Звук и ярость

Жестокие игры
Этот фильм французского постановщика в свое время принес известность своему автору, став обладателем 'Специального приза молодежного жюри' Каннского кинофестиваля, и в какой-то степени явил собой картину нашего общества в целом, где предоставленный самому себе подросток поневоле становится персонажем некой опасной игры, которая как болото засасывает любого мало-мальски неосторожного 'путника'.

Вот и 14-летний подросток Бруно, неплохой в общем-то парень, испытывающий проблемы с учебой и словно живущий в своем собственном выдуманном мире, где нет места должной материнской заботе и вниманию, но зато присутствует инфернальная молодая особа, то и дело соблазняющая паренька в его пубертатный период, - шагнул на 'скользкую' дорожку, не обремененную запретными знаками и разного рода моральными и нравственными категориями, как то: совесть, ответственность, долг, добро и благоразумие.

Социальный подтекст фильма просматривается во всем: начиная от вызывающих неприязнь персонажей - проституток, воров, бродяжек и пр. до общей и довольно мрачной атмосферы небольшого провинциального городка, отчаяние и беспросветность которой тем не менее представляются несколько преувеличенными. Однако не следует исключать и того, что отдельные изображенные в ленте поступки ее героев были 'подсмотрены' автором (к слову, работавшем преподавателем в одной из школ в неблагополучном районе) в реальной жизни, о чем говорит и то впечатление, которое они произвели на меня как на зрителя. Искреннее удивление вызывает и поведение внешне добропорядочного жителя типовой французской многоэтажки в исполнении Бруно Кремера: стрельба из ружья по стенам собственной квартиры явно выходит из круга повседневных домашних хлопот и у нормального человека вызывает лишь оторопь.

В итоге на суд зрителей выносится, безусловно, любопытная, но во всех отношениях тяжелая социально-психологическая драма, затрагивающая ряд вопросов социального же и морально-нравственного порядка (семейные отношения, подростковое воспитание, социальная и бытовая неустроенность, проблема ответственности родителей и педагогов, трудности взросления в подростковый период и пр.). Впрочем, обозначив их, режиссер так и не подготовил для зрителя сколько-нибудь внятных ответов, возможно, нарочито оставляя финал открытым. А эпизод с выброшенным из окна увядшим цветком словно говорит не только о выброшенных на ветер юношеских годах протагониста, но и всей его никчемной жизни в целом.

И даже единственный верный друг - кенар по кличке 'супермен' и та самая волшебная девушка-фея из мальчишеских грез не в состоянии сотворить чудо преображения. Возможно, смерть как единственно возможное избавление от этого кошмара в каком-то смысле подводит итог сказанному автором, и лишь финальное извинительное письмо, адресованное незаслуженно оскорбленной молоденькой учительнице другим героем этой истории, еще оставляет место надежде на лучший исход хотя бы для некоторых ее участников, для которых, хочется верить, наконец закончится эта 'жестокая игра' (а именно так назывался уже другой фильм этого режиссера, снятый им пятью годами ранее). К слову, картина в свое время имела определенный коммерческий успех, что позволило Жан-Клоду Бриссо оставить преподавательскую деятельность и полностью посвятить себя искусству кино.

8 из 10

Искусственный кошмар
Налаживая новую для себя городскую жизнь, мальчику Бруно приходится рассчитывать только на себя: занятая своим, мать держит с ним связь через клочки бумажных записок, и спросить совет он может только у своего любимого кенара, от которого на любой вопрос всегда один и тот же ответ.

Сознание мальчика заменяет мать образом обольстительной феи, а кенара обращает в гордого орла, наделяя их весом значимости и магической силой. Реальность уступает место иллюзии и, что не менее вероятно, иллюзия принимает в сознании ребёнка вес реальной и неотступной мысли, готовой водить его неокрепшей рукой.

Гипертрофированное сознание подростка подвергается разлагающему действию семейки его новоявленного приятеля Жана-Роже, где разыгрывается клоунада в стиле «Не грози южному централу…», лишь пародией напоминающая настоящую жизнь.

Бриссо решил навалиться на социалку. Хорошее дело. Беспризорные дети, распоясавшиеся маргиналы, отребье и отбросы всех статей – размахивая таким полотнищем без особого труда можно собрать армию борцов за культуру и нравственность, перед которой падут любые бастионы отвращения и лжи. Жаль только, что художник намудрил с красками.

Увлёкшись гиперболизацией, режиссёр потерял связь с действительностью, уравняв с ней призрачный сюрреализм, граничащий с китчевой комедией положений, в которой участь главного героя оборачивается предметом забавной игры, сколь жестокой, столь же и сказочно необычной.

От такого не только у ребёнка кругом пойдет голова. Нормальных связей уже нет, в гротесковом мареве болтаются ошметки человеческого мозга – мальчик был, но что с ним случилось – за пределами добра и зла. Конечно, кино - искусство, но на этот раз под видом серьёзной темы режиссёр подсунул нам искусственный кошмар.