Утиная охота

Наедине со всеми
Четырнадцатилетние приятели наконец-то остались наедине. Выпроводив за дверь свою рассеянную мамашу, Флама вместе с другом Моко заперлись на верхнем этаже серой панельной многоэтажки, собираясь кое-как скоротать выпавший на их долю воскресный денёк, убивая свободное время видеоиграми и, на первый взгляд, незначительной болтовнёй.

К неудовольствию обоих, их мальчишеское уединение в скором времени нарушила девушка Рита, напросившаяся к соседям, чтобы, сославшись на неисправность собственной, испечь в их духовке пирог. Следом за ней в квартире застрял разносчик пиццы по имени Улисс (дает повод для разнообразных интерпретаций), которого прижимистые ребята захотели прокатить с оплатой, просрочив доставку на одиннадцать секунд, а теперь, поставив чек на кон, пытающийся обыграть подростков в электронный футбол, встревая рассказами между мыслей самих мальчишек, которые, как видно, совсем далеко.

Настойчивый бубнёж пиццевоза (Энрике Арреола) прерывается вторжением неугомонной соседки, требующей себе помощника, мешая парням остаться в покое и спокойно поговорить накануне разлуки, потому что, после свершившегося развода родителей, Фламе придётся выбрать себе половину, с которой продолжится его одинокая жизнь.

Вроде ничего особенного, но в простом раскладе текучей речи блуждает напряжение предчувствий и недосказанность важного, что беспокоит обоих, не знающих, что сказать, устремляя взгляд на висящую над телевизором неприметную картину с утками, взлетающими по выстрелу из древесной листвы, ощущая себя, бать может, теми же птицами, которых свалившиеся неприятности неожиданно подняли в лёт.

Задумчиво рассматривая полотно, они прислушиваются к признаниям Улисса, побывавшего повсюду и попробовавшего много чего, соизмеряя свои силы с силами обстоятельств, в стремлении найти себя и определить ценность своей привязанности, размышляя о простом и запретном, путаясь в догадках и тут же проверяя их на себе.

В этой работе Фернандо Эймбке многие видят художественное родство с манерой Джима Джармуша, отмечая присутствующий здесь медитативный синдром, поддавшись которому Дэниэл Миранда (Флама) и Диего Катаньо (Моко) погружаются в пучину глубинных переживаний о том, что будет и как быть. И это сравнение, пожалуй, похоже на правду, сближающую режиссёров экранной картинкой в оттенках серого и блуждающей мыслью, играющей между слов.

Воспитанный на Тарковском и Бергмане, Эймбке искусно справляется с юмором, предоставляя зрителям оценить его в меру вульгарности своего восприятия, позволяющего при его критическом уровне уподобить взбивание яичных белков венчиком мастурбации, а продукт этой мастурбации, извините – процедуры, сопоставить, сами догадаетесь с чем. А вот пошлости не дождётесь – на поверхности лишь тонкость смятений, которыми охвачены их умы и тела, испытывающие кризис решений, которые пришла пора принимать самому.

Самим ребятам и их вынужденным гостям, открывающим друзьям невысказанные тайны, как та нарочно добавленная в тесто марихуана, с весельем проливающая свет на казавшиеся обыденностью предметы и проясняющая взгляд на вещи, объясняя не случайное вторжение Риты и ворчание Улисса теми же отчаянными поисками выхода, который каждый из них искал для себя, не показывая никому вида, никто бы не догадался, да вот режиссёр разгадал.