Суспирия

Итальянско-американский ремейк итальянского ужастика конца семидесятых. Как выяснилось, итальянцы, как и американцы, тоже очень любят снимать всяческую жуть жуткую. Но не умеют. Лет сорок назад режиссер Дарио Ардженто порадовал поклонников жанра страшно нелепым ужастиком, обильно политым красными чернилами и вот теперь другой итальянский режиссер решил повторить его подвиг. А возможно, нас ждет еще и продолжение поскольку Суспирия это лишь первая часть трилогии про ведьм.

Ведьмам в кинематографе не так сильно повезло, как, например, вампирам или зомби. Про последних вообще снимают настолько часто, что если они появятся в реальности, думаю, никто даже не удивится. А уж если они объявятся до конца декабря, все воспримут это как само собой разумеющееся. Типа, ну давай, 2020-й порадуй нас напоследок чем-нибудь этаким, ты же сможешь, мы в тебя верим, просто интересно, что может быть хуже коронавируса… о, зомби.

Возможно, ведьмы кажутся менее страшными, чем прочая нечисть, и в результате мы чаще видим их в комедиях, чем в фильмах ужасов. И тут появились итальянцы и решили исправить несправедливость, допущенную в отношении дамочек на метлах.

Кстати, по версии итальянцев, ведьмы не летают на метлах и не носят смешные остроконечные шляпы, зато умеют танцевать. Обычно это называется шабаш, но чтобы не пугать народ, они назвали это академией танцев. Здесь, в отличие от оригинала, на протяжении всего фильма, нет такого изобилия красного света, красного цвета, красных чернил, заменяющих кровь и кривляний, заменяющих эмоции, а также идиотской музыки. Зато в конце этого добра будет в избытке. Любителям кровищи следует лишь набраться терпения, поскольку фильм не только изменил концепцию, превратившись из обычного ужастика практически в артхаус, но и стал примерно на час длиннее. И в результате получилось намного более реалистично и именно поэтому намного более жутко.

Впрочем, это не отменяет того факта, что новый фильм еще более дикий бред воспаленного воображения, чем оригинал, и госнаркоконтролю непременно нужно проверить авторов сего творения на предмет употреблением внутрь галлюциногенных грибов. Кинокритики несомненно назовут картину Гуаданьино шедевром и всей толпой бросятся искать в ней скрытые смыслы, подводные камни, третье дно, сравнивать с фильмами Ларса фон Триера и искать отсылки и параллели. И что самое любопытное, они всё это там найдут, иначе какие же это кинокритики, если они не смогут найти в фильме смыслы, которые режиссер туда не вкладывал. К тому же сам режиссер облегчил им задачу запихнув в свой фильм кучу вещей никак не связанных с основным сюжетом, видимо для того чтобы окончательно всех запутать. И серую мрачную берлинскую стену с граффити про политических заключенных и шуткой про Хонеккера, и ни к селу, ни к городу Вторую мировую и холокост, и захват самолета террористами, и даже откопал где-то Джессику Харпер, которая сорок лет назад сыграла главную героиню в оригинальном фильме, для эпизодической роли.

Но не пугайтесь, если вы не критик, а нормальный человек и вас не страшит двух с половиной часовой хронометраж картины, можете смотреть ее как обычный ужастик, наслаждаясь зверствами и брызжущей кровищей, и не заморачиваться расширенным упражнением в метафизической аннотации, псевдо-юнгианским пониманием влияния исторических событий и преодолением прошлого

1977 год. Молодая американская танцовщица Сьюзи Бэннион на радостях приезжает в хмурый Западный Берлин по приглашению школы танцев мадам Маркос. Тут она узнаёт, что одна из танцовщиц намедни пропала, якобы вступив в ряды радикалов, и атмосфера в школе не то чтобы лучше, чем погодка на улице, где то дождь, то снег. Со временем пропадает бесследно ещё одна студентка. Что-то явно на этом танцполе не чисто, только вот Сьюзи на всё это как-то по барабану. Танцы оказываются важнее.

Шах и мат, Дарио, выкуси. На самом деле, это не бунт и никакое не растаптывание авторитета. «Суспирия», — вполне самодостаточное кино, работающее как мистифицированное джалло с прекрасным артовым видеорядом, — у Луки Гуаданьино в числе любимых картин и сюжетный костяк он всё-таки сохраняет (кажется даже, что вместе с его несуразностями). Но при этом конкретно смещает акценты и углубляется в переработку идей оригинала, наращивая фильму смысловой нагрузки. Только не уверен, что многие это оценят, т. к. смотрится «Суспирия 2,0», будто из сказки про колобка пытаются слепить «Войну и мир».

