Анора

А мне понравилось!
Я внимательно следила за Каннским фестивалем. После того, как фильм с участием Юры Борисова взял Золотую пальмовую ветвь 77-го Каннского фестиваля, я пообещала себе, что схожу на него в кинотеатр. Потом полились рецензии критиков, и среди них было много негативных.

Сюжет повторять не буду долго: сын олигарха жениться на проститутке, а его родители оказываются против свадьбы и присылают к нему двух армян и русского гопника, чтобы исправит ситуацию.

Вот, что я могу сказать, после просмотра:

1. 'Это история про несчастную влюбленную эскортницу' - Нет. В фильме очень доходчиво показано, что ни она, ни паренек любовью не горели. Он хотел развлекаться, бухать и играть в компьютерные игры. Она думала, что брак продержится дольше недели только потому, что он ей говорил о желании иметь американское гражданство. Для нее причина брака была в этом: он получает гражданство, она несколько лет живет безбедно с сыном олигарха.

2. Клише о национальностях не напрягают. Этот пункт будет субъективен для каждого. Кого-то задело, меня нет. Мне очень понравилось и показалось настоящим. Каждому придется решать для себя.

3. Игра актеров. Марка Эйдельштейна судить сложно. Он играет мальчика, которому хочется бухать и абсолютно нет дела до окружающих. Там не на лице эмоций и переживаний, потому что у героя их нет. Ну, если Ванечке все равно на то, что прибывшие армяне схватили его жену, или на то, что родители злятся, какие эмоции люди хотят увидеть? Ему просто все равно. Он пьян и обдолбан.

На саму Анору перестаешь смотреть в какой-то момент, потому что фокус смещается на Юру Борисова. После первых сорока минут начинаешь смотреть только за Юрой. Через его взгляд и его восприятие ситуации постигаешь фильм и ты. Мы все знаем, что Борисов прекрасный актер (Лауреат премии «Золотой орёл» 2021, «Золотой лист» 2013. Актёр года по версии издания GQ 2020), но в Аноре он раскрывает свой талант еще глубже и шире.

Советую всем посмотреть фильм и сложить свое впечатление о нем. Фильм не содержит глубокую трагедию. Но обратите внимание на то, как Анора ведет себя с Игорем (Юра Борисов). В ее поведении кроется то, что она сама не верит, что заслуживает поддержки и уважения.

И, если задуматься, Анора могла бы быть не проституткой, а уборщицей, сварщицей или продавщицей, реакция родителей Вани была бы такая же. Она не ровня. Мама всегда будет вставать на сторону Вани и позволять ему больше, чем стоило бы. То, что Анору сделали проституткой, просто еще одно упрощение для наглядности. В этих упрощениях и клише есть свой шарм и магия фильма.

8 из 10

Некрасотка в несказке с непринцем.
«Я бы осталась за две тысячи. А я бы заплатил четыре».

Если вдуматься, то иного развития идеи классической сказки, модифицированной тридцать лет назад для фильма «Красотка», и быть не могло. Ароморфоз, произошедший в фильме Гарри Маршалла, неизбежно вёл сюда, на эту ветвь эволюции.

Да, в той истории информация о роде основной деятельности героини довольно быстро замыливалась поражающей привлекательностью, чистотой и свежестью образа, трогательной наивностью героини (плюс зримое подтверждалось словами подруги, что-то там: «это никогда не было для тебя»), и мы с пониманием – «ну, можно сказать, она впервые и на улицу вышла» – как бы оправдывали для себя героиню, как бы давали ей право на счастье.

Как бы считали, что это право можно дать или нет.

Создатель фильма тогда постарался смягчить свой жестокий ход, он знал, что публика во что-то этакое светлое ещё верит, и чувства её легко ранить.

Нынешняя публика подготовлена, она больше не верит. И режиссёр не верит, и не хочет сделать вид, что верит. Никто больше ни во что не верит.

