Отель «Миллион долларов»

Если бы этот фильм снял не Вендерс, а какой-нибудь амбициозный новичок, можно было бы однозначно его хвалить, мягко указывая на недостатки. А серьезный недостаток тут один, но недостойный мэтра и автора чудесного, легендарного фильма Париж, Техас. И недостаток этот… невнятность. Прежде всего, это касается сценария.

Если вносить детективную составляющую, то нужно делать ее более оригинальной, ударной, а не спускать ее на тормозах, говоря и «так сойдет». Разгадка смерти Иззи — плод фантазии несовершеннолетнего графомана. Идея с картинами не нова, а даже заезжена.

Теперь о хорошем. А именно, о чудаках, о персонажах. Прекрасная актерская игра Джереми Дэвиса, его Том Том интересен даже в запоротой концовке. Мила Йовович удивила, и показала, что как актриса она недооценена. Хотя ее персонаж тоже невнятен.

Было бы неплохо, если бы Вендерс снял фильм именно о чудаках и их историях, без этого притянутого за уши детектива и концовки в стиле «давайте быстрее закончим и поедем выпивать». Когда эти чудковатые постояльцы отеля собираются вместе, хочется, чтобы они оставались в кадре подольше и сцена не менялась.

Так вот, рецензия нейтральная, а не отрицательная по двум причинам — прекрасные чудковатые персонажи, включая Гибсона, и прекрасная актерская игра. По этим же двум причинам следует смотреть этот фильм.

Затёртый отель в эстетском городе, в котором проживают исключительно гомосексуалисты, наркоманы и прочие уроды, Милла Йовович в роли то ли шлюхи, то ли наркоманки или бесконечно-страдальческой мессии, а быть может сразу в трёх ролях одновременно, получая удовольствие от групповых изнасилований её тела свежести пятилетнего баяна, Джереми Девис в роли идиота с ещё более идиотским именем Том-Том, который в Йовович влюблён, но последняя даёт всем кроме него. Однажды его психические нервы не выдерживают, он прыгает вниз с высоты адского небоскрёба, смотрит на свою жизнь по сторонам, вспоминает первый журнал с голыми тётями, вспоминает, с каких пор он стал таким придурком, неудачником и цвиттером, но потом, конечно же, он шмякается головой об мокрый асфальт жестокой эстетской жизни и красиво погибает, воплощая своей смертью такой нескончаемый поток метафор, что совсем недолго и вовсе кончить.

Если отмотать время на несколько авторских часов назад, то можно заметить за всем этим нечто, что ангелы называют фильмом, черти — деликатесом, а люди — унылым говном, а именно тот самый «Отель миллион долларов», который снял некогда крутой постановщик другого кино — некий ВендерсВим, а каракулями и продюсированием занимался великий спаситель безногих африканцев, выражаясь по Южному парку — мистер Кусок Дерьма, выражаясь по-человечески — Боно.

Если мотивацию Вендерса понять можно — авторский режиссёр должен раз в пять лет снимать очередное авторское кино, которое будет отличаться от его предыдущих работ, но на фоне адекватных кинематографов будет выглядеть пиндецки унылой серой массой, то Боно, очевидно, решил с некоторых пор прославиться не как музыкант культовой рок-группы, вся культовость которой заключается лишь в её культовости, а гринписовость — в гринписовости, но и как человек тонкой душевной организации, который подобно Эйсу Вентуре спустился к нам с далёких тибетских гор, но по иронии судьбы, так же, как и Вентура, ничего кроме тупых ужимок, сортирного наполнения и феерического кривозубия дать миру нормальных не смог, а всё, что он дал миру ущербных, те уже видели и ранее, потому как «триерфонларс форева».

На протяжении некоторого времени, которое длится в данном случае весь фильм, на экране числится первоклассное шоу уродцев, главная цель которого быть просто уродами и находиться в кадре. Йовович и Дэвис прилагаются с первых кадров, более того, играют главных уродов. Чуть позже с видом сусовской неизбежности появляется и Безумный Макс, который играет безхребетного детектива, расследующего кражу кактусов, но под влиянием внезапно посетившего его благородства пытается навести порядок среди уродцов, спасти Милую Миллу от изнасилований, даже не догадываясь, что та в принципе и не против. Тут он хмуро бровит хмури, на секунду задумываясь отчего же все бабы не такие, а дальше — спойлер, спойлер, спойлер.

Если музыкант Боно по словам Патрика Бэйтмана был безумным дьяволом, единственным, который смог разделить его психичность, то Боно-сценарист — это тот самый Пол Аллен уже не из книги, а из фильма, которому следовало бы вмазать топором по его пустой башке пару десятков сотен тысяч раз, но Боно далеко(территориально), а Бэйтман — вымысел.

