Белая лента

Точно не помню, но, по-моему, первый раз «Белую ленту» так и не досмотрел: показалось тяжеловесно, нудно, статично и старомодно, лишь теперь, спустя много лет смог в полной мере оценить этот монументальный кинороман, сделанный больше по законам литературы, чем кино. Как всегда, дотошность в подробностях, педантизм в деталях, склонность к притчевым обобщениям позволило великому диагносту Ханеке снять культурологическое размышление о корнях социального и ментального насилия в Европе. Писавшие о «Белой ленте» отмечали, что это фильм получился об истоках фашизма, но лично для меня он — о причинах культурного поворота 1960-х, о левизне как мировоззрении, как мышлении от противного.

«Белая лента» детально реконструирует протестантский уклад капитализма, сам его дух, о котором писал Вебер, о том, что господствовало столетиями в Европе и США и было стерто с лица земли «новыми левыми» в 1960—1970-е. Будто развивая интенции «Пианистки», бэби-буммер Ханеке в «Белой ленте» философствует молотом, разоблачая и обличая мизантропические корни протестантизма с его ханжеством, этикой «мирского аскетизма» (вспомним, как в этой картине выглядят женщины, и как они одеты), бытовым насилием и ментальным давлением. Как в настоящем романе, здесь много героев, и все они важны для автора, каждый выполняет свою драматургическую функцию в общем трагедийном хоре.

Восхищает прежде всего сценарная проработанность картины, психологическая нюансировка сюжетных конфликтов, мотивов, поведения героев, а ведь это не экранизация, а оригинальный материал, написанный самим режиссером! Семья пастора, семья доктора, семья погибшей крестьянки (заметим, что все они многодетные), молодой одинокий учитель и его история любви — ничто из этого не теряется, ни одна фабульная нить не обрывается, а доводится до логического конца. Мастерское нагнетание саспенса в последние двадцать минут вообще превращают «Белую ленту» в триллер, заставляя вспомнить другие картины Ханеке.

Здесь, как никогда жесткий резец и острый скальпель Ханеке, этого диагноста болезней цивилизации предстает во всем своем блеске, отточенности и неумолимости, ледяной взгляд никому не сочувствующий, но обличающий и осуждающий (почти столь же суровый, как и то, что он бичует) становится в «Белой ленте» рентгеном, просвечивающим прошлое Европы насквозь. Впервые обращаясь к прошлому, да еще и в черно-белом формате, и с таким гигантским метражом, режиссер будто все делает в первый раз, потому «Белая лента» лишь кажется старомодно сделанной, на самом деле это новаторский фильм.

Внешняя традиционность драматургии не должна нас обманывать, это почти «Приключение» Антониони с несколькими кульминациями, вязким ритмом и неочевидным саспенсом. Ханеке всегда был чужд психологизма, предпочитая ему брехтовское отстранение, ведь он набил руку и стал мастером, показывая изнанку видимого социального благополучия, а это можно сделать лишь хирургически, только ледяным взглядом. «Белая лента» — об утраченной невинности западной цивилизации, о выхолащивании из христианства духа покаяния и замена его внешними предписаниями, формализмом, застегивающим личность на все пуговицы и мешающем ей жить и дышать.

Такая сухая, лишенная эмоций цивилизация должна была пасть рано или поздно под ударами вытесненного в подсознание, реванш чувств был неминуем, и 1960-е это доказали. Уже Юнг писал о том, что нацизм и Вторая Мировая — это прорыв, освобождение демонов коллективного бессознательного, но триумф иррационального и бесовского в нацизме был лишь пролегоменами к новому язычеству и «нью-эйджу» в 1960—1970-е. «Белая лента» — об иррациональном, так и не раскрытом, так и не доказанном, немотивированном бунте детей против взрослого мира, симметричном ответе на насилие старших, на давление религии и репрессивное воспитание.

Не случайно, у многих зрителей возникла при просмотре «Белой ленты» ассоциация с «Фанни и Александром», но лента Бергмана была не только обличением суровости протестантизма, но и волшебной сказкой о радостях детства, противопоставленных ему, и непредсказуемости жизни, которая шире схем и догм. Этой витальной альтернативы суровости ханжества в «Белой ленте» нет, на насилие здесь отвечают насилием, на зло злом, почти как в Ветхом Завете, евангельская заповедь любви и прощения невозможна в мире Ханеке, который плоть от плоти того, что он критикует. И лишь единственный раз, мастер-диагност, хирург и вивисектор попытался снять картину о своем понимании любви, которой суждено было стать его вторым каннским триумфом и лучшей картиной за всю его карьеру. Им стала «Любовь».