Повзрослели, прозрели, поняли: такого понятия, как право на счастье, вообще не существует. И все герои этого фильма один за другим уморительно смешно нам излагают эту незатейливую мысль.

Разве что персонаж Юрия Борисова в своей простоте обыкновенного мужчины, такого, каким он должен быть, делает ручкой нашей детской доверчивости тридцатилетней давности. Прикурил себе, прикурил девушке. Кто-то об этом ещё помнит, когда все уже бросили курить.

Надо всем этим можно только отчаянно либо смеяться, будь ты хозяин мира, либо плакать, будь ты наоборот.

Гротеск и обнаженка. Психоаналитический взгляд
«Анора» — призер Каннского кинофестиваля, жестокий гротеск, куча обнаженки, в общем, все, как вы любите…

Мажор Ваня неожиданно женился на проститутке в Вегасе, о чем узнали богатые мама и папа, и решили этому помешать…

Вот и весь сюжет. С одной стороны фильм похож на какое-то месиво, но в этом его и фишка, поэтому рекомендую смотреть с субтитрами, чтобы почувствовать атмосферу real-life и документального кино. Далее — небольшой разбор по Фрейду.

Мажор Ваня. Сынок богатых родителей, которые дали ему все, чтобы он стал человеком, но он их бесконечно ненавидит, пытаясь стать самостоятельным. И он делает шаг — находит себе жену-стриптизершу, но как только сталкивается с ответственностью, убегает в клубы, заливаясь алкоголем. Ваня инфантилен и находится в стадии первичного всемогущего нарциссизма. Его влечет жажда сепарации от родителей, но пока не понимает, что для этого надо работать.

Богатые родители. Здесь в роли Супер-Эго, то есть цензуры и запретов. Ваня гуляет, но помнит, что скоро отцовская рука заберет его из этого рая. Мамаша весьма садистична и производит впечатление, что вчера стояла за прилавком. Хамская вседозволенность — так представляют нам русских олигархов. Но мама и папа разные. Папаша вроде милый, розовый и пушистый, но это не так, ведь у него есть цепная собака в виде мамаши, которая и является контейнером для злобы. На примере этой парочки вы можете найти ответ на вопрос: почему такие милые покладистые мужики живут с откровенными стервами и хабалками. Не надо думать, что это что-то отдельное от него. Это лишь негативная часть, отдельно оформленная и необходимая для достижения многих целей. Кстати, такие союзы весьма прочные.

Армяне-эмигранты. Они такие же поборники семейных традиций, гордые и независимые. Их архетипическая роль — помощники, они всегда где-то рядом и добавили в фильм кучу смешных эпизодов.

Гопник Игорь — русский мужик с «большой» буквы, туповатый, многого не просит, подкаблучик и даже куколд, а еще он романтик. Достаточно карикатурный персонаж. За всей его туповатостью скрывается невероятное упорство, он умеет ждать и терпит оскорбления, но в конце концов получает то, что хотел. Прослеживается здесь и аллегория с крепостным крестьянином, который, превозмогая все превратности судьбы, ухватился за плуг и безропотно пашет.

Проститутка Эни. Она же Анора и случайная жена мажора Вани. Беда здесь в том, что ни шуба, ни кольцо на пальце не перестает делать ее проституткой. Она живет в мире расщепления: кто подарил подарок, тот хороший, а кто нет — тот плохой. Но возникает к ней и жалость, так как она уцепилась за эту связь с мажором, как за последний шанс вылезти из грязи стрип-клуба, где приходится зарабатывать на жизнь. Ей хочется переложить ответственность за свою жизнь на какого-то «отца», но мажор Ваня — плохой выбор для этой роли. Со стороны нее очень много слепого отрицания: где она, а где Ваня. Весь фильм она как будто не замечает той пропасти, которая лежит между ней и мажором. Признаки истерички налицо: она как 5-летняя девочка не знает, что делать, когда совершаются по-настоящему мужские поступки.

