Брайтонский леденец

Роуэн Жоффе, сын известного режиссера Роланда Жоффе, дебютировал на больших экранах в жанре криминального триллера, поставив экранизацию классического романа Грэма Грина «Брайтонский леденец», в которой собрал множество известных лиц. Хоть он и родился на 10 лет позже изложенных в фильме событий, ему удалось передать бунтарский дух и настроение 60-ых годов, когда в британских городах вроде Брайтона члены мафиозных группировок конфликтовали между собой, пытаясь сохранить свои территориальные границы. В результате очередной стычки погибает глава уличного клана, бывший для главного героя Пинки непоколебимым авторитетом и наставником. Пылкий юноша со взрывным характером хочет отомстить обидчикам и наказать убийцу по принципу «око за око», бросив вызов банде Коллеони. Но случайный кадр на пристани может привести его вместе со своими товарищами к виселице за совершенное преступление. Пинки придется очаровать наивную официантку, дабы уничтожить имеющиеся улики и заручиться ее молчанием.

Несмотря на чисто мужскую тему криминальных уличных разборок, Роуэну удалось немного смягчить сюжет за счет мелодраматической линии, играя на контрасте характеров главных героев. Пинки — типичный маргинал, который смотрит на мир своим циничным озлобленным взглядом, испытывая отвращение ко всему доброму и светлому. В нем обострены животные инстинкты, поэтому он и живет по принципу естественного отбора. Дескать правда на стороне того, кто действует грубой силой. Он верит только в ад, потому что его может с легкостью представить. Ему же не привыкать к жестокости. В противовес этому идет наивность и восторженность главной героини, свято верующей в рай, любовь и бабочек в животе. Роуз настолько погружена в собственный мир грез и оптимистичных фантазий, что даже суровая правда жизни не способна разбить розовые очки. Она готова пойти за любимым на край света, потому что уверена, что все сказки непременно заканчиваются словами «и жили они долго и счастливо».

Тут стоит еще отметить диссонанс имен героев с их внутренним стрежнем. Пинки действительно выглядит субтильным мизинчиком на фоне взрослых мужчин. Но тяжелый взгляд исподлобья Сэма Райли не вызывает сомнений в его твердости духа. Роуз тоже, несмотря на свою внешнюю хрупкость и ранимость, на деле оказывается девушкой с характером и непоколебимой верой в собственные идеалы. Отдельно стоит похвалить создателей фильма за удачную стилизацию. Насколько я не люблю эпоху 60-ых и фильмы про гангстеров, настолько сильно мне нравится мода того периода, где главный акцент стоит на элегантности и изяществе силуэта. Я как раз из тех людей, которые сходят с ума от одного только вида качественно сшитого пальто. За такую красоту я даже могу простить мрачные серые краски пасмурного Брайтона.

Но ложку дегтя всё-таки добавлю. Сам сюжет монотонный и скучный. Да, мне нравится идея с контрастом центральных персонажей, но это становится очевидным уже буквально на первых 20 минутах. А дальше просто умираешь от тоски в ожидании финала. Не совсем понял значимость персонажа Хелен Миррен. Свято верю в то, что никто просто так не будет ратовать за бедную овечку. А ее корыстный интерес в этом вопросе я так и не понял, как и связь с мафией. Ну, и вообще гангстерская тема меня не особо прельщает, а именно криминальная линия идет на первом плане. В общем, вроде и снято неплохо, но я не увидел тут никакой изюминки. Мне не хватило драматизма и эмоций. Как-то всё слишком сухо и лаконично. Наверное, поэтому картина с треском провалилась в прокате, да и сейчас не пользуется особым спросом зрителей. Хотя любителям жанра рекомендую обратить на него внимание.

5 из 10

Грэм Грин мой любимый автор, так что двумя руками «за» экранизацию 1947 года, и, несмотря на расхождения в сюжетной линии экранизации «Путешествие с тетушкой» 70 какого-то года.

Наш человек в Гаване — сам играющий актер Алек Гинесс был недоволен этой лентой.

Тихий американец «старый» и 2000 года — от старого открещивался и сам Грин, а новый мне не понравился подбором актеров — вечный Джорджо-Тарзан Фрейзер и вечный дворецкий Майкл Кейн.

По данной экранизации скажу одно — коммерция, невнимательность при прочтении первоисточника, излишняя романтизированность и… остальное самоцензура.

Такое впечатление, что режиссерам и продюсерам не давала покоя слава создателей нео-нуара типа Кирпич, или еще какой-нибудь фильм прогремел и решили сорвать кассу на волне успеха таких экранизаций, как переосмысленный Шекспир и Ромео+Джульетта в гангсто-рэпе.

Противно смотреть на то, как в угоду романтической идеи каких-то продюсеров переврали идею оригинального произведения.