2 из 10

Один из любимейших фильмов, вышедший под режиссурой Вима Вендерса, — вдумчивого, в чем-то эпичного и по-немецки скрупулезного, оттого неторопливого режиссера. «Отель «Миллион долларов» — особенный фильм, так как его я люблю не за то, за что люблю остальные фильмы Вендерса. Но в этом фильме сложились, на мой взгляд, лучшие роли Джереми Дэвиса (Том-Том), Миллы Йовович (Элоиз) и Мела Гибсона (агент ФБР Скиннер).

В фильме, написанном по сценарию Боно и Николаса Клейна, с трудом можно узнать руку Вендерса, — настолько он наполнен искрометной поэзией и метафорами. Настолько черен в фоне и ярок в деталях, что весь визуальный ряд напоминает живописные фотографии, сделанные полароидом, в размытой окантовке виньетирования, с гипертрофированно яркими цветами на предметах в фокусе, в центре: красный, голубой, золотой, зеленый. Красивейший, до таянья от восхищения, фильм.

В прокате он выходил с пометкой «драма», но я бы назвала это «трагикомедией» — столько радости уму доставляют точные формулировки, игра со словами и понятиями и общая трагическая усмешка, сквозь которые видно постоянное ощущение чуда жизни и способности ее восприятия.

Как и часто бывает в авторском кино, сюжет является не основой фильма, а только способом организации главного. Сюжет, как обычно в таких случаях, краток: в отеле «Миллион долларов» погиб, упав с крыши, сын богатого медиа-магната Израэль Голдкисс. Отец Иззи вызывает федерального агента Скиннера, чтобы раскрыть преступление.

Отель «Миллион долларов» — место жительства людей, которые оказались лишены сначала ума, а потом и страховки. Персонажи — выпуклые, непроизвольно запоминающиеся. Среди самых ярких постояльцев отеля — похититель произведений искусства Джеронимо, покрывавший их смолой, и Дикси — автор большинства самых популярных текстов «Битлз», позабытый прессой пятый участник группы.

Главный герой, Том-Том, — человек с задержкой развития, приносящий всем булочки и напитки по утрам, копирующий движения других, в момент восхищающийся чужими жестами и образами. Том-Том — человек, который повторяет вопросы так, что они становятся не эхом, а музыкой, и приобретают продолжительный смысл. Но мы узнаем всю историю его глазами, и именно его речь, развитая, распространенная, полная поэтического восприятия мира и грез об одной из жительниц отеля — Элоиз, дается нам закадровым текстом. По сути, этот закадровый текст является вербальным переводом движений его души, парящей внутри и одновременно над миром.

Поэзией наполнена и речь всех других участников, за исключением отца Иззи и агента Скиннера.

Так говорит Дикси:

- Люди думают, что с ними говорил Бог. Как ты думаешь, Бог говорил с ними? Ты думаешь, что это Бог сидит и пишет песни? Я Морж. Бог — это просто посредник.

И так говорит Джеронимо о смоле, которой покрывал холсты:

- Она рассказывает о жизни, о культуре, о моментах, которые похоронены в тротуаре. И которые потеряны без следа. Как Иззи.

А так говорит Том-Том:

А потом пришла Элоиз. Вы знаете, что Элоиз была… Да, маленькой, как дева Мария. Она была единственной, кто действительно понимала их.

Элоиз, исполняющая роль тупой шлюхи не в себе, начинает говорить с Том-Томом, пытаясь в обмен на бонусы от всемогущего Скиннера выудить из него информацию. Но происходит то, что так часто случается и в жизни, и в кинематографе (из самых отчетливых — «Персона» Бергмана): говорящий с немым начинает говорить сам с собой. Она рассказывает историю о садистски убитой девушке, тело которой было залито цементом, и это опять — насыщенная поэзией песня:

-… в одном из контейнеров около дома. Она вся была в цементе. Её даже не было видно. И им пришлось откалывать его очень осторожно, чтобы не испортить ни одной улики. И они сказали, что не знают, насиловали ли её. Я уверена, что её насиловали. Я уверена, что её насиловали всеми возможными способами. Всеми способами, которые только можно представить. Способами, в которых даже нет смысла. Даже для людей, которые это делали. И знаешь, цемент, возможно, был просто освобождением. Возможно, это было самым лучшим, что случилось с ней. Как, например, теплая ванна. Или когда ты можешь спать и спать вечно. А потом они откалывали, откалывали, откалывали, откалывали. Они не знают деталей. Кто-то должен был закричать. Кто-то должен был закричать.

Том-Том слушает, но слушает не слова, а слушает голос Элоиз, иногда улыбаясь. Но когда Элоиз перестает говорить, он подходит к окну и кричит — вместо той девушки, вместо всего мира. Сначала один, потом вместе с Элоиз.

