Цвет граната

Сюжеты, метафоры, образы.

Таков «Цвет граната» Сергея Параджанова — настоящая классика русского кинематографа, настоящее олицетворение кинематографа восточного. Дань памяти великому поэту армянского средневековья Саят-Нова.

Величественный гротеск от кадра до музыки, совершенно новый мир без правил утверждённых и одновременно с правилами своими. Никакого сюжета, лишь немые образы героев, робкие цитаты поэта и повторяющиеся слова. Сказ о роли художника в мире, выраженный набором абстрактных миниатюр, подобно действию калейдоскопа.

Хотя и его хронометраж достаточно укорочен, смотреть подобное кино очень тяжело. С одной стороны, ты признаёшь непохожесть, художественность, атмосферу, вовлечённость, иллюзию, погружение — всё то, что принято искать в картинах. Картинах живописи. В данной же версии всё перенесено из одной статичной картинки в несколько десятков картин, обладающих движением, поэтому Параджанов — художник и один из тех уникумов, кто перенёс живопись в кинематограф. С другой же стороны, удивить зрителя этим невозможно, а величина его поражения зависит исключительно от его тематического восприятия. И в тот момент, когда величие не подвергается сомнениям, сомнениям подвергается интерес.

Что делать зрителю, кого изображение подобного мира не трогает, которому музыка не по душе, которому вместо того, чтобы дать точку наблюдения, даётся выбор метафор, «пародирующих» эту точку? Говорить о непонятии и непринятии? Пытаться уловить символы, читающиеся ровно в трети кадров? Искать ли слова для выражения собственного мнения или же свалить всё неприступность на космос, сновидения и его производные? Искать ли сюжет в этом бессвязном делении якобы биографии на главы?

Кино способно приобретать любые формы. Например, такие уникальные и неповторимые. Несомненно, «Цвет граната» Параджанова — это веха в киноискусстве и творчестве. Даже не столько противоречивая, сколько индивидуальная — одно дело, когда такая статуарность и неспешность обладает действительной магией движения, с другой стороны, безотносительно к творчеству Саят-Нова, восток — дело тонкое, но такое ли близкое?

28.2.2019

Из красок и запахов этого мира моё детство сотворило лиру поэта и поднесло её мне.

Саят-Нова.

Пытаясь писать про фильм «Цвет граната» Сергея Параджанова, трудно подбирать слова. Эта картина, как роскошный восточный ковер, соткана из иносказаний, символов, образов. Для меня «Цвет граната» — уникальное произведение, настоящее сокровище, искусство в высшем его проявлении.

Сняв этот фильм, Параджанов навсегда вписал своё имя в историю, как великий художник и режиссер.

Искусство хранит, передает и содержит в себе красоту души, полет мыслей, сердце создавшего его «певца». «Цвет граната» является отголоском прекрасных песен прошлого, созданных великим «певцом» своего времени, армянским поэтом Саят-Нова. Картина повествует о его жизни: образах, запечатленных детством, о любви к прекрасной женщине, о страданиях и боли, о вере и Боге, об одиночестве, красоте, жизни и смерти.

«Цвет граната» невозможно рассказывать, его нужно смотреть, чувствовать, растворяться в нём. Это чистая поэзия. Я была бы счастлива увидеть его снова в первый раз. Каждый кадр этого фильма — произведение искусства, ожившая картина гениального Параджанова. Такие фильмы — редкое явление не только для нашего времени, но и для мирового кинематографа в целом.

Лучше всего для работ Сергея Параджанова подходит слово «кинокартина», потому что он художник в широком понимании слова. Его фильмы похожи на фрески, которые он сложил из воспоминаний, образов и ощущений своего детства, прошедшего в Грузии, в Тифлисе, — красочном, колоритном, многонациональном, самобытном.

«Цвет граната», словно калейдоскоп, состоит из миниатюр, в которых сокрыты символы. Через них режиссёр показывает духовный мир средневекового армянского поэта, музыканта, философа.