В книге подсказана сама атмосфера — нищета, беспросветность. контраст между жителями трущоб, которым заказан «путь наверх» и «сливками» того же криминального мира. Даже самый облик Пинки в книге вызывает жалость и озлобленность — поношенный костюм, слишком широкие брюки, протертая ткань. Дешевый мальчишка-гангстер и «криминальный туз» Коллеоне, снимающий номер «люкс», в новой экранизации героя «осовременили», типа он «крут». в основе поступков Пинки не «балладная романтичная жестокость» и «меланхоличная мрачность мятежного демона», а страх, отчаяние и безысходность, нищета и боязнь циклического повторения всех этих страхов в детях этих «проклятых» бедняков. Какой смысл плодить нищих? Пинки отрицает любовь и продолжение рода потому что не видит будущего для них, также как для себя. А в этом фильме он просто психологически неуравновешенный социопат.

Этот фильм хочется разодрать на куски — на кадры чистого прозрачного настроения, на вечные слова и концентрированные чувства. Он удивительности прост, порой до схематичности, когда серый — это не наложение цветов, а всего только серый, когда сомнение — не признак множества мыслей, а отсутствие одной-единственной, когда люди не лгут — не из принципа или высоких душевных качеств, а как будто не умеют. При этом схематичность эта не примитивная, наоборот, она наводит на мысли о гениальности, которая тоже обычно проста, хотя и неоднозначна, совсем неоднозначна…

Пряничные домики Брайтона середины 20 века так же красочны и беззаботны, как и лица его обитателей, дефилирующих по набережной. Под деликатным солнцем проплывают струящиеся силуэты дам и прилизанные костюмы мужчин, «не угостите ли вы меня сигаретой?» и «не откажетесь ли вы со мной выпить?» Жизнь в атмосфере легкого флирта. Стиль еще не ставший гламуром. И тут же, на расстоянии всего полусуток — отчаянный бег немолодого человека, глухой щелчок выкидного ножа, удар… «Это была ошибка, люди иногда совершают ошибки» — скажет впоследствии скользкий, томно-развратный, опасный как змея человечек. Но эта ошибка уничтожила внутренние тормоза мальчишки, который в других обстоятельствах мог бы прожить другую жизнь — совершить карьерный рост от шестерки мелкого криминального авторитета до его правой руки и даже — кто знает? — его наследника, в свое время жениться на какой-нибудь дурочке/лапочке/стервочке, завести детей… Возможное будущее теряется в тумане, тает, тает, и наконец исчезает без следа. Белый росчерк ножа уничтожил его, и жизнь теперь пойдет совсем по другому пути.

Пинки, мелкая мелочь в банде не самого крупного и крутого рекетира, неожиданно для всех вставший на его место — личность, на первый взгляд, столь же простая, как и леденцы, которые он зачем-то постоянно покупает. Но это только на первый взгляд. Наглухо застегнутый на все пуговицы, он часто молчит, но разве это значит, что ему нечего сказать? Хотя то, что он говорит, не всегда внушает оптимизм, а то, что он делает, постоянно приводит в отчаяние. Можно ли назвать верующим того, кто уверен в существовании ада, а наличие рая признает постольку поскольку? Можно ли назвать романтиком того, кто классическое любит-не любит делает, обрывая лапки пауку? Можно ли назвать нормальным того, кто носит в кармане склянку с серной кислотой?

Пинки, твою-то мать, у тебя же даже имя женское, у тебя же даже стати никакой нет, тонкое белое тело как будто напрочь лишено мужественности, что ж я даже пошутить как-нибудь пошло не могу по этому поводу?! Твой взгляд вымораживает насквозь, темные пронзительные глаза — единственное твое оружие, и насколько же оно безотказно! Забывшись, повторяю — не надо, не надо, пожалуйста — не понимая, кого и о чем прошу. Ведь собственную природу не изменить… Или изменить? Или это не природа?

Роуз, имя розы, неприбранные лохмы волос, старушечьи очки и вечное косноязычие — снаружи. А внутри — детская вера в первого встречного, твердость алмаза и «я тебя никогда не подведу, никогда-никогда-никогда!» Как можно быть столь слабой снаружи и столь сильной внутри, как можно так безоговорочно и так слепо верить — буквально в первого встречного?! Впрочем, это как раз неудивительно, любовь вроде никогда острым зрением не отличалась…

Он сказал — мы похожи, и, несмотря на первоначальную абсурдность этого утверждения, в ней есть здравое зерно. Она истово верует — в рай, он безоговорочно уверен, что ад есть, ради него она ломает сложившееся мировоззрение, назло собственным принципам он оставляет ей жизнь. Оба — люди своего слова, своей мысли, лишенные морали в привычном смысле слова, но безоговорочно следующие собственному понятию правильного.