Учитывая, что не последнее место в новом фильме занимают танцы (у Ардженто это был только фон), поделён он на серию не глав, но актов и ведёт несколько линий, одна из которых, касающаяся престарелого психиатра Йозефа Клемперера, как раз и отвечает за раскрытие загадки школы (хотя всё у Гуаданьино заточено под то, что для насмотренных зрителей уже нет загадок на тему, что школой заправляют ведьмы), а прочие то обращаются к отчему дому Сьюзи, то муссируют инцидент 77-ого года с захваченным Фронтом освобождения Палестины самолёт «Ландсхут». Стыкуются все эти линии, однако, спорно и фильм зачастую смотрится рассыпчато и перемудрёно. Есть ведь ещё и линия ведьм, чья деятельность оказывается немного шире арджентовских, с их голосованиями, подготовками к малооговоренному ритуалу и всё-таки серьёзным отношением к искусству танца, учитывая, сколько времени мадам Бланк (есть ассоциации с хореографом Пиной Бауш) посвящает готовящемуся спектаклю «Folk».

Всё попеременно происходящее переполнено всяким символизмом, отсылающим к темам нацизма, материнства, пробуждению нового немецкого сознания, губящему чувству вины и стыда и прочему, но с панталыку плоховато угадывается на раз. Кто-то шатается по углам, потом самоубивается без причин и следствия, будто выступая аллюзией на мученических жертвы классовой и внутрипартийной борьбы, которую тут ведьмы отчасти олицетворяют. Постоянные сквозные упоминания злосчастного самолёта и террористов, слишком вездесущие, чтобы быть фоном, но отсылают, кажется, к не более чем аналогии с заложницами школы ведьм, и то спорной (не думаю, по крайней мере, что Гуаданьино тут оправдывает антибуржуазный радикализм). Если трансформационные процессы Сьюзи в процессе подготовки номера ещё как-то улавливаются (природное раскрепощение, свободное отрывание от земли), то финальный кровавейший ритуал опять же порождает в голове кашу из проблем матерей и дочерей, эксплуатации, жестокости, свержений диктата и прочего. Потому, наверное, центральным и самым доступным героем в этой вездесущей мистификации оказывается гер доктор Клемперер, терзаемый вполне понятными человеческими переживаниями, слабостями и травмами.

Касательно же реализации, выверенным зрелищем это аналогично не назовёшь. Избыточная общая «чернобыльская» серость и холодность большинства персонажей, напополам с заунывным саундтреком радиоголового Тома Йорка создают при просмотре не особо то приятные ощущения, из-за чего продолжительность его растягивается в размерах пуще заявленного. Некоторые монтажные решения кажутся очень кустарными, как в случае с частым слоу-мо невпопад. В сюжетную же сумятицу дополнительную лепту вносят всякие приколы, типа спонтанного отсчитывания шагов, бездумно перенесённые из оригинала, разнящегося возраста танцовщиц (русская Ольга как-то старовата, ИМХО) и заключительного финта.

Однако же в целом фильм скорее хочется похвалить за риск и амбициозность со своеобразным эстетизмом, касающимся как хореографических номеров, так и действительно жутких хоррор-эпизодов.

5 из 10

Я бесконечно уважаю людей, которые не боятся выйти за рамки. Не боятся быть раскритикованными, непонятыми и как монетка закатиться в межжанровую щель и там сгинуть. И не сказать, чтобы Гуаданьино тут делает что-то принципиально новое — подобный интеллектуальный шокер нам уже доводилось видеть (и даже не раз) у Аронофского, и в «маме!», и в «Черном лебеде», пожалуй. Но в «Суспирии» Гуаданьино удаётся довести это внежанровое погружение до абсолюта. Только распробуйте это на вкус — чел, заведомо выбирая «низовой» жанр хоррора, через танец пытается исследовать «коллективное подсознательное» немецкого послевоенного поколения. Ему удаётся замешать безумно-прекрасный постмодернистский коктейль — тут вам и гениальный немецкий хореограф Пина Бауш, заново переосмыслившая балет; и тревожная, гнетущая, мистическая атмосфера фильмов Тарковского; метафоризм и излюбленность деления фильма на акты, как театральное или музыкальное произведение, фон Триера; и очень схожий по теме и невероятно любимый мной «Чтец» Далдри.

