Битва у Красной скалы

Клюквенный пирог
Начиная смотреть, я думал: ну разве можно так уж сильно испортить 'Троецарствие'? Ведь это боевик с элементами фэнтези, а не глубоко философское произведение, как, например, 'Путешествие на Запад'. Оказалось, можно. Если половину досочинить самим и напихать побольше клюквы.

Начнём с того, что фильм был выпущен в двух версиях: полная, в двух частях, для Китая и урезанная, в два раза короче, - для США. Если полная версия ещё хоть как-то следует первоисточнику, то укороченная урезана так, что в некоторых местах всё поставлено с ног на голову. Например, персонажи, в оригинале один из которых страстно ненавидел и желал убить другого, в фильме стали лучшими друзьями (в полной версии это всё же менее выражено).

Фильм полон клюквы и отсебятины: зеркальные щиты, слепящие противника, женщины-воины, удивительно точная голубиная почта, тифозные посылки, левые персонажи и прочее. Я могу понять, для чего присочинили участие Лю Бэя и Ко (ну просто, чтоб были знаменитые герои), но зачем всунули высосанную из пальца линию с Сяо-цяо?

Действительно, из фильма почти выброшены темы хитрых интриг и дезинформации, которые очень здорово прописаны в романе и составляют немалую долю интересности этой истории (а в урезанной версии эти темы вырезаны полностью), зато вместо них экранное время занято скучнейшей линией с юродивой женой Чжоу Юя, проповедующей make love, not war и создающей драму там, где ей не место.

Другая, не менее глупая линия - с женщиной-разведчицей, которую в стане врага не только все легко принимают за мужчину, но даже ни разу не подозревают, хотя она палится напропалую и умудряется разрисовать картографическими данными белую простыню размером этак метра три-четыре квадратных.

Также немало экранного времени занимает тема футбола (точнее, это цуцзюй, но от этого не легче). Зачем она вообще была введена в сюжет и зачем её так долго мусолить - не понятно совершенно.

Зато, несмотря на аж целых пять часов длительности, в фильме не хватило времени, чтоб хоть как-то раскрыть персонажей. Понятное дело, что каждый китаец их и так знает, но авторы-то вроде не только на китайцев рассчитывали. Но почти все персонажи представляют собой не более чем поименованного говорящего болванчика без индивидуальности, из-за чего совершенно не запоминаются и разобраться, кто есть кто, порой довольно затруднительно.

В целом, фильм получился очень нудным и затянутым, со множеством глупых моментов, шитых белыми нитками, унылой драмой там, где она не нужна, и, наоборот, отсутствием драмы там, где она должна бы быть. Авторы перекроили сюжет в худшую сторону, выбросили очень многое из первоисточника, но не смогли предложить свою лучшую или хотя бы равную альтернативу.

Подобен сюжету и визуальный ряд. При том, что картина наполнена сражениями различного вида, посмотреть особо не на что: скучно, однообразно, порой чересчур клюквенно. Ни красивых съёмок, ни каких-то впечатляющих декораций в этом фильме вы не увидите.

Музыкальное сопровождение также не впечатляет и не запоминается. После просмотра с трудом вообще можно вспомнить, что в картине была какая-то музыка (ну, кроме сюжетной игры на традиционных инструментах).

В общем, я бы не советовал этот фильм к просмотру, тем более, в качестве именно экранизации истории из 'Троецарствия'. Есть намного более приятные образчики экранизаций романа.

Какого бы ни было наше сегодня, мир - это наше завтра.

В. Гюго

Битва за мир, битва за благополучие народа, битва за лучшее будущее государства, битва за убеждения и идеалы - вот о чем повествует сия, не побоюсь этого слова, эпохальная экранизация. Но так же она поведает нам о любви - любви к родине, любви к своей нации, любви к миру и процветанию. Две стороны одной медали с очень четким разграничением на плохо и хорошо, на добро и зло, на черное и белое. Быть может, по этому больше похоже на сказку для взрослых, но конечно же поучительную, красивую и в тоже время очень правдивую.

Эта история о выдающихся людях, которые предпочли разные тропинки для достижения своих целей. Как и полагается Великим, выбрав однажды свой путь, оставались верны себе до самого конца. Кто то следуя за своей путеводной звездой неустанно совершенствовался, а кто то пестовал свои амбиции и жажду власти в результате чего гордыня достигла таких высот, с которых очень сложно стало рассмотреть, что же творится там на земле. С одной стороны процветание и благополучие - с другой же, подавление всех и вся своим авторитетом и могуществом. Такой дуэт довольно опасен тем, что порождает непомерное тщеславие, которое в свою очередь может стать ненасытным, коварным и заносчивым, требуя утолять жажду снова и снова.