А на втором плане меж тем молодежь, предпочитающая кожаные куртки выходит на митинг против строгих пиджачных костюмов. Мотороллеры против мотоциклов, бриолин против естественной небрежности, разбивание яиц с тупого конца против разбивателей с острого… И все это было бы смешно, если не бы не было всерьез, если бы не было насмерть…

Но все это так далеко и как будто не по-настоящему, и как будто не касается, и как будто не относится… Ибо зрителя уже всерьез потряхивает без однозначного ответа всего на 2 вопроса: действительно ли у Пинки какой-то вывих сознания, и человеческие реакции и чувства для него чужды как факт и неужели Роуз действительно готова ради него на все? «Эта девчонка все еще жива, потому что у тебя есть сердце» — скажет один опасный с виду, но порядочный внутри человек (еще раз подтверждая противоречие внешнего внутреннему), и эти слова будут поддерживать зрителя, внушать надежду, убаюкивать, обманывать…

Однозначность, прямолинейность, которой фильм прикрывался в начале, к концу полностью исчезла, растворившись в трактовках, вариантах, возможностях… Кульминация этой истории оставляет открытым вопрос — стало ли случившееся заслуженным наказанием свыше или, наоборот, осознанной попыткой не скатиться еще ниже? И не ответа…

Единственное, в чем можно быть точно уверенным — чудеса случаются, иначе как объяснить зажеванную на одном месте пластинку, дарящую в своем обмане милосердие?

«Сейчас он жевал бы шоколадные конфеты из пакетика или булку с колбасой, наблюдая, как солнце скрывается за трубами, потом заснул бы, проснулся, снова поел и снова заснул бы, убаюканный темнотой, струящейся сквозь окошко. Тут и ребята вернулись бы с вечерними газетами, жизнь началась бы снова. А теперь он был растерян, не знал, что делать со свободным временем — ведь он был уже не один».

«Брайтонский леденец» — роман о детях и невинности. Пинки и Роуз — отбросы глазурного Брайтона с захолустной улицы Нелсон-плейс встретились не по воле небес и славного их властителя. Ненависть, власть и бритвенные ножи — вот, что лязгает за их спинами. Жизненный опыт в лице Хелен Миррен толкает на по-детски безрассудные поступки, резать и резать еще, и пихать палочку леденца глубже и глубже в горло. Эта женщина добьется своего и остановит неугомонное дитя, сидя в роскошном зале Зла, покуситься на которое она не имеет права даже мыслью о его природе.

Жоффе отодвинул в сторону выспренность католицизма, и разговоров о вере, грехах и расплате стало ровно столько, сколько способен уместить в себя современный зритель. Но со стилем он оплошал. Такому роману подходят только нуарные декорации, тени, расшатанные перила, контраст роскоши и крысиного существования, пулеметные диалоги, и как максимум полтора часа экранного времени. 60-е нынче хорошо смотрятся и любятся публикой, и есть отличный эпизод, которым заменяется книжный ипподром, толкучка, и подстава Спайсера под вражеские ножи, — битва модов и рокеров.

Жаль, но про тему детей, выброшенных на улицу, пришлось забыть в этом фильме. Но что-то у Жоффе все-таки получилось и полным провалом его «Леденец» я назвать не могу. Удачно хватается за ниточки, — актеры выкладываются, Сэм Райли меня никогда не подводит, на него я могу смотреть часами, и его молодая коллега — Андреа Райзборо органична в роли бесцветной мышки Роуз, не подозревающей, что тянет кота Пинки за хвост, наполняя его еще большей ненавистью своими наивностью и глупыми надеждами на любовь. И хорош Энди Серкис в совершенно небольшой роли главаря мафии, как он прикрывает веки, развращающе томясь в своей роскоши перед неизвестным ублюдком из подворотни. Героине Миррен кардинально сменили амплуа, из развязной выпивохи она превратилась в элегантную владелицу ресторана. Из нее выпустили яд, но наполненная им она вторгалась бы в другую стилистику, тем самым напоминая мне опять чего фильму все-таки не хватает. Стиля. Ада. Надломленности между…

Но вот с чем мастерски расправился Жоффе, так это с грампластинкой. Грэм Грин, после исповеди, отправил Роуз узнавать правду, неприятную, жестокую, но правду. С расчетом, что эта правда оставит позади ее нелепое детство, из которого она так боится вырасти. В фильме Жоффе поступил куда жестче. Глаза героини так и не откроются, грампластинку зажевало на одном месте, одной фразе, которую так хочется слышать Роуз, в которую она безоговорочно верит. Не одна она. Все герои. Видят то, что хотят видеть. Пинки — семью под крылом главаря шайки Кайта, которую он так хочет вернуть, оставить себе, свернувшись калачиком в его комнате. Айда — утешение своей совести, что она совершила добрый поступок и в будущем ей есть чем гордиться, не замечая, кто от этой игры верховодит теперь.

За умные, читающие глаза актеров и самоуверенную режиссуру семерки не жалко. Пока повезло. Но хочется пожелать на будущее побольше риску господину Роуэну Жоффе.