Ханеке снял типичное кино не для всех — медлительное, неповоротливое, не брызжущая слюной, чтобы уже с самых первых кадров ненужные зрители отлипли от экрана. Такой подход, а он самый верный, даёт режиссёру возможность слепо следовать своей мысли, методе, ведь благодарный зритель застыл в ожидании.

На экране не будет насилия, оно только подразумевается, на него будут усиленно закрывать глаза. Возведут в единичный случай, так сказать, трагедия одного человека. Никакой гнилости, ни духовного кризиса, ведь окружающий мир, наши дети, всё это вылеплено нашими же руками, а свои пороки самые чистые.

Ханеке большой мастер, он может из ничего слепить страшную правду, хотя и больших стараний не надо, всё на поверхности, главное смочь пренебречь художественной частью. Режиссёр не стремиться угодить, уличить, он практически бездействует, давая персонажам свободу действий, а те её используют с рутинной жестокостью, которая присуще всякому обществу. Перевоспитание надо начать с себя и только так можно надеяться на какой-нибудь результат.

Фильм буду рекомендовать к просмотру, это сильная драма, которая не спекулируя эмоциями легко может достучаться до вдумчивого зрителя, а неповторимая атмосферность, чёрно-белая картинка, добавляющая реализма и отличная актёрская подача — всё это делает фильм запоминающимся и многоразовым для просмотра.

Всем желаю продуктивного просмотра!!!

Вопросом о том, какова природа фашизма, задавались многие именитые режиссеры. Бертолуччи, Пазолини, Висконти и многие другие известны своими попытками художественного осмысления чудовищных событий первой половины 20-го века и становления людоедских режимов в Германии и Италии.

Современный классик кино, австриец Михаэль Ханеке представляет свой взгляд на предысторию европейского фашизма. Его картина «Белая лента» 2009-го года обращается к жизни типичной немецкой деревни, в которой начинают происходить загадочные происшествия.

Деревня в данном фильме — это маленькая модель довоенного европейского мира, который разрывает изнутри жажда смерти. Жители деревни разделяются режиссером по возрасту. Интерес представляют в первую очередь дети (именно их поколение и станет в 30-х главными идейными сподвижниками нацизма). У всех детей есть имена. А вот взрослые такой чести не удостоены. Мы знаем только лишь их род занятий. Эти персонажи выполняют лишь роль функций.

Взрослые живут под маской добропорядочности. С ними и их детьми не может происходить ничего, выходящего за рамки дозволенного. Жизнь в деревне представляет собой некую игру по установленным правилам, отхождение от которых справедливо наказывается. Понимание справедливости у персонажей, разумеется, своеобразное, ведь их справедливость начисто лишена даже намека на милосердие или сострадание.

Чего в этом мире также нет, так это любви. Она заменена на внешние атрибуты, вроде поцелуя рук родителям или сохранения брака ради сохранения брака. И сквозь весь фильм Ханеке несет мысль о том, что дети нуждаются в родительской любви и все детские персонажи ее хотят и пытаются добиться, но так и не получают. Единственные настоящие чувства в этой ленте демонстрируют Учитель и его возлюбленная, которые оба пришли в этот мир с этой системой ценностей извне и каким то чудесным образом сохранили возможность дарить любовь. Детям же не везет так, как Учителю.

Кто-то вместо любви получает наказание, а кем то воспользуется самым грязным и отвратительным способом собственный отец. И несмотря на то, что в общине исповедуют протестантизм и мы знакомимся с Пастором и его детьми как с основными героями фильма, никаких новозаветных «Возлюби ближнего своего…» вы тут не найдете. Религия здесь становится лишь набором правил. Священные принципы больше походят на откровенное лицемерие и дети начинают понимать, что слова из Библии ничего не означают. И тогда они бросают вызов правилам и учатся собственной справедливости. Они испытывают Бога, нарушая границы дозволенного и не получают никакого воздаяния за свои проступки. Тогда они бросают последний вызов Богу, истязая самого невинного и беззащитного человека в общине.