Это прекрасный мир давно ушедшей эпохи. Как величественна и торжественна красота обрядов и ритуалов, показанных в фильме: молитвы священнослужителей в храме, босые ноги женщин в серебряных браслетах, моющих пестрые ковры на крышах тифлисских бань, монахи, давящие грозди винограда, омовение в грузинских купальнях. Интересны и загадочны метафоры, посредством которых автор разговаривает со зрителем: это сок, вытекающий из книг или стадо овец, пришедших на службу в храм, неописуемо прекрасное сравнение женской груди с перламутровой раковиной, гранаты, истекающие соком, копание могилы самому себе — метафора бренности жизни, где кто-то «прокладывает» путь к Царствию небесному, а кто-то не задумывается о своей душе. Ловишь себя на мысли: как бедна становится жизнь, лишаясь красоты традиций и обычаев.

Фильм похож на медитацию, он непостижимым образом воздействует на все органы чувств. Неспешные кадры, как вода в фонтане, льются с экрана, окутывая чарующей музыкой и погружая в другую реальность, которая пропитана чувственностью, духовностью, глубокой связью с семьей, красотой и поэтичностью восприятия мира. Только человек с удивительно тонкой душевной организацией мог создать такое произведение.

Судьбы Параджанова и Саят-Нова в чем-то схожи. Оба армяне, родившиеся в Грузии, творившие на разных языках, в разных культурных традициях. Саят-Нова писал на армянском, грузинском, азербайджанском, порой переплетая все три языка в одном произведении. Оба относятся к редким художникам, обладавшим абсолютной свободой творчества, способностью выходить за рамки шаблонов. И именно поэтому фильм Параджанова искромсала советская цензура.

Д о нас дошёл измененный вариант картины. Изначально она называлась «Саят-Нова», из фильма были удалены неугодные сцены, а оставшиеся смонтированы. В таком виде он стал классикой, несмотря ни на что.

«Цвет граната» — это визуальное потрясение. Кадры сопровождают текстовые ремарки — цитаты великого поэта и совершенно неземная, ни на что не похожая музыка: армянский дудук, напевы древних мелодий. В картине мало слов, но они и не нужны. Всё проходит через сердце. И кадры фильма, разбросанные, словно зерна граната, складываются в целый плод.

Отдельно хочу отметить актеров картины, главной из которых является муза Параджанова — грузинская актриса Софико Чиаурели. Когда я впервые посмотрела фильм, мне показалось, что нет женщины прекрасней, чем Софико в «Цвете граната». Она приковывает к себе внимание удивительной красотой, точеными чертами лица, плавностью линий, глазами, от которых невозможно отвести взгляд, дивными костюмами, в которые одета, царской статью и пластикой движений. В Грузии есть такое выражение: «Господи, дай мне счастливую жизнь, хорошего мужа и сделай меня такой красивой, как Софико Чиаурели». Это о многом говорит. Софико сыграла в фильме пять образов, в том числе и самого поэта Саят-Нова. Чиаурели проявила свой талант, передав без слов и мимики, только глазами, внутренние переживания героев.

Изобразительное совершенство кинополотна дополняет его чувственное осознание. Соединяясь, форма и содержание картины рождают откровение, которого никогда не видел, но ощущал в себе. Изумительная органичность потока образов, созерцательная отстраненность героев, проникновенные стихи армянского гения, произносимые под музыку Тиграна Мансуряна, неповторимые колорит и стилистика Параджанова (декорации, костюмы), архитипическая православно-кавказская цивилизация, показанная в картине, делают «Цвет граната» величайшим кинематографическим произведением, которое живет вне этническо-территориальных границ. Картина стала мировым культурно-историческим достоянием, тем самым возвысившись над собой.

В начале фильма звучат слова поэта: «Мы ищем прибежище для нашей любви…» Позже мы слышим: «В солнечной долине, далеко в прошлом живут мои желанные, мои любимые, мое детство». И символично, что в конце жизни он говорит: «Теперь иди, безумное сердце, и найди себе приют…»

Всю жизнь сердце поэта ищет свой приют. «Цвет граната», словно чудесная музыка, которую можно увидеть глазами, рассказывает об этом пути поэта.

Это фильм-феникс. Он взорвал интеллектуалов в год выхода. И спустя десятилетия реинкарнировался благодаря молодому диджею чилийского происхождения Nicolas Jaar. Изначально это был, по сути, любимый Параджановым видеоколлаж на сюжеты Саят-Новы. Вместе с современной музыкой это вышло на уровень перфоманса, мне кажется. За чередой волшебных мистических образов Востока — жизнь не конкретного поэта или режиссера, но любого думающего, творческого мужа 18 столетия. Лиризм, чувственность, религиозность, глубокая связь с семьей — все это неотъемлемо от образа восточного человека.

