Я знаю, что это правда

История повествует о двух братьях-близнецах: Доминике и Томасе, которые на протяжении своей жизни переживают самые разные состояния души. Второй, кстати говоря, в самом первом же эпизоде в общественной библиотеке, читая главу из Библии, отрезает себе руку, тем самым считая, что совершает своего рода жертвоприношение в связи с параноидальными и не прекращающимися подозрениями в слежке специальных служб. Горящий мыслью о том, что несёт вместе с собой проклятье, Томас на наших глазах сходит с ума.

Посмотрев до конца эту душераздирающую драму от HBO, видишь, как вся мозаика собирается по пазлам и причинно-следственные связи проявляются, словно фотокарточка от полароида.

Доминик же, с детства вынашивающий ощущение вины в себе, рождает не менее параноидальное чувство великой ответственности за своих близких, что и грозит в будущем множеством необдуманных поступков и их тяжелейших последствий.

Если история про отрезанную руку покажется жестокой, то это лишь начало. Далее создатели будут отрезать оставшиеся частички уже нашего, зрительского, тела. Я никогда не чувствовал себя на столько опустошенным, как главный персонаж этого сериала — Доминик, но авторам удалось довести меня до такого же состояния. Умелая работа с камерой добила и без того неуютное положение при просмотре. Каждый раз, когда героев показывают крупным планом, либо камера, как ручная, передвигалась из стороны в сторону, уровень моего комфорта падал на несколько пунктов.

Это серьёзная драма о саморазрушении. Очень важно вовремя остановиться, чтобы рядом были люди, которые не дадут тебе увязнуть в этой беспросветной мгле. Это то самое кино, которое я никому не навязывал бы смотреть, потому что по всем вашим ранам пройдутся без капли сожаления. Но это то, самое кино, которое сильнее других остаётся в памяти, благодаря в том числе и выдающейся актёрской игрой абсолютно каждого. Наверняка это даже лучшая роль Марка Руффало. Уверен, что это точно самая сильная его роль, что мне доводилось видеть.

История, которая с самого первого эпизода кусала и жалила как только могла и отталкивала от себя всё сильней, стала одной из сильнейших, что я мог прочувствовать и пронести через себя, от пяток до кончиков волос на голове.

Исполнение сразу двух ролей, почти идентичных, в одном проекте — очень хитрая штука. По крайней мере на эту хитрость часто идут продюсеры, чтобы прорекламировать свое творение. Технические аспекты тут важны, но куда сильнее надо полагаться на актерскую игру: от «Адаптации» с Кейджем до «Социальной сети», где Финчер смог раздвоить Арми Хаммера. Каждый актер извлекает огромный опыт из своего «двойного изображения». Работа Марка Руффало в «Я знаю, что это правда» продолжает эти традиции, но не благодаря, а, скорее, вопреки. Руффало играет близнецов Доминика и Томаса, сценарий предоставляет ему огромный трагичный материал для работы, однако стоит шоу отойти в сторону от персонажей Руффало, проект терпит крах. Да и не всегда концентрация внимания на близнецах спасает, в первую очередь из-за слишком однообразной манеры повествования.

Когда история начинается, Томас совершает ужасное насилие… над собой. Мужчина идёт в библиотеку, где несёт какой-то библейский бред, после чего пытается отсечь себе руку. В результате Томаса заключают в больницу строго режима. Доминик же никогда своей жизнью особо не жил: он был при брате, склонном к шизофрении, этаким хранителем и сейчас пытается перевести Томаса в более комфортное учреждение. Это требует долгих бесед с социальным работником, а также психотерапевтом. Доминик переосмысливает ценности и анализирует свою жизнь: от детства и отношений с матерью и отчимом до зрелости, в которой Дон трагически развелся с женой и пытается поддержать в себе жизнь текущими бездушными отношениями.

По большей части эта история имеет смысл в первых двух эпизодах. К третьей-четвертой серии сюжет становится неустойчивым и сосредотачивается на потоке мучительных несчастий братьев. Трудно им не сопереживать, только вот злоключения героев выглядят искусственными и притянутыми. Между нытьем братьев и обширным закадровым повествованием «Я знаю…» напоминает рассказ прослушанной Руффало аудиокниги с наглядными иллюстрациями. Это хорошо, если зритель ценит личность в кадре, но разочарует тех, кто привык к более содержательному повествованию.

Даже мирские детали в «Я знаю…» пропитаны отчаянием. Доминик, например, продолжает возвращаться к, казалось бы, бесконечному проекту по покраске дома, даже когда жизнь мужчины распадается на части. Создается впечатление, что депрессивные оттенки сериалы специально замешаны в действие; у всех всегда есть какая-то трагедия где-то за кадром, а визуал нарочито сделали серым и мрачным. Этот вид бесчувственной мизантропии можно было бы представить вполне искусно, однако в формате сериала несчастья и прочие особенности повествования служат лишь для придания картине аутентичности, а персонажам — драмы и чувства места.

Руффало и остальная часть актерского ансамбля делает все возможное, чтобы оживить временами мертвое кино. К чести сюжета, по крайней мере, существует самоосознание того, насколько страдания непропорциональны. Однако этот расчет приходит в неловкой форме растущего убеждения о проклятии семьи. Это откровение приводит к классической драме и выглядит как поспешный «рояль в кустах». У создателей были большие проблемы с соединением двух стилей шоу — банального и вида греческой трагедии. Сериал, возможно, сравнивает суеверия Дома и дикие шизофренические идеи Томаса, потому что явно в «Я знаю…» есть что-то более глубокое, чем история о безотцовщине и бесконечных страданиях.