Как же такому противостоять? Только удачный, умелый и грамотный альянс может спасти от порабощения, унижения и в конце концов гибели.

И тут появляется Он! Блестящий стратег, незаурядная личность и господин Немного. Почему же Немного? Все просто! Как оказалось Он немного синоптик, немного музыкант, немного философ, немного земледелец и даже - внимание!, немного акушер. Только такому уникальному человеку под силу объединить и направлять в нужном русле не менее ярких личностей. Их взаимодействие и взаимоуважение может вызвать у зрителя только одно - это восхищение. Зритель будет лицезреть дружбу, взаимовыручку, отношение между мужчиной и женщиной. Все так грамотно вплетено в канву фильма, что без такого дополнения фильм казалось бы не смог заиграть во всей своей красе.

Фильм не просто о битве, а о битве за мир. Действительно батальных сцен предостаточно, но они не жестокие и безжалостные, а красивые и зрелищные. Можно бесконечно воспевать на каком высоком уровне поставлены бои, как хорошо рассказано о стратегиях, какая впечатляющая экипировка у воинов. Но! Лучше один раз увидеть чем сто раз услышать. В противовес военным действиям для услады глаз показаны живописные пейзажи Китая, восхитительно пойман на камеру дождь, прорыв ветра взмывающий в причудливый вихрь листву, и корабль, который рассекает водную гладь снят на столько искусно, что не может не завораживать. Мои овации операторской работе.

Приступая к просмотру 'Битвы у Красной скалы' приглушите в себе немного критика, особенно того, который исторический. Как ни как фильм снят не по роману Ло Гуаньчжуна «Троецарствие», а лишь по его мотивам, как мне кажется это существенная разница. Не следите пальцем в книге за сюжетом в фильме, откажитесь от этого и получите максимальное наслаждение.

Браво Джон Ву! Твое творение заслуженно получило массу наград и достойно внимания даже самого взыскательного зрителя.

P.S Не откажите себе в удовольствии посмотреть обе части фильма, а не одну сокращенную для Запада.

Битва у Красной Скалы: эстетическая дилогия
В России очень популярны фильмы американских и европейских кинорежиссёров. Российские же собственно производители в основном подвергаются вполне справедливой критике и иронии. Однако в этом мире, ограниченном европоцентризмом, зачастую игнорируются картины других народов, в частности азиатских.

В данной заметке мне хотелось бы обратить на потрясающую историческую дилогию китайского режиссёра Джона Ву: «Битва у Красной Скалы». Данная кинокартина – она достойна этого звания – снята по мотивам отрывка исторического романа «Троецарствие», написанного в XIV-м веке известным писателем и натурфилософом Ло Гуаньчжунем. Данное произведение является одним из четырёх классических китайских романов, которые в известном смысле являются национальным и мировым достоянием.

Сюжет романа повествует о событиях III-го столетия, когда единовластное правление династии Хань подошло к концу, а на месте развалившейся империи образовались государства Вэй, У и Шу, каждое со своей династией и претензиями на объединение Поднебесной. В фильмах же показаны события конца 208-го года н. э., предшествовавшие собственно развалу империи Хань.

Таким образом перед Джоном Ву, прославившимся своими голливудскими боевиками в 90-е встала непростая задача: изобразить часть романа (довольно-таки маленькую, позволю заметить), пронизанного философией и отсылками к более ранним историческим событиям, в кинематографической форме. Ответить на имплицитно подразумевающийся вопрос можно сразу: он отлично с этим справился, переложив самые различные сцены.

Все ситуации этих фильмов можно условно разделить на три типа: 1) батальные эпизоды, 2) эстетические моменты, 3) различные вставки.

Первый тип отображён по большей части реалистично и достоверно. Доспехи и вооружение, боевые формации и показанные элементы стратегии полностью отражают таковые в Китае начала III-го столетия нашей эры. Боевые сцены быстры, кровавы и полны жестокости, оружие опасно и разрушительно, а спецэффекты за исключением пары моментов на высоте. Единственным нереалистичным моментом являются характерные для китайских фильмов акробатические трюки.

Эстетические моменты, напротив, очень сильно отличаются по динамике: они неторопливы, зачастую в них цитируют классическую китайскую литературу, иногда же они бессловесны и наполнены традиционной китайской музыкой. Все эти сцены очень плавно и гармонично вплетаются сюжет, играя с его динамикой и наполнением, обогащая его. Здесь есть и чайная церемония, танец с мечом одного из военачальников, и, например, приготовления стратега к опасной миссии.