В ней много протеста и боли. Нам не рассказывают о ее детстве, но видно, что она не ощущает внутренней ценности, поэтому эту ценность пытается создать за счет внешних атрибутов. Кто она: молодая девушка, которая хочет любви и хорошо устроиться в жизни или продажная девка? Решать вам.

И грустно, и весело.

7 из 10

Краткосрочный прайс каникул вечной любви
В кои-то веки, чтобы выиграть Пальмовую ветвь в Каннах, фильму не обязательно носить знамя тяжёлой социальной драмы или зашифрованного от простых смертных арт-хауса. Очередное творение Шона Бэйкера идеально вписывается в новую волну победителей, не считающихся с устаревшими правилами отбора: когда-то было сложно представить в этом ряду нечто откровенно-сатирическое или боди-хоррорное, а теперь достаточно оригинально перефразировать сказку о Золушке, чтобы занять передовые позиции. Учитывая, что времена меняются, а в жюри приглашают уже не только уважаемых стариков, фестиваль всё более апеллирует к массовому зрителю, однако не перестаёт держать руку на пульсе эпохи. Касаемо данного режиссёрского хита, дело не в «русском следе», не в обаятельной незамысловатости изложения, не в Грете Гервиг с её вкусовым ориентиром. Дело в органичной слаженности всех заявленных элементов истории и вековой актуальности поднятой темы, не освещающей обширные проблемы социума, а сосредотачивающейся на частном классическом мотиве.

Стоит вспомнить, что американец уже много лет выпускает в свет кино об обывателях, застрявших на обочине жизни. Тут могут возникнуть ассоциации с опасными и наглухо отбитыми отщепенцами, но у нашего триумфатора всё не так, ибо он с трепетом относится к тем, о ком снимает. Обычный китайский мигрант в «На вынос», обременённый долгами перед ростовщиком, вызывает сопереживание в минуты отчаянного развоза заказов ради крохотных чаевых. Темнокожий уличный спекулянт предстаёт хорошим отцом для свалившегося из ниоткуда крохи-сынишки в «Принце Бродвея». Секс-работники в следующих трёх картинах тоже не показаны как последние извращенцы: у них совершенно приземлённый быт, не подразумевающий постоянного зацикливания на порочности. И если трансгендера из «Мандарина» ещё можно упрекнуть в излишней истеричности, а отставного порноактёра из «Красной ракеты» — в подхалимстве, манипуляциях, невыполнении обещаний и сомнительном контакте с несовершеннолетней девчонкой, то блондинка из «Старлетки» в принципе кажется святой, хоть и порядком назойливой, когда норовит подружиться со старушкой. Деятельность всех перечисленных индивидов не лоснится нестираемым клеймом — это обособленная часть биографии, не влияющая на любой его аспект. И часто меркантильный расчёт, будучи фундаментом интимного бартера, гораздо ярче рассказывает о борьбе за долгожданный выход из лимба обречённости в круговорот праздника, что всегда с тобой — ну или до тех пор, пока реальность не заставит проснуться.

Анора предпочитает, чтобы её называли Эни. Уже одна эта деталь сокращает дистанцию повествования, внедряя в особенность самоидентификации потребность отказа от корней (читай: от нищего прошлого). Чтобы закрепиться в чужой стране, ей нужно поступать хитро — знать о своих правах, быть в меру дерзкой и в меру очаровательной, пользоваться всеми ресурсами красоты и сексуальности. Потому знакомство с мажором Ваней — это билет в счастливое будущее… на джет, который не взлетит. Будь тому причиной молодость, что всё простит (но не забудет), или дурманящее зелье ведьмы-судьбы, что подлила его в алкогольные реки, льющиеся с холмов и равнин VIP-тусовок, но вскоре ослеплённая героиня сама не замечает, как становится предметом сделки между супругом и его влиятельными родителями. По сути, сказочный нарратив производит обратный кувырок: с точки зрения старшего поколения, здесь принцесса пытается вломиться в замок к наследнику престола, чтобы спасти его (а точнее, свои лучезарные перспективы, пришедшие вместе с ним) от короля и королевы, поспешивших наслать говорливых драконов и доброго цербера Юру Борисова на коварную ведьму-захватчицу. В интерпретации же безбашенных юнцов будто бы разворачивается некий эйфорический вариант «Ромео и Джульетты», переписанный литературными неграми: запретная страсть гневит правителей клана и те вмешиваются в союз, закреплённый на пластиковых небесах Лас-Вегаса, дабы его разрушить. Далее, по канону, предстоит медленная и мучительная кончина от отравления, где вместо яда — похмельное прощание с мечтами, а Ромео так вообще сбегает прочь.