Драма поражает, увлекает, но всё же обескураживает: как-то тяжело переживать за персонажей и за их проблемы. Трудно сказать, что сериал выдерживает проверку временем: всё же характеры героев, пускай и скрывающие таинственные секреты, какие-то однобокие. Конечно, произведения вроде «Я знаю, что это правда» нужны, поскольку темные драмы сегодня включают сплошных антигероев и чрезмерно нагруженные сценарии, а этот минисериал предлагает плоть от плоти художественного произведения — исследование персонажей. Не всегда, правда, умело сделанное.

6 из 10

Нет ничего трагичнее загубленной жизни. Пропавшая жизнь вовсе не обязательно означает «рано завершившаяся». Это и жизнь несчастливая. Человек рожден для счастья, и его жизнь оказывается прожитой зря, если счастья он не обретает. Главный герой этого сериала Доминик изысканно несчастлив: всю свою жизнь — от детства и до настоящего времени — вынужден он в одиночку нести на себе ношу в виде больного психически брата-близнеца. Больного отражения самого себя. Брата, столь похожего и столь отличающегося. Того, кто отнял у Доминика его собственную жизнь, заставив жить своей: ненормальной, безумной.

Крутится, как заведенная, мысль. Единственная, основная: какое это большое несчастье — быть вынужденным ухаживать за тяжело больным человеком. Не столь важно, чем конкретно этот человек болен. Этот человек всегда ноша, которая по силам не каждому. Доминику, она, возможно, тоже не по силам, но судьба не оставляет ему выбора. Всю его жизнь преследует чувство долга, а также тайной зависти ко всему нормальному и всем нормальным. Он хотел бы иметь здорового брата, с которым можно поговорить, подурачиться, провести время. Возможно, он пытается помочь Томасу не только потому что должен, но потому что таит надежду, что тот поправится, и все будет иначе. Хотя Доминик прекрасно понимает, что к чему, понимает разумом, но не сердцем. Подсознательно, он всегда чувствует себя виноватым, но в чем? Лишь в том, что сам он здоров, в том, что позволяет себе думать о себе тоже, пусть даже иногда. Такой ход мыслей неизбежно ведет героя к одиночеству, абсолютному несчастью, и неожиданно открывшееся прошлое при всей сюрреалистичности для него спасительно возможностью обвинить кого-то еще — некие сверхъестественные силы — как в своем несчастье, так и в невозможности что-то поменять. Финал истории, вовсе не счастливый, логичен и неизбежен, и все-таки он хорош, потому что дает шанс будущему.

Тема загадочного отцовства в сериале есть, но является глубоко второстепенной, в какой-то момент вырождаясь в простую истину, что отец — тот, кто вырастил. Здесь такая мысль приобретает извращенные формы на фоне многочисленных воспоминаний Доминика о непростом детстве, и это детство во многом объясняет желание узнать не столько правду, сколько обрести настоящего — другого — отца, который был бы лучше и теплее, чем отчим.

«Я знаю, что это правда» удивляет своей не столько мрачной, сколько тяжелой и безнадежной атмосферой обреченности, невыносимого груза, болезни. Да, болезнь занимает ключевое место в сериале. Здесь много больных и больниц, неприятно правдоподобно показано угасание, страшно и отталкивающе выглядит безумие. Параноик Томас не вызывает ни симпатии, ни сострадания: он неприятен, непредсказуем, по-детски эгоистичен. Подсознательно хочется, чтобы он как бесконечный призрак прошлого отпустил своего брата, который, кажется, и сам на грани нормальности. Доминик, впрочем, тоже не самый приятный персонаж, но он — живое свидетельство того, как человек может потерять всю свою жизнь, не будучи ни в чем виноватым.

Марк Руффало блистает в роли двух близнецов, буквально живет в столь разных образах. Возможно, Томаса меньше в кадре, но можно отметить, что даже походка у близнецов разная. Испуганный, безумный, непредсказуемый Томас совершенно не похож на временами агрессивного и до крайности уставшего Доминика ни движениями, ни выражением лица — ничем. Это два совершенно разных человека. Однако, из этих двоих наиболее примечателен Доминик. Руффало смог сыграть потерянную жизнь, утраченное «я», всю невыносимость ноши, что выпала на долю героя, его неизбежные психологические проблемы, его глубокое несчастье. Доминик раскрывается даже не во взаимодействии с другими людьми, а сам по себе. Он — это миллион оттенков несчастья. Сыграть такое очень непросто.

Это очень важное высказывание о том, чего принято не замечать и не понимать. Уход за тяжело больным — это непросто. Это то, что влияет на жизнь здорового человека неизбежно и неотвратимо. Родственники больных просто лишаются права на нормальную жизнь. Уход за больным — это подвиг и это приговор, и это не просто слова. В нем нет ничего романтичного и прекрасного. Это ежедневный выматывающий труд. Марк Руффало со своим Домиником показал наглядно, каково это — жить такой жизнью. Жизнью, которая способна сломать даже сильного и здорового мужчину. Таким, как его герой, нужна даже не помощь — хотя бы поддержка. Ценное, но редкое, к сожалению, проявление человечности.