Представитель закона

В небольшой городок Сэббэт приезжает маршал Мэддокс. Он хочет арестовать семерых ковбоев, три месяца назад совершивших в пьяном угаре на его территории непредумышленное убийство. Их глава Бронсон контролирует город, и они не собираются подчинятся маршалу. Мэддокс же идет до конца убивая тех, кто не сложит оружие. Местный шериф, поставленный Бронсоном бывший стрелок, пытается предотвратить кровопролитие.

Жесткий и динамичный вестерн от режиссера Майкла Уиннера, известного по картинам с Чарльзом Бронсоном. Фильм лишен традиционного для жанра разделения на хороших и плохих. Правосудие Мэддокса напоминает правосудие убийцы. И лишь то, что он формально является на стороне закона отличает его от тех, кого он ловит. И уйти со своего пути, усеянного трупами, у него не получится.

Роль Мэддокса прекрасно исполнил Берт Ланкастер. Ли Джей Кобб хорошо вписался как его антагонист Бронсон. А посередине персонаж Роберта Райана, шериф городка. Он обязан герою Кобба должностью, но пытается лавировать, не вставая ни на одну из сторон.

Жесткий и напряженный фильм закономерно приходит к кровавому финалу. Прекрасная игра актеров также усиливает положительные впечатления от фильма.

7 из 10

Коната Идзуми — близкий персонаж любому анимешнику. Обычная на первый взгляд школьница — это жизнерадостная девчонка, не умеющая жить без аниме, онлайн-игр, манги, визуальных новелл и прочей анимешной ерунды. А так как это увлечение занимает ежедневно у Конаты почти все время (даже ночь), она не особенно задумывается на счет учебы, живя одним днем и попутно, при удобном случае, списывая домашнюю работу или приставая с просьбами разъяснить ту или иную тему к своей подруге Хираги Кагами. Ко всему прочему Коната в хороших отношениях с сестрой Кагами — Цукасой и своей одноклассницей — Миюки. А еще у Конаты есть двоюродные сестренки Юй и Ютака, отец-писатель и множество знакомых, с каждым из которых Коната может легко найти язык.

Почему-то при просмотре постоянно преследовало чувство, будто я вернулась к «Азуманге», хотя сравнивать эти два образчика была бы кощунственно. Ведь если в «Азуманге» худо-бедно можно было описать сюжет и даже найти в нем какую-то цель, несмотря на то, что, по сути, сериал просто рассказывал о буднях нескольких девушек, то в «Лаки Стар» все упрощается куда больше. Здесь нельзя встретить определенной темы, которой придерживается та или иная серия (исключение составляет лишь последние серии), и в каждом эпизоде сменяется сразу несколько историй, в которые попадают наши героини, что больше похоже не на сюжет, а на попытку детально раскрыть зрителю характер каждой девочки. Весь сериал — это все те же будни японских школьниц-подружек, с примесью небольшой иронии и моря юмора. Главным персонажем, конечно, выступает Коната, и она действительно воплощает в себе если и не все, то половину качеств любого анимешника, а потому становится ближе к зрителю.

То, что Коната — лентяйка и отаку, но при этом убийственно добрая, открытая и искренняя, и создает, по сути, атмосферу юмора сериала, и этим, пожалуй, удерживает рядом с собой даже такую собранную и серьезную девочку как Кагами. Дружба же с ней Цубасы вполне себе объяснима — она практически прототип Конаты с поправкой на хладнокровие к аниме и более кротким нравом; ну а Миюки — это как дополнение Цубасы — практически та же скромность и робость, однако выдающийся ум и такая же собранность как у Кагами. Создается впечатление, будто девочки в любом случае стали бы подругами, не важно, какие у них предпочтения.

Впрочем, этими героинями сюжет не ограничивается, и хоть второстепенные персонажи мелькают не так часто (как, например, Инори, Мацури, или Мисао с Аяно), все же многим из них отведена вполне себе приличная роль: то касается Юй — сумасбродной полицейской, обожающей выпить пивка и быстрые гонки на своей машине; Курой Нанако — классной руководительницы Конаты, комплексующей по поводу того, что она еще не замужем и, как и Коната, по ночам зависающая в онлайн-играх; Ютаки — младшей и кроткой сестры Юй, которая из-за перевода в новую школу стала жить в доме Конаты; Создиро — отца Конаты, писателя, обожающего маленьких девочек и визуальные новеллы хентайного содержания; Минами — близкой подруги Ютаки, не отличающейся многословием, мечтающей о большой груди.