Нетрудно угадать, что фильм с грохотом провалился в прокате — типичный попкорновый фанат жанра хоррора вряд ли ожидает такой конценрации интеллектуального подтекста, да и без знания, как менялось немецкое национальное сознание от послевоенных годов до наших дней — от травмы войны через бунт к раскаянию, это считывается трудно. Даже я не скажу, что смог считать весь контекст, весь, заложенный автором, культурный код, и, всё-таки, это безусловно самый философский хоррор, который я видел.

Итак, на дворе 1977 год. Апогей «немецкой осени». На улицах серого и беспросветно унылого, разделённого Берлина, митинги и стычки с полицией, из «каждого утюга» слышны сводки о захвате в заложники главы союза немецких работодателей Шляера и о захвате немецкого самолёта в Могадишу (тут для российского читателя необходим экскурс в немецкую историю: термин «немецкая осень» означает пик противостояния лево-экстримисткой террористической группы RAF (Фракция Красной Армии) с властями. Изначально возникшее на европейской студенческой протестной волне 68-ого, движение, после тяжелого ранения одного из идеологов, быстро радикализируется и превращается леворадикальную террористическую организацию RAF, члены которой провозглашают себя «городскими повстанцами» и ведут войну против государства, используя захваты заложников и политические убийства. Тут стоит отметить, что в Германии студенческое протестное движение имеет особый, национальный колорит — главный фактор, помимо идей марксизма, это возмущение молодёжи тем, что в новом, послевоенном государстве ведущие политические должности(включая и первого послевоенного канцлера) занимают люди с нацистским прошлым. Спустя десятилетия, особенно в искусстве, это противостояние часто будет трактоваться как конфликт «отцов и детей», которых разделила глубокая пропасть войны. В том же «Чтеце» есть очень показательный эпизод: посреди университетской лекции один студент встает и спрашивает пожилого профессора «как же вы допустили всё это?» и профессор не находится, что ответить).

И вот, в это неспокойное время в известную школу танцев приезжает поступать американка Сьюзи, сбежавшая из авторитарной общины меннонитов в Европу, чтобы исполнить свою мечту — учиться танцам у знаменитого хореографа Мадам Блан. Не смотря на отсутствие профессионального образования, Сьюзи своим талантом убеждает Мадам Блан и других учителей принять её, к тому же, как раз девушка, танцевавшая главную партию в новой постановке, пропадает. Сьюзи, как и остальные девушки, не знает, что школой управляет секта ведьм, которые втайне готовят некий ритуал, в котором Сьюзи предстоит сыграть решающую роль. С другой стороны, что-то неладное начинает подозревать старый психиатр, у которого консультировалась пропавшая девушка, и у которого есть своя, очень личная история, связанная с войной. Так как полиция бездействует, он сам начинает медленно распутывать клубок, нить которого ведёт в логово ведьм.

Это фильм о приходе новой эпохи — эпохи покаяния. О тяжёлых и кровавых родах этой эпохи, когда за фасадами строгих серых домов ещё теплятся мечты о фашистском реванше, а на улицах молодежь уже ведёт свою персональную войну за будущее. Фильм о коллективной памяти, о гражданском сознании. Очень завуалированный, метафоричный, атмосферный, философский, мистический, местами кровавый и неприятный (а что вы хотели, хоррор всё-таки), но очень умный и, по-своему, красивый.

Сложно оценивать этот фильм зная оценку от Дарио Ардженто. Особенно, если его мнение полностью совпадает с твоим. Действительно, в этом фильме нет ни страха, ни музыки. Действительно, здесь много всего нарочито красивого, элегантного. Как не согласиться?

Да, ленту сложно «опустить» в категорию провалов в силу ее безусловной атмосферности. Танцевальные номера сложны и придают картине красок. Крупные планы, общие, движения — все это выглядит красочно и ярко.

Но это все уводит нас от темы ведьм, привязанных к нескольким старинным домам. И дело уже совсем не в том, что римейк шедевра выглядит в сравнении блекло и несуразно. Выходит так, что в силу изящности автор похоже позабыл о самом главном.

Тут можно было бы продолжить, поговорить о деталях и актерской игре, звездах и судьбах. Но, в этой ленте не увидел я особых экзерсисов. Разве что, наверное я ожидал, что в постановочной части фильм выйдет более эффектным — с живописными пленэрами и спецэффектами, выдающимся интерьером. А вышло все более усреднено. Потому, любой сезон «Американской истории ужасов» в сравнении выглядит настоящей жемчужиной. Увы.

Дарио Ардженто — гениален и неповторим. А разве это Вы не знали ранее?

5 из 10