Более разнузданная, прямолинейная, практичная версия переосмысления, в том числе, знакомого сюжета «Красотки» Гэрри Маршалла предсказуемо не церемонится с ожиданиями: в выстроенном континууме товарно-рыночных отношений побеждают не люди, а деньги, маяча камнем преткновения в клубке и без того хлипких связей. Обмен кольцами является волшебной таблеткой от ежедневного выживания — правда, после применения наступают отхода, а маски срываются. И пока сыновий инфантилизм соседствует с жёсткой отцовско-материнской стратегией защиты наследства от посягательств, объективирующий взгляд на стриптизёршу в «розовых очках» сменяется то снисходительным раздражением, то искренней эмпатией. Многогранность её натуры пестрит эмоциональной гаммой — от яростного нежелания сдаваться, защищая собственное достоинство вкупе с надеждой на лучший исход, до принятия горькой участи. В той среде, где наиважнейшие романтические решения принимаются ради шутки и в мгновение ока, без шанса лучше узнать избранника, почти не бывает беспрекословного доверия и близости — но об этом знают только те, кто не родился с золотой ложкой во рту. Потому и душевный гопник Игорь всеми силами отрицает, что он гопник, и Эни — не Анора и вообще экзотическая танцовщица, а не прочие производные. Им двоим, более настоящим, чем окружающие, известно, какова цена получаемых привилегий и как больно лишаться того, что некоторым достаётся по факту рождения.

Привычная манера сталкивать два полярных мира и симпатизировать маргиналам могла бы превратить персонажей в ходячие клише, вот только каждый из них вовремя раскрывается с подходящей случаю стороны. Так, кучка богачей за ширмой власти и вседозволенности скрывает внутренний нарыв нелюбви между олигархами и их отпрыском, а подневольные охранники, поняв безвыходность положения, утрачивают грозность и объединяются с жертвой — тоже, кстати, в противовес покорному поведению, пытающейся самостоятельно совладать с ситуацией. В обманчиво легкомысленную, местами гомерически смешную обёртку завёрнуто пусть не слишком глубокое, но чрезвычайно любопытное исследование непохожих характеров и их взаимодействия друг с другом. Представители сразу нескольких менталитетов теряют и находят общий язык, смешивая диалекты и акценты, составляя маленькое буйное сообщество на Брайтон-Бич, как и хотелось Шону и его верному партнёру на площадке Карену Карагуляну около двадцати лет назад, когда идея была в зачатке. Сладко-горький привкус несбывшихся чаяний сближает и разделяет героев, качая на русско-американских горках в компании с армянскими друзьями, но лишь пройдя весь путь от фейерверка грёз до их затухания, остаётся возможным разглядеть, оставшись в полной темноте, что фальшиво, а что — нет.

Дрю Дэниелс, выступивший оператором, так однажды назвал Шона Бэйкера, и, пожалуй, подобная формулировка подойдёт для главной ленты виновника торжества: «Анора» — чистый и полностью контролируемый хаос. В нём легко затеряться, соблазнившись разгульной эстетикой, яркими красками, горячими флюидами, но автор-проводник всегда в курсе, по каким маршрутам тебя вести, минуя станции Экстаза, Сатиры и Отрезвления, чтобы в итоге поведать о вещах, близких и понятных любому человеку вне зависимости от наречий и национальных признаков.

Что это, если не цель искусства?

8 из 10