Несмотря на то, что в сериале множество самых разношерстных героев, «Лаки Стар» — это творение в первую очередь про отаку. Фанатичное желание Конаты скупить все то, что непосредственно относится к японской анимации, даже, если оно имеет рейтинг «18+», уже наталкивает на кое-какие мысли… Ну хотя бы взять в принципе «проблему» аниме в мире — не касаясь других стран, все не так просто и в самой Японии, и даже это слишком явно показано в сериале (да вы хоть посмотрите на завсегдатаев аниме-клуба, куда устроилась работать Коната), или, к примеру, послушать, о чем она разговаривает со своим отцом в финальных сериях. По мнению общества, отаку — это опасные люди, помешанные на хентайных играх (ох, как часто сие упоминается по отношению к отцу Конаты!), рано или поздно становящиеся хикикомори, способные сойти с ума или перестать жить реальным миром… Бред, не находите? «Лаки Стар» делает уверенную попытку сломать этот стереотип, ну или высмеять его (кому как предпочтительнее), упрямо втолковывая, что отнюдь все зависит только от человека и от общества, в котором он живет. Способна ли Коната причинить кому-то вред? Девочка, не замыкающаяся в себе, легко идущая на контакт с другими, живущая полной жизнью может быть опасна?

Однако «Лаки Стар» не настолько смешное аниме, как казалось мне перед просмотром — я слышала о нем весьма восторженные отзывы, и готовилась хохотать вовсю… Да, события сериала во главе с неунывающей Конатой и ее подружками увлекают, но во многом уступают многим другим комедиям, а здесь скорее действительно можно увидеть ответ обществу в целом на их призывы о том, как опасны отаку, а потому отчасти зритель посмеется, а отчасти — задумается, что, наверное, и планировалось с самого начала. Но нельзя «Лаки Стар» обвинить хотя бы в одном — он позитивен настолько, что обо всех этих рассуждалках начинаешь вспоминать только после финала последней серии, а до сего — просто сидишь, смотришь и наслаждаешься. И вот уже чего я действительно не ожидала, так это драмы — но опять же в финале, словно с создателями в это время произошло что-то из ряда вон выходящее.

А вот про финал стоит сказать отдельно. Когда заканчивается сериал (по мне — так любой), всегда чувствуешь какую-то пустоту внутри, ведь приходится прощаться с героями, к которым уже успел привыкнуть, а некоторых и полюбить, и то, как именно закончится последняя серия, влияет на эту самую пустоту — будет она гигантской как океан, или сократится до размеров лужицы?.. «Лаки Стар», по-моему, выбрал правильный путь: свернул события так, словно пора прощаться с ними еще не пришла. Именно так и надо оканчивать сериалы — с ноткой продолжения, что когда-нибудь и Коната, и ее друзья вернутся, а, значит, не говорим «Прощай!».

В целом, это замечательное аниме, но создано оно для таких, как Коната. Для нас, анимешников.

8 из 10

…приятного просмотра.

Сядьте напротив и решите одну очень важную вещь. Одну вещь, чья судьбоность сравнима с противостоянием жизни и смерти: способны ли вы поговорить со мной о шоколадных рогаликах? Я не шучу. О том, какой из её концов является головой? И почему именно этот конец является головой? Если у вас хватит храбрости на осознание того, что это всё же имеет сильный глубинный подтекст, я готов подарить вам синеволосые часы извлечения настроения наедине с угарным отравлением постмодернизма, прячущегося в потёмках моих ошалелых от заискиваний глаз.

Ярким сахарным пристрастием фонотек отвлеку от штормированного цеха скукопроизводства, сам расшибусь в кавайно-кровавую лепёшку изумления, но донесу до вас истинный смысл своих вожделений. Совсем небольшое количество индивидуальности способно отравить насильно вымученный шедевр, словно чересчур самонадеянная инъекция добра в умирающий организм, которому гораздо проще не шевелиться и в таком меланхоличном балансе прожить гораздо дольше, чем при помощи помощи. Сдаётся немного неприятное впечатление, что я слишком сильно выбрасываю свои глаза, открывая душу едким троллям вдохновения, но краски жизни прольются из опустошённых глазниц.

И когда внезапно постигнет мрачное настроение разочарований, услышьте зов победного разнообразия реалистично нереалистичных волос. Вспомните того пьяного панка с розовым ирокезом, которого встретили совершенно недавно, когда сидели на остановке — вот оно, разноцветие характеров ин реал лайф. Всплакните и усаживайтесь поудобней. Отравитесь! Да, без тени смущения и стыда, заклинаю вас: «Отравитесь!» Ближайшие дни вас будет тошнить краской, гуашевой психологией, а в глазах закружатся яркие приходы ЛСД-философии.