Последний тип – вставки – тоже немаловажен, хоть и назван мной весьма невзрачно. Он крайне разнообразен, поскольку включает в себя как моменты, раскрывающие персонажей, так и весьма комические эпизоды. Отдельно также стоит упомянуть военные советы, показывающие тактический гений каждого из знаковых героев, которыми являются антагонист Цао-Цао, главный стратег Чжугэ Лян и военачальник Чжоу Юй.

О взаимоотношениях последних стоит упомянуть особо: ещё в начале первой картины они становятся друзьями, понимающими, однако, что в будущем, возможно, им когда-нибудь придётся выступить друг против друга, поскольку они служат разным правителям. Их общение полно лёгкого и тонкого юмора и построено на взаимоуважении и чести.

Таким образом, эту дилогию я лично могу рекомендовать к просмотру каждому человеку, полагающему, что он умеет ценить хорошее кино. Да, эти картины не подойдут для отдыха после тяжёлого рабочего дня, но они могут дать превосходное наслаждение киноискусством каждому, кто готов именно наслаждаться.

Также, возможно, некоторых отпугнёт сама моя рецензия. Однако если у Вас вдруг сейчас возникла из-за моих слов некая антипатия к данным картинам, то виновато в этом исключительно моё косноязычие, но не фильмы. И получается тогда, что рассказать об этой эстетической дилогии я хорошо не смог, но всё же попытался, поскольку очень часто от глаз европейца ускользает искусство Азии. Данные же кинокартины действительно великолепны; хоть, вполне возможно, это и всего лишь моя субъективная оценка.

эпичное переложение эпичной книги
Фильм смотрится великолепно, если хотя бы ради интереса прийти в кинотеатр подготовленным, не ради пустых зрелищ. а с желанием понять авторскую идею и киноязык режиссера.

Фильм снят по средневековому роману, созданному по средневековым китайским канонам, что-то вроде 'Песнь о моем Сиде' или 'Песнь о Роланде'. Никаких крестьян и бытописаний! Роман историчен, и его принципиально интересуют только деятели эпохи, а не простые крестьяне и ремесленники. Книга, как и фильм выражает Идею, поэтому в обоих произведениях много преувеличений и метафор - один побеждает множество, внезапно воссиял алый свет и одним прыжком Лю Бэй перепрыгнул реку.

Старцы увидели сияние и по этим знакам поняли. что тот полководец 'хороши'. праведный, а тот - будет побежден.

Фильм бережно воссоздает дух и атмосферу эпохи - поэтому герои столь категорично однополярны, Цао Цао жесток, а Лю Бэй сострадателен и просвещен.

Психологическая интроспекция появляется в зарубежной прозе около 19 века, а в традиции Китая и того позже. Реализм и буквальное копирование жизненных реалий никогда не было характерно для восточного искусства. И не многим чрезмерная правдивая реалистичность и детальность по душе.

Взять хотя бы читателей цикла о Курте Валландере, многие сетуют на излишние подробности жизни шведского комиссара, как то: съел бутерброд, запил кофе, помочился. Почувствовал жажду, опять помочился...

Или как у Вима Вендерса в 'С течением времени' показан процесс дефекации персонажа.

Все познается в сравнении.

Китайцы, как и древние скандинавы, авторы саг, описывают только ключевые моменты и описания. важные именно с точки зрения средневековой морали. Так простое 'иду на 'вы' для китайских полководцев неприемлимо, надо непременно 'освятить' указ соответствующими формулировками, как то: 'Цао Цао (Дун Чжо, Юань Шао и проч.) попирает законы Поднебесной и притесняет народ. Количество его злодеяний переполнило чашу терпенияи и мы призваны чтобы покарать злодея и проч.'

Почти все значительные фигуры в 'каноне' имеют легендарный канон описания. У Чжан Фэя были косматые брови, а Сунь Цэ был высок и статен, обладал привлекательной внешностью.

То есть все, что вызывает отторжение у западного зрителя является частью традиции восточного. Как говорится, со своим уставом в чужой монастырь не ходят, так что если собрались смотреть кино из Китая или Швеции, будь добр, сначала ознакомься с традициями и привычками гостя, чтобы иметь представление о том, о чем можно говорить и как и что трактовать, это просто требование этикета.

И если что-то не понравилось или показалось смешным, то скорее это показатель различия менталитета и того. что зритель недостаточно прилагал усилия, чтобы понять гостя, а не то, что гость лишен каких-либо достоинств.