12 стульев

И снова замахнёмся на классику.

Честно скажу, что считаю это не самым сильным фильмом Гайдая. И кино Захарова мне нравится больше. Да, а кстати, был же ещё Юрский. А вообще, к слову, гениальное произведение Ильфа и Петрова экранизировались пару десятков раз. И первая экранизация была в 1933 году в Польше. Есть что-то сюрреалистическое и абсурдное. Ионеско, кстати тоже любил стулья. А в СССР экранизировали впервые в 1966 году в рамках телеспектакль (был некогда такой жанр, который как-то реновировал из мною известных наверное только Ларс Фон Триер).

Но вот сам культовый образ Бендера, так любимый у протобумеров наверное более правильный и естественный всё же у Гайдая. Более человечный наверное.

А так, что бы не вливаться в профанацию, только эпитеты. Фарса и клоунады хватает. Связь с реалиями. Заграница нам поможет. Ситкомовская беготня (комедия положений по старому) и трюки в классическом стиле чаплиновсеой комедии. Ясен перец, что к образам тоже много привязок, отсюда и комедия характеров. Оптимистичная трагикомедия.

Товарищ Бендер при всей своей харизме, как бы ничего хорошего вроде не делал, и с точки зрения советского человека жизнь прожил зря. Но финальные кадры говорят о другом. Да он был корыстным паразитом, но благодаря оптимизму и обаянию заслужил только любовь. Быть обоятельным оптимистом тоже очень важно для любого типа общества. И при этом, хочется, что бы заседание не заканчивалось никогда. Но правда жизни, которая не сахар, говорит об обратном. С другой стороны, есть и новые герои своего времени.

О том, что Гайдай снял свою экранизацию «12 стульев», я знал давно, но посмотреть её довелось совершенно случайно. Впечатления такие, какие только могут быть от фильма столь удачного режиссёра.

Пожалуй, первое, что поражает при просмотре — это обилие шикарных декораций. Если сравнить с версией 1976 года, то там всё блёкло и как-то бедно, а здесь пышность пышностью. Что значит высокий бюджет, хотя даже Гайдаю пришлось растягивать действие на две отдельных серии. Честно говоря, оригинальная книга будто специально писалась для того, чтобы её позднее экранизировал Гайдай — сюжет и тиражи героев как раз такие, какие были ему по душе. При просмотре в памяти сразу всплывают «Кавказская пленница», «Бриллиантовая рука» и ещё не снятый на тот момент «Иван Васильевич меняет профессию». Чёткие голоса, сатирические сценки с пафосной музыкой и быстрой беготнёй, контраст подвижных и заторможенных персонажей — во всём этом Гайдай был непревзойдённым мастером.

Если говорить о подборе актёров, то тут даже не хочется кого-то особо хвалить, чтобы не обидеть остальных, ибо сыграли все великолепно. Замечу лишь, что Пуговкин буквально с первой секунды всем видом показывает, что он действительно жадный священник, а Наталья Воробьёва — что она мадам с выделяющимися из толпы замашками. Арчил Гомиашвили и Сергей Филиппов — это колорит колоритом! Не желая растягивать этот абзац до бесконечности, замечу, что в этом фильме Гайдай задействовал тех актёров, с которыми ему уже приходилось работать и придётся в дальнейшем. Причём, каждый из них — большая звезда советского кинематографа. И между прочим, сам режиссёр тоже удостоил собственный фильм своим участием.

К чести режиссёра стоит добавить и любопытные на момент 1971 года комбинированные съёмки. Несмотря на то, что местами синий контур бросается в глаза, ощущение такое, что это сделано специально, чтобы подчеркнуть аллегоричность или юмор происходящего. Последний, к слову, не портит даже всем известный мрачный момент. Спасибо за это отдельное. Ещё одна характерная черта творчества Гайдая — он не стеснялся вызывающих по тем временам сцен с обворожительными женщинами. Момент с визуализацией мечты Кисы Воробьянинова, в котором блистательные нимфы играют на арфах и прислуживают «отцу русской демократии», даже по меркам двадцать первого века выглядит очень сносно. Хотел бы я там оказаться…

Завершая свой отзыв, не могу не похвалить Гайдая и за то, что он очень удачно преподнёс нам всю историю в сжатом формате. При достаточном терпении снять длинный сериал может каждый, а вот полнометражный фильм, пусть и разделённый на две части — это уже по силам только мастеру. Спасибо, Гайдай! Спасибо, Ильф и Петров!