… Все это время идет расследование. У Скиннера задача — найти убийцу в этом почти невозможном для управления и организации гауссовом движении событий, слов и людей. Добыть ответственные слова среди тех, кто лишен даже не ума, по факту, а ответственности за свои действия. И Скиннер обвиняет случайного, Джеронимо, чтобы хоть что-то сдвинулось с места.

Но это меняет совершенно не то, что должно было бы изменить в мире нормального: постояльцы огорчаются не обвинению, скорее всего, невинного человека, а тому, что теперь нельзя будет дорого продать смоляные картины. И составляют план: уговорить самого беззащитного среди них, тупого Том-Тома, взять вину за убийство на себя.

И Том-Том берет. Он признается в убийстве, одновременно и желая попасть в телевизор, и спасти от обвинения Элоиз, и угодить постояльцам. Но — не в понарошку. Он и на самом деле убил Иззи, но признается, потому что это оказалось уместно по ситуации. И да, у него был повод: Иззи сказал ему, что изнасиловал Элоиз, чтобы доказать Том-Тому, что Элоиз — ничто. Не «никто», и именно «ничто».

И в этот момент мы узнаем еще один факт об Иззи. О насмешливом, перешедшем границы человеческого, выбравшем жизнь среди людей со справками, людей-ничто. О котором кто-то из постояльцев сказал:

- У Иззи было такое качество… он полностью отдавал себя тем, кого любил.

И я вот думаю, это ли любовь. Вот этот поступок — любовь ли это.

Еще я думаю, что в тот момент, когда Том-Том разжал руки и Иззи, балованый любимчик, играющий в людей, понял, что произошло, — я думаю, удивился ли он. Или просто устал жить.

Еще думаю, как Том-Том, тупой Том-Том, не ужаснувшийся уговорам постояльцев, желающим отправить его в тюрьму или лечебницу, то есть не ужаснувшийся жестокости неведающих, что творят, — ужаснулся жестокости ведающего. Но еще более он ужаснулся утверждению, что какой-то человек может быть «ничто». С религиозной точки зрения это преступление куда серьезнее, чем убийство.

В случае с «Отелем Миллион долларов» буду необъективна, буду эмоциональна, буду нелогична. Это кино, которое примеряешь на себя под настроение, а потом любуешься получившимся результатом. Всё равно что с человеком: сначала испытываешь симпатию, а уже потом начинаешь объяснять самому себе — почему он тебе нравится? благодаря каким качествам? Ведь кажется, что нет ничего особенного; и даже если разложить по полочкам, препарировать, дать оценку каждому событию, всё равно суть не изменится, потому что обнаруживаешь, что событий то особо и нет. Есть особенная атмосфера и ей дышишь, в неё окунаешься, закутываешься как в одеяло.

Фильм мне определённо нравится, причём просмотрен он уже не один раз после первого знакомства, состоявшегося несколько лет назад. Вим Вэндерс создал насыщенное, прекрасное полотно, и в чём-то эта картина кардинально отличается от его предыдущих фильмов. Здесь нет размашистости и экзистенциальности «Неба над Берлином», но есть уютность и меланхолия, есть что -то словно потустороннее, нереальное и зыбкое. Постепенно углубляешься в клубы тумана, теряешь координацию, перестаёшь ориентироваться в пространстве. Странный отель и не менее странные его постояльцы словно накрыты колпаком и живут в своём особенном мире в центре современного мегаполиса. Если полностью отключиться от реальности и нырнуть в тёплые, обволакивающие волны по ту сторону экрана, то провалишься как в чёрную дыру.

И столь много в нём милых мелочей, если присмотреться, каждую комнату наполняет столько индивидуальных вещичек, своя аура, своя обстановка — рисунки, плакаты, книги, мебель, особенный у всех бардак. Полное ощущение давней, очень давней обжитости — и почти веришь, что зашли к реальным людям в их реальные жилища и сняли кино… Настолько кропотливо создано место и пространство действия.

Сюжетно же, с другой стороны, всё несложно. Смерть одного из постояльцев и дотошное расследование принципиальным и харизматичным детективом в исполнении Мэла Гибсона, на фоне которого всё постепенно переворачивается с ног на голову, овцы оказываются волками, а невинные божьи одуванчики — самыми сильными и готовыми на всё ради мечты, ради любимого человека.

Музыка помогает, усиливает ощущение полуреальности, а калейдоскоп персонажей окунает в свой мир окончательно. И вот уже как завороженный смотришь на босые прогулки, картины из смолы, непризнанного 5-го участника Битлз и невинную, трепетную любовь чудака Том — Тома. Чудака, которого все считали полоумным дурачком, а он оказался лучше и благороднее если не всех, то многих из них.

Неторопливая, в хорошем смысле слова «странная» история любви и одиночества.

9 из 10