Утойя, 22 июля

22 июля 2011 года. Норвегия. Трагедия, потрясшая весь мир. Мощный взрыв в сердце Осло и хладнокровный расстрел детей на острове Утойя, унесший десятки жизней. Взгляд на события глазами испуганного подростка.

22 июля 2011 года в центре Осло взорвался автомобиль. Мощнейший взрыв, как позже выяснилось, рвануло более 500 кг самопальной взрывчатки, сделанной из минеральных удобрений и дизельного топлива, разрушил здания в деловом центре Осло и унес жизни нескольких человек. Потрясенная общественность еще не успела отойти от произошедшего, жуткие новости только разносились по миру, а одетый в полицейскую форму человек с винтовкой, пистолетом и рюкзачком полным боеприпасов уже сходил с парома на маленьком островке Утойя, где находился молодежный палаточный лагерь Рабочей партии Норвегии. Полицейский объявил, что проведет беседу и инструктаж в связи с последними трагическими событиями. Когда толпа, более 70 человек собралась, он вместо инструктажа начал методично расстреливать толпу в упор, а потом неспешно передвигался по острову и расстреливал всех, кто попадался ему на пути. Островок небольшой, всего несколько сот метров, а вода вокруг, несмотря на лето холодная (север). Кто-то прятался, кто-то убегал, множество пыталось спастись вплавь. Пули доставали всех. В итоге бойня продолжалась 72 минуты, 77 человек было убито, 99 тяжело ранено, более 300 получили тяжелую психологическую травму. После прибытия полиции террорист сразу же без сопротивления сдался. Это не описание сюжета. Это хроника реальных событий.

Что было дальше вы без труда найдете в Википедии. Дальше было всё — и яркий процесс и гуманный приговор, роскошная тюрьма и массовые демонстрации, политические лозунги и фанатики-последователи и тд и т. п.. Все это могло бы стать великолепным сюжетом фильма в духе триллер, драма, криминал, история. Однако это, вероятно, могло бы привести к героизации террориста, а ведь прошло только 7 лет и память об убитых и покалеченных еще очень свежа. Поэтому режиссер выбрал своеобразный сценарий и формат для картины, а также проводил закрытые показы для выживших в трагедии и родственников жертв. Их комментарии повлияли на итоговую версию картины.

В итоге перед нами фильм, показывающий события на острове глазами испуганной девушки. Кино снято предельно натуралистично в реальном масштабе времени — 72 минуты, столько же, сколько длились реальные события. Мы видим целую гамму реакций подростков на события — недоумение, ужас, отчаяние, ступор, психоз, растущее напряжение, сопровождающее ожидание новых выстрелов.

Режиссеру удалось показать психологическую атмосферу событий на острове и сделать это одновременно и художественно и реалистично.

В прошлом году сразу два постановщика решили напомнить миру о трагедии, случившейся 22 июля 2011 года, когда радикал Андрес Брейвик устроил массовый расстрел в молодежном летнем лагере Рабочей партии Норвегии на острове Утойя. Картину Пола Гринграсса, премьера которой прошла на Венецианском МКФ в сентябре 2018 года, уже изучили, теперь выпал случай ознакомиться с первой попыткой рассказа о тех жутких событиях от режиссера Эрика Поппе, который представил свою работу на Берлинале-2018. При просмотре «Утойи» зрители на Берлинском кинофестивале раскололись на два лагеря: одни аплодировали и выражали восторг, другие ее освистали и не могли скрыть презрения, обвиняя режиссера в спекуляции на трагедии и дешевой манипуляции эмоциями. Что касается личных впечатлений, то они действительно застревают где-то посередине, хотя ощущения от работы Поппе все же клонятся в положительную сторону.

Понимая, что задача перед ним стоит ответственная, поскольку произошло все это не так давно и множество свидетелей трагедии живы и прекрасно помнят события того черного дня, режиссер не имел права лгать, но и уважать чувства пострадавших тоже входило в его обязанности. В отличие от фильма Гринграсса, где большую часть картины драма изучается постфактум, работа Поппе не занимается рефлексиями, анализированием характеров и последствий, а преследует одну цель — погрузить зрителя в самый центр бойни, окунуть его в то ад, в котором пребывали подростки. Главная героиня, юная Кайя, появляется на экране после нескольких документальных кадров взрыва в Осло и, поворачиваясь лицом к объективу, произносит слова, которые вроде как адресованы матери девушки по невидимой на первый взгляд гарнитуре, но, прежде всего, аудитории, предлагая не описывать ужас словами, а увидеть его: «Ты ничего не поймешь. Просто послушай меня». С этого момента камера будет следовать за ней по пятам без единой монтажной склейки, сперва плавно прохаживаясь вместе с Кайей по лагерю, глядя, как она перебрасывается ничего не значащими фразами с друзьями, случайными знакомыми и сестрой Эмилией. Но вот в лесу раздаются выстрелы, и оператор, глядя из-за плеча девушки, будет мчаться с ней в чащу, примыкая к таким же убегающим подросткам, лихорадочно пытаясь найти укрытие и, самое главное, сестру Кайи, которая забыла в палатке телефон.

Начнем с несомненных плюсов, а их довольно много. Несмотря на сценарную простоту, из-за которой режиссера уже обвиняли в скудости идей и пустом смаковании животного страха, на экране мастерски воссоздано паническое состояние толпы, когда ужас ощутим почти физически и словно растворен в пасмурной погоде, свинцовой глади воды, детских криках, сыром лесу и деревьях, за которыми прячется незнакомый стрелок, притом особых кровавых деталей и натуралистичности постановщик всячески избегает. Кстати, самого Брейвика зритель так и не увидит, более того, его имя не упоминается даже на титрах, террорист у Поппе это обезличенная угроза. События длятся ровно столько, сколько было на самом деле — тягостные 72 минуты, наполненные страхом, ожиданием новых выстрелов, угасающей надеждой на спасение и полнейшим непониманием того, что происходит, отчего время будто застывает и происходящее кажется почти бесконечным. Съемки картины заняли всего пять дней, но репетиции длились в течение лета, в связи с этим нельзя не восхититься самоотверженной игрой Андреи Бернтцен, которой пришлось затратить немало физических и душевных сил.

Что же касается минусов — их Поппе тоже, к сожалению, не избежал. И если некоторое сюжетное подвисание, проявляющееся в виде долгих разговоров, не всегда уместных при охватывающем человека паническом состоянии, еще как-то можно списать на реалистичность (все же кино претендует на детальную реконструкцию, а в реальности события складываются отнюдь не по принципу классического триллера), то откровенно мелодраматических клише хотелось бы и поменьше. Поппе утверждал, что герои его фильма вымышлены и потому Кайя — это собирательный образ, основанный на рассказах свидетелей. Но героиня временами изображена чрезмерно «правильной», а все эти постоянные порывы отправиться на поиски сестры, как и звонящие умирающим подросткам родители, отказывающиеся куда-то бежать дети, ожидающие брата и забывающие снять яркую куртку, чтобы потом непременно быть убитыми, в итоге немного отдают «голливудщиной» и работают против постановщика, нивелируя его благородные посылы несколько пошлым желанием выдавить слезу.

Но конечный итог, тем не менее, впечатляет. И, пускай ни в какие философские дебри режиссер не погружается, мысли у него заложены уже в самой концепции, напоминающей, что бойня на острове — это отголосок взрывов в городе, которые, как и любой террористический акт, будут иметь непредсказуемые последствия и следующий удар будет нанесен в самом неожиданном месте и по самым беззащитным жертвам.

7 из 10