Стивен Кинг: Повелитель страха

Тот, кто учит жить вопреки ужасу жизни
Меня спрашивают, что для меня страшно. Страшно всё.

© Стивен Кинг

Почему-то именно французские документалисты питают особый интерес к анализу творчества культового писателя. В две тысячи двадцать втором году вышла франко-бельгийская лента Дафны Бевир «Вселенная Стивена Кинга», где режиссёры экранизаций мастера давали комментарии о том, каково им было сотрудничать с ним и на поле его фантазий. В тот раз получилась своеобразная «Пляска смерти» наоборот: концепция исследования жанра одним человеком превратилась в исследование деятельности одного человека представителями всего жанра. «Необходимое зло» (в нашем переводе — «Повелитель страха», чтобы чётко намекнуть зрителю, кем является объект его обожания, не запутав двусмысленной метафорой) Жюльена Дюпюи тоже демонстрирует отрывки из кино, но делает акцент на выдержках из различных бесед с виновником торжества и его публичных монологов, компактно уложенных в тайминг длиной чуть меньше часа. Кстати, если бы оригинальное название было локализовано как «Зло необходимо», то наиболее точно передало б саму суть поданного материала: главный посыл зиждется на поверхности — как ни парадоксально, люди нуждаются в кошмарах, дабы мочь выжить, натренировать разум и не сойти с ума от обилия жестокости, царящей в мире.

Сеанс начинается с крупных планов пишущей машинки, ловко снятой изнутри. Ритмичное музыкальное сопровождение, приятный закадровый голос — и вот мы за считаные секунды становимся заложниками повествования. Первым промелькнувшим произведением предстаёт, конечно же, «Кэрри»: красноречивая подводка гласит, что «из открытой девочкой пропасти возникает целая свора чудовищ», под коими подразумеваются последующие творения мэтра (правда, почему «Куджо» здесь «Чужак», не понятно). Вместо того чтобы подробно углубляться в каждое из них, рассказчик лаконично упоминает несколько и сразу же вкладывает в имеющуюся структуру доходчивые и актуальные во все эпохи мысли их создателя о том, зачем нам вообще потреблять в пищу триллеры и хорроры. Тезис «репетиция смерти» надолго откладывается в памяти, а многих подростков, обвиняемых родителями за специфические увлечения, поддержит реплика: «Когда ищут удобных оправданий и видят не болезнь, а лишь симптомы, тогда винят фильмы и книги. Так сказать, убивают гонца за то, что он принёс плохие вести».

Не обойтись без исторической хроники, отсылающей в травмированное прошлое Америки, породившее убийц, маньяков, внешне абсолютно обыкновенных монстров и тех, кто о них разглагольствует во всеуслышание, как и без мотивов предостерегающей сказочности и прощания с детством, что угадываются в «Оно». Довод о безграничности воображения ребёнка и сокращения этой функции во взрослом возрасте, бесспорно, заслуживает аплодисментов. Доля внимания отойдёт укоренившейся боязни машин — отсюда у нас и «Кристина», и «Максимальное ускорение» (он же «Грузовики» в печатной версии), и «Почти как бьюик», и «Кладбище домашних животных». Отдельных реверансов удостоится тема вампиризма в культуре, пестрящая в «Жребии Салема», вдохновлённом «Дракулой» Брэма Стокера. Нельзя игнорировать и тёплые слова о жителях родного штата Мэн, и ответные аргументы критикам, называющим беллетристику бульварщиной. Общие рассуждения о важности чтения, присутствующие позднее, сопровождаются видеоиллюстрацией падающих страниц, неожиданно складывающихся в единый томик — помимо сбора информации чувствуется художественная работа над её подачей. Всё это втиснуто примерно в первые пятьдесят процентов хронометража, но совсем не давит сумбурным разнобоем за счёт продуманных переходов и слаженности нарратива.

Во вторых пятидесяти процентах раскрывается то, как голливудские фантастические картины двадцатого века, подспудно отражающие опасения населения планеты по поводу применения ядерного оружия, повлияли на мировосприятие масс и конкретно подрастающего Стива, воспитывавшегося на подобном контенте. Обретает ясность контекст того, почему «Кэрри» — роман о крови, а «Сияние» Стэнли Кубрика — личный триггер Кинга (об их конфронтации так или иначе уже говорилось везде и всюду, но пару минут можно потерпеть), однако не такой значительный, как его алкоголизм, лёгший в основу сюжета. Сюда же, в копилку волнующих проблем, в обязательном порядке попадает рефлексия о профессиональном ремесле и его истинном предназначении, искажающемся в глазах преданных поклонников или даже собственного псевдонима — «Мизери», «Тёмная половина». Либо тревоги и чаяния о состоянии общества, социальный аспект духовного разложения его членов, обширный взгляд на моральные дилеммы — «Туман» (то бишь «Мгла», поставленная Фрэнком Дарабонтом), «Противостояние», «Мёртвая зона» (ей вместе с тем посвящён фрагмент политического толка), «Нужные вещи». Обособленно подчёркнута жирной чертой катастрофичность религиозного фанатизма, достигшая крайней степени в «Детях кукурузы». И, наконец, всеобъемлющие утверждения о пользе литературы блистательно довершают неплохо спрессованный, хоть и хаотичный, концентрат биографии «короля ужасов», а финальная хвалебная точка, касающаяся «идеала мечты», пожалуй, чересчур помпезна и потому слегка остужает впечатление, но вовсе не рушит его на корню.

В чём-то документалки Дюпюи и Бевир схожи друг с другом: плавный, комфортный темпоритм да перебивки в стиле самостоятельно разыгранных эпизодов и запечатлённых деталей позволяют плыть по течению сценария совершенно без приступов скуки и апатии. И всё же в данном случае пласт сведений преподнесён скуднее из-за телевизионных временных рамок, а отсутствие сторонних лиц в качестве интервьюируемых свидетелей и соучастников сужает ракурс восприятия, зато плеяда прозвучавших замечаний и цитат, поражающих меткостью и мудростью, умело компенсирует любые огрехи.

«Повелитель страха» aka «Необходимое зло» — занятная «визитная карточка» в форме краткого, но содержательного экскурса для новичков, находящихся на начальной стадии знакомства с автором вышеперечисленных (и ещё кучи других) сильнейших историй, и весьма приемлемое «повторение-мать-учения» для тех, кто давно, крепко, страстно любит своего кумира. Благодаря этому опыту несложно понять не только сугубо его творческую мотивацию, но и то, почему нам так нравится преодолевать жуть на пути к свету.

7 из 10