Атомный возраст

Ночь, расплывчатые огни, прекрасные силуэты, что-то, что меняет сознание, и потребность куда-то уйти, красные губы девушки, появившейся в ночи из ниоткуда и в никуда же исчезнувшей, мерцающая вдали Эйфелева башня, как единственная попытка придать происходящему хоть какой-то намек на реальность, но придающая только еще один восхитительный силуэт и новые сияющие огни.. и много, очень много сигаретного дыма. «Атомный возраст» - это не вневременная картина эпохи декаданса, это картина декаданса современного. Что-то подобное родилось бы у Бодлера, напиши он сейчас. Что-то подобное возможно появилось бы у Блока, так как этот наш, современный нам декаданс перенасыщен символами, утраченными надеждами и утрачивающимися иллюзиями. Где девушка с красными губами, просящая сигарету в метро, становится Прекрасной Дамой, а юноша в черном с холодной ухмылкой и злым взглядом – дьяволом. Где тени преследуют повсеместно, а в собственное неверие в призраков не верят сами герои.

Фильм с таким запредельным, мрачным саундтреком с самого начала отправляет в транс и как бы раздвигает границы восприятия, как раздвинуты границы сознания у главных героев. Клуб здесь - олицетворение транса и оплот декаданса, - здесь опустошенность и «мертвецкое» самовосприятие достигают апогея при кажущемся обилие выходов из него. И в этом мрачном черном мире - два героя, которые любят друг друга также декаденски, также поэтично, как и мыслят. Также как любят символы в поэтическом тексте – отчаянно, до смерти сильно, но не прикасаясь.

До… свидания
Оттопырив карманы сознания смесью алкоголя и энергетика, двое, думая, что не пара, погрузились в клубящийся световым разноцветьем дискотечный аквариум, настраивая биение сердца на акустическую волну, пытаясь попасть в резонанс с внутренним ритмом проплывающих мимо тел.

Недоразвитый опус Элены Клотц с трудом растягивается в полнометражный формат, собранный из диалоговых контактов действующих лиц и световых эффектов затемнённых пространств помещений и улиц, скользящих лучей и мерцающих пятен, описывающих магические круги над Парижем или замирающих цветным профилем чьего-то лица.

Оторвавшись один от другого, парни вступают во внешний контакт. Кто нарочно, кто по принуждению, один отвергая предложение, а другой, примеряя участь отвергнутого в вариативном раскладе сексуального партнёрства, сортируя предпочтения по интеллектуальному признаку, пропущенному через призму взаимных симпатий духовной близости, открывающейся обоим после коротких сомнительных мук.

Не ощущая весомости, тем не менее, интересно понаблюдать за мысленным ходом автора фильма, выбирающего особый угол зрения на природу любви, вычленяя из неё сексуальность, чтобы показать приоритет психогенетического единства, представляя его движущей силой предпочтений, подавляющих одно влечение и порождающих иное, вычленяя этот фактор из трений нескольких словесных игр, выводящих пару героев на чистоту признания. В любви, возникающей без касания другого тела, делая её достоянием этой картины, закономерно получившей в Берлине не обязательный приз Фипресси.