10 из 10

Кто критикует этот фильм, актеров и их игру, видно не понимает истинное искусство. Этот фильм необъяснимая удача, стиль которого абсолютно вырывается из советского кино. Он как фирменные часы, где все колесики, пружинки и винтики так подогнаны к друг другу, что образуют совершенное целое. Может, именно долгое время скрытый гений Филиппова явился тригером этого необычного успеха. Советская власть чувствовала, что Филиппов другой, чуждой ей масти и потому держала его на унижающих его истинное достоинство как актера подсобных ролях. И наконец гений Филлипова рскрылся в полной своей мере. Роль Кисы Воробьянинова явилась его лебединой песней. Филиппов показал, что он не уступает таким великим комическим актерам, как Фернандель, Жорж Мельес, Луи де Фюнес, Тото, Роберто Бениньи и др. Можно предположить, что именно талант Филиппова явился причиной такой целостности картины и ее необычного стиля, вдохновив и Гайдая на особую режиссуру, которая отличается удивительной точностью, в отличие от др. его фильмов. Здесь все мизансцены, ритм фильма, совершенное взаимодействие актеров, их подбор — всё являют собой сенсанционный шедевр. Единственное, что портит гениальный фильм, это пошлая, примитивная и прямоленейная музыка Зацепина. Видно Гайдай по инерции, учитывая прежний успех в их совместном сотрудничестве, взял его в этот фильм, в высочайший стиль которого он со своей совковой музыкой не смог вписаться. Возможно и Гайдай это понял, но уже было наверное поздно и невозможно поменять композитора.

Этот фильм истинная жемчужина советского (русского) кино, который останется в истории навеки и который можно смотреть безконечно, и это никогда не утомляет. Только гадкую музыку во время просмотра нужно вовремя отключать.

12 стульев — роман, в котором сатира НЭПа и апофеоз пролетариев далеки от устоявшегося юмора СССР, совковой иронии, гайдаевсеого периода. И то, что прекрасно вписывается в «Бриллиантовую руку» и «Ивана Васильевича», совершенно не подходит для отражения атмосферы перестройки царского режима. Пытаясь вписать свой искромётный почерк в структуру фильма, Гайдай теряет дух времени: он использует любимых актеров в совершенно неподобающих местах и образах, которые чужды картине. Никулин, Вицин, Крачковская, Пуговкин — все они игроки другого Союза, а именно его второй половины существования, и глядя на их физиономии, тяжело воспринимать их в контексте этой ленты, причем каждый из них могут играть роли другой структуры — вне типичного амплуа, и в этом провал режиссера. И Гайдаю совершенно на это наплевать, поскольку ему важнее показать себя, нежели экранизировать роман должным образом.

«Золотой телёнок» Швейцера выглядит иначе, поскольку там режиссер прорабатывает литературный материал. Захаров в своих «Стульях» тоже заботится об эпохе, несмотря на то, что сам фильм вышел намного позже своего предшественника. Спасает положение исключительно тандем Гомиашвили-Филиппова, которые не дают скатиться фильму в окончательную безвкусицу. Несмотря на то, что по моему мнению, Юрский — лучший Остап из всех трёх, Гомиашвили справляется с ролью убедительно. К сожалению, материал у Миронова был богаче, поэтому при всем провисании текстовой части Гайдая, Арчил вытаскивал фильм, как мог. Многие ключевые моменты и фразы книги опущены в угоду скучным эпизодам, которые не нуждались бы в столь длительном хронометраже. Любовь к гайдаевской интерпретации — это прежде всего любовь к самому Гайдаю.