Без любви мир становится черно-белым и холодным. Он порождает лишь только дикое желание отмщения. Отсутствие любви порождает месть. Месть родителям. Месть Богу. Месть другой стране за те унижения, которые твоя Родина пережила. Любовь — оружие против фашизма, семена которого зреют внутри каждого из нас.

10 из 10

В австрийской деревне, в которой происходят события данной кинокартины, тяжёлое финансовое положение, а на дворе 1913 год. Не сказать, что раньше местные крестьяне жировали, кушая сосиски с яйцами и попивая шнапс целыми днями, но сейчас ситуация особенно тяжёлая. Почти все местные работают на барона, на его полях или в усадьбе. Он и его управляющий, врач, а также пастор деревенской церкви, подвергаются анонимным нападкам. Те, кто делает им гадости, ничего конкретно не заявляет и мелкие преступления остаются нераскрытыми и безнаказанными. Это может быть один человек, трое, дюжина, а может быть вся деревня тайно восстала против столпов традиционной иерархии общества того времени. Пока что восстала вот так скрытно, но всё идёт к тому, что народное негодование вскоре уже не будет скрываться и обретёт форму намного более зловещую.

Немного жуткая в своём гиперреализме экзистенциальная пастораль Михаэля Ханеке «Белая Лента» подкупает своей откровенностью. Не в плане показа грязных постельных сцен и эпизодов бесчеловеческой жестокости. Кусочки секса и насилия здесь тоже есть, но акцент совершенно не на этом. Режиссёр показывает нам, и причём очень убедительно, что бытовые притеснения внутри семей и встречающееся сплошь и рядом вредное равнодушие могут быть не менее ужасны в своей опасности для общества, чем открытое насилие.

С одной стороны, здесь стандартная, всем известная история про городок, в котором у каждого свой грязный секрет, а в большинстве случаев и не один. Но различие в том, что в других подобных тёмных историях всё здесь же и остаётся и решается. Любовные треугольники, конфликты на работе, кто-то кого-то подставляет, идут имущественные распри и так далее. А в «Белой Ленте» вся это история затем экстраполируется на ситуацию по всей стране, и мы видим, что тетива народного негодования натягивалась медленно, но верно. А власть имущие упорно не видели этого напряжения, и смертоносная стрела в итоге всё-таки была выпущена. Это деревня — предвоенная Германия 1913 года в своеобразном разрезе.

Повествование идёт от в ретроспективе, от лица школьного учителя, который является, пожалуй, одним из немногих в этой деревне, у кого нет грехов за душой. Ещё один такой человек — новенькая нянька детей баронессы, которая пока что только в силу возраста не осознаёт, какие истинные характеры и мотивы поведения вокруг. После знакомства и сближения этих двух родственных душ, они начинают смотреть на продолжающийся вокруг хаос вместе, опять же, осознавая, что они ничего поделать не могут. История начала их любви — единственное доброе, что мы видим за весь хронометраж фильма. Остальное — лицемерие, злоупотребление властью, насаждение, холодность и т. д. Но при этом всё нет никакой лишней гиперболизации. Всё ровно и естественно растворено в неспешной жизни местных жителей. Все эти инциденты крайне странные, но люди продолжают работать в поле, ходить в церковь, школу и делать другие свои дела. Попутно, они обсуждают происходящее, но не могут понять причин и предвидеть развязку. Но так и должно быть, всегда где-то есть важный фактор, который остаётся скрытым.

Удачно сделаны два момента — вышеупомянутая специфика повествования, когда все события уже свершились и рассказчик пытается после многих лет после проанализировать те странные события. Подход прямо как у историков, когда спорное и до конца необъяснимое историческое событие следует рассматривать для большей объективности лишь спустя некоторое время. И решение снять фильм в чёрно-белых цветах тоже было удачным. Всё-таки, то время мы подсознательно представляем именно таким, ориентируясь на многочисленные просмотренные исторические хроники.

Выбранный формат удачно выполняет свою функцию. Заслуга Ханеке, пожалуй, в том, что он показал нам рутину вроде бы цивилизованного сообщества, но в котором столько бытовых ужасов. Тем, что мир жесток и несправедлив никого не удивить. Доказывать этот тезис в тысячный раз через кино не надо. Но как напоминание и предостережение подобные фильмы снимать стоит.