Спрашивается, при чём здесь «Лаки Стар»? Наверняка многие смотрели «Мои счастливые звёзды», или с удовольствием следили за азимовскими приключениями Дэвида Старра. Или сознаетесь в том, что не читали Азимова, как, допустим, я. Применимый к Лаки Стару укол — неоновые вывески нонконформизма и иже с ним смежных направлений. Контркультура, как она есть развивается выбросом адреналиновых плюшек в комментарии с отрицательными изьянами вековой мудрости: катарсис — это клёво; внутреннее переживание героев — это клёво; чувственные женственные груди, в конце-то концов — это ох, как клёво! Представьте, что это всё у вас отобрали одним ярким и неестественным взмахом ржавого ножа. На ранах появились гангрены стремительного соединения с высшими силами. С божественным влиянием по усреднению людей. Вы видите вместо прохожих лишь контур с заливкой чёрным внутри. Страшный сюрреалистичным мир на самом деле есть ни что иное, как наша с вами реальность. Она ей была всегда. Когда мы боялись монстров, мы боялись людей. Когда мы боялись инопланетян — мы боялись людей. Космологические проблемы нашей природы диктуются каждым первым нашим диалогом и монологом, в нашей бессмысленности — смиренный смысл эпохи, когда хочется чего-то нового. Честней всего бояться именно людей. Бояться не разговаривать вслух о шоколадных рогаликах. Они же так похожи на гусеницу. Или на снеговичка. Или на облака.

Потирая уставшие от созерцания очки, находите впечатления совершенно обезнационаленные, обескультуренные, обезличенные в конце-то концов. Яркая комедийная драма — ничто иное, как собрание лучших мироощущений какого-то японского Гришковца, вызванное по каким-то высшим причинам сравнивать всё происходящее с «Адзумангой». Разошедшееся сознание рвётся монологами о вечности бытия таких проблем, как: лишний вес в те времена, когда его нет; отсутствие денег, когда они тебе не так сильно нужны; влияние проблем общества, когда они ещё не влияют на тебя и многое, многое другое…

Позиционируя героев пародистами, стиснутыми в четыре кадра ёнкомографии, лишь на треть величественней величайших триптихов ушедших веков, сравниваете с землёй такие простые и добрые качества передачи, как жизненность и навязчивое желание превратить видимую нереальность сладостного течения в ту же пресловутую жизненность. А, ведь, тогда бы не случилось так, чтобы кто-то смеялся над Лаки Старом, а кто-то нет. Отвязная способность синонимировать, созвучная с одним очень постыдным подростковым действием, наш главный рефлексивный враг при составлении впечатления о «Лаки Стар». Не видите загнивания скудоумия? Чёрт, я и сам-то его почти не вижу. Лишь маленькую тень.

Реальное положение вещей — абсолютная необоснованность резких переходов, словно скачки автопилота в «Клике» с песочным Адамом Сэндлером. Все видящие цитаты, отсылки, скрупулёзное конспектирование задействованных и всплывших в памяти картин, не красятся своими действиями, предстоя перед маленькими грызунами гигантами мысли. Всего лишь безобразные рты, слетевшие со страниц «Лангольеров», которые не видят существования без пожирания действительности. Именно благодаря этому великолепию, Лаки Стар всё дальше и дальше отстраняется от зрителя. Из-за самого зрителя. Из-за самого ярого фаната синеволосой педофилии, окрашенного в призму самоиронии. Простые рты, без тел и позвоночников, которые ожидающе раскрыты в позе «я бы вам что-нибудь сказал, да есть хочется…».

Осквернённые клеймом безумия, бежим прочь от таких простейших вещей, как повседневность. Повседневность — это непозволительно для наших эстетствующих разумов. Повседневность мы и сами живём, но вот только всё равно не получится так же ярко, как это было в Лаки Старе. В счастливой звезде штатных студийных режиссёров и фанатов фанатов. Без опечаток: фанатов фанатов. Ибо давно уже озвучено, что «Лаки Стар» — сериал от отаку, про отаку, и исключительно для отаку. Не агрессивное, но, может, чуть агрессивней, чем «Геншикен», мягкое, но может, несколько твёрже «Кейона!», и жизнелюбивое, может быть, чуть меньше, чем «Сестёр Минами».

Одна из первых полнометражных работ британского режиссера Майкла Уиннера, известного в дальнейшем по картинам «Механик» (1972) и «Жажда смерти» (1974) являет собою в общем-то неплохой вестерн, несмотря на то, что поставлен дебютантом в жанре.

Простой, но интересный сюжет, сплетенный вместе с достаточно недурными визуальными и техническими эффектами, все-таки выглядит несколько затянутым, хотя в общем-то и персонажи раскрыты, и динамизма достаточно. Виною тому может послужить обилие ненужных диалогов и большое количество действующих лиц, за которыми при первом просмотре не успеваешь уследить, а потому наблюдать за происходящем на экране не так интересно, как хотелось бы.

Следует отметить музыку Джерри Филдинга — одного из ведущих композиторов своего времени. А исполнивший роль протагониста Мэддокса — Берт Ланкастер еще успееющий сыграть у постановщика, создал роль человека чести, самурая со своим кодексом на Диком Западе. Также хорошо сыграл свою роль замечательный актер Роберт Райан.

7 из 10