей много. Крест вернулся. С Отцом они не поладили. Крест городской сходняк собирает. С Зимой, общий.
- А Отец?
- К Отцу центральные наезжали. Метла с каким-то бакланом. Крест им тоже дорогу перешёл. Отец обещал Креста сдать. Ну, пришлют человека. А Отец ему наводку даст.
- Шаман под себя весь южный район подминает. Банкиров, коммерсантов, других новых пресует.
- Сам?
- Да ты что, сам?
- Он теперь коммерсант. Там другие, Баркас, Метис, там навалом гномов. Самая большая бригада у Баркаса. Но он в нашу сторону смотрит. С Зимой кентуется.

«Антикиллер», 2002, реж. Е. Кончаловский

Боевик-фантастика? Серьёзность темы при комичности ноток? Кинематографические ляпы в лекалах американских опусов? Да, пожалуй. Но, обо всём по порядку.

Когда ты в криминальной когорте, с тобой может произойти всё что угодно. «Разруливая» конфликты мафиозных группировок ты словно на переднем краю. Слова стоит взвешивать. Что сказать, как сказать, стоит ли вообще говорить. Да, «семь раз отмерь, один раз отрежь» — это разве не дзенский коан, не прописной канон о клановых буднях воровского мира? Жизнь на кону. И каждая прожитая минута, праздником. Ведь «кончиться» можешь, лишь едва оступившись. Будет ли второй шанс? Не факт. Тут быстро укоротят язык если слишком певуч, да и собственный господин, если сочтёт слугу опасным, прищемит мигом». Так что не зевай, вращай головой по кругу на все триста шестьдесят градусов. С волками жить, по волчьи выть.

«Ночь в раю» криминальная южнокорейская драма где «люди в чёрном» (а тут согласно принятому дресс-коду, словно по этикету — только в белых рубашках и костюмах от Кардена) с раннего утра до заката солнца служением хозяину. Разборки, «тёрки», «стрелки», эскорт, охрана… Всё как полагается в среде жулья. Если простой солдат — на побегушках (глазеть в оба — туда-сюда, туда-сюда), а если голова мыслящая, а тело тренировано сверх меры — более ответственные миссии. Даже «разруливать» конфликтные ситуации призовут.

Тхэ-гу работает на авторитета Яна. Вот только отношение к боссу Тхэ-гу у конкурентов презрительное. Его считают слабым, не достойным чести, а проще говоря, грязью. Хорош, однако, крёстный отец с подобной репутацией. Но Босс есть Босс и Тхэ-гу предан ему. Между тем, сам Тхэ-гу, несмотря на молодость уже является привлекательным товаром для конкурентов. В нём видят способного организатора. Он и его люди обращают на себя внимание. Растёт новая сила, крепчает день ото дня. Завтра, заматерев, заявит свои права. Вот тогда многим не поздоровится. Это понимают матёрые волки. Так может стоит приблизить молодца? Может переманить в свою стаю? Пока ещё не окончательно дозрел и сыроват. Или устранить как возможную помеху. Промедлишь и будет поздно.

В криминале свои потайные ходы, свои лабиринты и шарады загадками. «Ночь в раю» паутиной сети для Тхэ-гу. Его душе, его сердцу нанесена рана и как реагировать? Мстить. Конечно же мстить, как иначе. Но кому? Обидчик определён. Точно ли это он? Наверняка приказ исходил именно отсюда. И расправа не заставила себя долго ждать. А дальше? Как дальше? На дно. Пока всё не уляжится. Пока не утихнет. Ну, примерно так же как с Майклом Корлеоне после убийства капитана МакКласки и оборотистого Соллоццо по кличке Турок в «Крёстном отце». Помните?

Это разгон картины. Это завязка. Самое-самое начало. Но оно, едва ли не самое интересное здесь. Потому что дальше, на мой взгляд, наступает некое оглупление главного персонажа. Оглупление режиссёром ли или неожиданной встречей с девицей-оторвой, не воздержанной на язык. Это уж на суд зрителя. И наш «самурай», ещё недавно ассоциировавшийся с железной волей, мощью, становится подобен плюшевому мишке. Им откровенно помыкают. Ему дерзят, не скрывая пренебрежительного отношения. Масса сцен, вызывающих нарекания и претензии к автору фильма.

Впрочем, когда из мелодраматических дебрей режиссёр вновь возвращается в жанр боевика, ему многое можно простить. Реки крови заливают экран. Усмешка-насмешка над старшим американским братом здесь? Вот уж не знаю- не знаю. Но один раз такое посмотреть можно.

6 из 10