Игрок

Первые полчаса фильма тянутся довольно вяло. Но потом, как по щелчку начинает происходить череда странных и пугающих событий. И вот уже фильм захватывает и начинает смотреться на одном дыхании. Зритель гипнотически погружается в детективную тайну, загадочный триллер, при этом повествующий о трудовых буднях киностудии средней руки, обнажая изнанку циничного мира кинопроизводства. Вот такая вот коллизия, такая вот лихо закрученная канва.

Тема киношного закулисья весьма щекотлива. Здесь существует некий конвейер, для которого в приоритете обогащение и коммерческий успех. Главный герой не понаслышке знаком с этой кухней. Гриффин Милл- руководящий работник студии, главный вершитель судеб сценаристов и их творений. Именно он отбирает сценарии к производству и только единицы проходят конкурс.

Фильм едко пропитан сатирой и голливудской атмосферой: киношники и кинозвёзды шныряют здесь повсюду, а сам герой постоянно проводит время в интерьерах с голливудской, богемной символикой. Вообщем, синематографический дух здесь витает повсюду, чем и привлекает такого, как я зрителя- гурмана, любящего кино о кино.

10 из 10

«Игрок» получил два Золотых глобуса. За какие заслуги?

Начинается фильм занятно. Гриффин отбирает подходящие и неподходящие сценарии для Голливуда. Количество отказов — огромное. Как следствие, Гриффин наживает себе кучу врагов. И вот ему приходят открытки с угрозами. Нам показывают как ведёт себя человек в такой ситуации. В панике герой убивает не того. Так начинается интереснейшая заварушка…

По сути, фильм совсем не о том, о чём я написал выше. На деле создатели показывают нам внутреннюю кухню Голливуда. Никому в нём не нужны таланты. Нужны кассовые, кассовые фильмы. Мы это можем легко увидеть прямо сейчас, просто посмотрев на количество сеансов серьёзного кино и развлекательного в наших кинотеатрах. Действие картины происходит в атмосфере полного абсурда. Более того, фильм имеет черты чёрной комедии.

Тим Роббинс играет блестяще. Недаром ему выдали Золотой Глобус за это. Гретта Скаки отлично вжилась в образ очень странной женщины. Фред Уорд и Питер Галлахер играли неплохо. Вупи Голдберг играла хорошо, но великого ничего не показала.

Я могу очень долго расписывать все аспекты «Игрока». Проще один разу увидеть, что же это такое. Тем более, но вас не разочарует.

8 из 10

Кому, как не Роберту Олтмэну, — одному из ярчайших пасынков Новой Голливудской волны 70-х, — дано было снять фильм, проходящийся катком по голливудской системе, при этом не накидывая на свою сатиру ядовитую пелену и без страха нахально обнажить свой острый оскал. Прежде — до обретения статуса классика — Олтмэн через каждый фильм проходил сквозь трения с нерадивыми продюсерами, о чём, например, в стилистике желтых газет ярко описывает книга Бискинда про бунтарей на колесах и боксеров с самим собой. Однако, описывая будни своего главного героя, вышедшие далеко за обычные рамки «прочитать сценарий — подумать над продвижением», он не только втихомолку посмеивается над ним — наоборот, даже находит повод тому посочувствовать. Сочувствие к своим героям вообще одна из главных черт, непременно упоминаемое каждым при рассмотрении творчества Олтмэна. А как тут не посочувствовать: каждый год выкладывается по пятьдесят тысяч заявок, а возможна реализация лишь двенадцати! Только и остается, что наживать врагов.

По форме же это доведенное до совершенства слияние полноценного кино с сериальной структурой. В основную линию Гриффина вдавлено множество микро-сюжетов, всплывающих и отплывающих в никуда, как и их участники. Не неся в себе особой смысловой нагрузки, в них тем не менее заложена немалая юмористическая составляющая фильма — и они прекрасно иллюстрируют суматоху, царящую в павильонах и окрестностях киностудии. Не обошлось и без излюбленных перекрестных диалогов: за раз могут вещать аж несколько лиц, а содержание речи остается угадывать лишь по общей «хоровой» тональности.

Пребывая в долгой творческой спячке, Олтмэн всё же пророчески наметил «Игроком» ближайшее будущее для кино. Каждый кадр тут того и треснет от отсылок и оммажей. Он уже открывается с долгого проезда камерой, как у дядюшки Уэллса с его «Печатью зла», одновременно вербально отсылая к «Веревке» с её новаторским подходом к съемкам. «Кино это искусство сегодня больше, чем раньше» — пафосно и поверхностно рассуждает Гриффин перед микрофоном. Можно рассматривать эти слова как иронию в утилитарном отношении самого Голливуда к кино, однако не о том ли «Игрок», с его уймой перефраз и поклонов к классике, что искусство кино подминает целиком под себя реальность? Реальность на правах тонкой матрицы, а если фильмы не в состоянии адекватно воспроизводить её ткань, им остается безрадостная участь вариться в самих себе. Это же десятилетие озарит собой «Криминальное чтиво» Тарантино, а за ним уже станет модно писать фильмы в ключе «тут содрал, здесь содрал, соединил, в итоге вышел новый текст».

Голливудская шишка Гриффин Милл, отбирающий наиболее перспективные сценарии для их последующей реализации, вдруг начинает получать одну за другой анонимные открытки с угрозами. Призванный вершить судьбы начинающих авторов и ежедневно отвергающий десятки заявок, Милл осознаёт, что вполне может иметь врагов среди пишущей братии. Уязвленное пространными намёками самолюбие активизирует Милла провести самостоятельный поиск недоброжелателя. Привыкший выносить вердикты, не сильно вникая в суть дела, он довольно скоро вычисляет (как ему кажется) инкогнито…

Но выигрывая очередную битву, Гриффин Милл вступает во всё более тесные отношения с Дьяволом, и потому проблески некогда всё же присущей ему порядочности к финалу улетучиваются окончательно. Притом что и из этой щекотливой истории он выходит триумфатором, изначально заданная авторами необходимость сопереживать злодею (что вытекает из двойственности его натуры), лишает сюжет плоской однозначности.

Смесь едкой сатиры и детектива, искусно стилизованная под мнимый документализм (поскольку фоном в этой истории проходят несколько десятков американский кинозвёзд, играющих, по сути, самих себя), преобразуется в чистый трагифарс, избавляющий от радужного ореола такое устоявшееся понятие как «голливудский успех». С таким издевательством режиссёра смогли смириться далеко не все. Поэтому всего три не увенчанных ничем номинации на Oscar можно расценивать как своеобразную месть со стороны американских академиков.

И даже Каннский успех «Игрока» отдает лёгким привкусом абсурдности. Будучи главным претендентом на «Золотую пальму», фильм стал жертвой интриг жюри (возглавляемого тогда Жераром Депардьё), которое решило, что ни при каких обстоятельствах не отдаст главную награду Америке четвертый год подряд. В результате кино, показавшее нечистоплотность голливудского бизнеса, было проигнорировано по обе стороны океана.