Смотреть этот фильм я советую только в озвучке Nicolas Jaar (хотя для интереса можете посмотреть и почти беззвучную версию Параджанова). Он блестящ и в унисон. И да, просто смотрите, как видеоряд, как инсталляцию. Особенно первый раз не погружайтесь в расшифровку символизма. Это кино, о котором большинство скажут «странное», «героиновое» или что-то в этом духе. Не натягивайте стереотипы — просто насладитесь красками, композицией, красотой Востока.

У Параджанова была нелегкая судьба. И фильм кроили и переименовывали (а кто избежал такой участи?!).

Параджанов — человек, безусловно, тонкой душевной организации. Говорю это хотя бы потому, что мужчина, с юных лет занимающийся профессионально вокалом и танцами, — это особый мужчина.

Параджанов родился в Грузии, работал с украинскими и молдавскими студиями, последние годы жил в Ереване. Не было для него границ (как и для Сайт-Новы, который писал на армянском, грузинском, азербайджанском, порой переплетая все три языка в одном произведении. Плевать он хотел на националистические выяснения отношений. И был прав).

Буквально накануне выхода «Цвета граната» Параджанов вместе с другими известными деятелями украинской науки и культуры, протестуя против массовых политических арестов в УССР, обращался в высшие партийные и государственные органы с требованием разъяснить причины преследований украинских интеллектуалов и выступал за проведение открытых судебных процессов, которые должны были бы обеспечить справедливость рассмотрения дел. В 1968 году его подпись под Письмом 139 интеллектуалов против незаконных политических процессов стояла первой. Неоднократно высказывался за соблюдение свободы слова в печати. Власть не заставила ждать реакции. В итоге режиссер был вынужден уехать в Ереван.

Пять лет, которые он провел в тюрьме по обвинению в мужеложстве, — это позор, конечно. Во-первых, никто никогда не узнает, да или нет. А во-вторых, это так низко — сажать политически неугодного всемирно известно автора не за фильмы, а за интим. (Логичнее, конечно, было бы начать с того «какое вам вообще дело?! Но тогда время было такое, и сейчас, оно, кстати, не многим изменилось.) Провал, ребята-политики.

За него заступались Франсуа Трюффо, Жан-Люк Годар, Федерико Феллини, Лукино Висконти, Роберто Росселлини, Микеланджело Антониони, Андрей Тарковский, Михаил Вартанов и Луи Арагон. В итоге освободили чуть пораньше.

Фильм снят в традициях Саят-Новы, мастера литературных мистификаций, автора закодированного языка. Из всего наследия поэта сохранилось не так много по сравнению с тем, что он написал. Почитайте его и о нем на досуге. Хотя большая часть из того, что мы знаем, — это собранный по крупицам восточный ковер, где очень много выпущенных петель.

И да, обязательно послушайте волшебника Nicolas Jaar. Он уникален.

Люблю читать хорошие стихи вслух, люблю их слушать. Слова в них журчат, как ручей, а стихотворный ритм напоминает прибой. «Цвет граната» — это поэзия без слов. Эта живительная влага, как дождь в пустыне, утоляет жажду прекрасного. Каждый кадр, каждый план, герои, декорации, цвета, музыка — всё на своем месте, тщательно продумано и идеально дополняет друг друга. В то же время нет ощущения искусственности. Метафоры и иносказания воспринимаются естественно и гармонично. Глядя на экран, я ловила себя на мысли, что жадно впитываю каждую деталь, боюсь что-то упустить, не заметить.

До просмотра я не слышала о Саят-Нове и, само собой, не читала его поэзии. Стыд и позор дипломированному филологу. Армянский поэт и музыкант жил в 18 веке на Кавказе. Фильм почти целиком состоит из реалий местного колорита того времени. Саят-Нова был мастером звукописи, в фильме же место образности речи занимают цвета и формы. Чудесным образом они передают внутреннее состояние героя, характер, настроения.

Этот фильм особенный, описывать его сложно. Но его можно прочувствовать. Чего от всей души всем и желаю. А я к нему вернусь еще не раз.