Милу в мае

Луи Маль, блуждающий огонек таланта (часть 6)
После триумфального возвращения во Францию с фильмом «До свидания, дети» Луи Маль снял, по крайней мере, еще одну значительную ленту, созданную на основе его совместного сценария с Жаном-Клодом Карьером, - «Милу в мае», почти по-бунюэлевски едкое размышление о природе буржуазности. Целая россыпь кинозвезд, среди которых, безусловно, верховодят Мишель Пикколи и Миу-Миу, позволяет постановщику создать яркую галерею психологических портретов, обаятельных и отвратительных одновременно. Лейтмотивом, сопровождающим их трагикомические похождения, становятся события мая 1968-го, которые с каждым часом все больше вторгаются в их жизнь. Кто-то из героев слушает новости по радио, за роскошным столом идут обсуждения на политические темы, призрак сексуальной революции, бродящий по Европе, то и дело воплощается в мещанский быт персонажей.

Кажется, что еще немного, и столетний в своей устойчивости распорядок буржуазного существования вот-вот разрушится, и действительно в разгар майских событий герои бегут из общего дома, в который собрались для похорон родственницы, но вскоре все становится на свои места. «Милу в мае» - достаточно тонкое хоть и остросатирическое жизнеописание французской буржуазии, лишенное, правда, бунюэлевской многозначности, даже символизм здесь хоть и есть, но несколько лобовой, понятный. В какой-то момент герои сами заигрываются в революцию и сексуальную свободу, но это происходит от избытка удобств и праздности. Маль снял картину на самом деле не столько о буржуа, сколько о том, что сами майские события 1968-го были игрой «бесящихся с жиру».

Да, тогда бастовали все: и студенты, и рабочие, и даже могильщики, но во имя чего? Они сами этого не знали, как не знают этого и герои фильма. Это была насквозь буржуазная революция, хоть один из героев, молодой человек, внук усопшей, и обличал окружающих, обеляя себя, на самом деле, и для него все это игра, не больше. Постановщик делает все возможное, чтобы самым привлекательным героем среди всего этого свиного буржуазного интерьера был Милу, герой Мишеля Пикколи, находящий язык буквально со всеми родственниками, особенно детьми, видимо, из-за своей природной доброты и незлобивости. Весьма показательной в своем обнажении рваческой сущности буржуазии становятся сцены дележа имущества, так знакомые всем, кто присутствовал когда-либо при чем-нибудь подобном.

«Милу в мае» - о том, что мещанство, алчность неискоренимы из человеческой природы никакими революциями, о том, что, видя это в других, как делает Милу, сам оставаясь непричастным, надо лишь не осуждать окружающих, радуясь, что в тебе этого нет (по крайней мере. в превосходной степени). По этой причине именно Милу и еще старик-могильщик, обладающие этой природной кротостью, удостаиваются быть соучастниками соприкосновения мира живых и умерших, оттого так прекрасен финальный танец и сопутствующий ему музыкальный аккомпанемент. Вообще музыка Стефана Граппелли весьма уместна в фильме: она звучит избирательно и лишь тогда, когда это обусловлено концептуально. Схожим образом и камера Ренато Берта, фиксирующая цветущий май, прекрасную погоду, колористическое богатство дома и окружающей природы, ни разу за весь фильм не выходит не первый план, не оттягивает на себя зрительское внимание, работая чисто функционально.

Так и Луи Маль, за всю жизнь не снявший и двух похожих фильмов, вроде бы никогда не выпячивает в своем кинематографе режиссерскую концепцию, давая зрителю насладиться понятностью и адекватностью своих фильмов. Однако, подобная скромность совершенно незаслуженно поместила его во второй эшелон французского экранного искусства, ведь Маль был подлинным мастером режиссуры, и ему всегда было что сказать. Важно лишь расслышать то, что он говорил вполголоса.

Луи Маль: май
Иногда так происходит, что оценки к фильму ставить достаточно сложно. Сложно ведь четко идентифицировать собственное мнение о ленте, очистить его от влияния признанных авторитетов (например, мнений критиков и друзей), силы влияния имени режиссера и своего положительного отношения к нему. Все это относится и к данному фильму Луи Маля. Вроде бы все внешние факторы настаивают на высокой оценке, а вот что-то внутреннее никак не позволяет. Даже места для симпатии не находится. И это при всей моей симпатии к сюрреализму.

Все дело в том, что на этот раз Маль активно использует богатое наследие Луиса Бунюэля, делая собственные хроники скромного обаяния французской буржуазии. Поддерживая общие контуры сценария про то, как несколько буржуа в самый разгар известных майских событий 68-го приехали во французскую глушь, чтобы похоронить родственницу и поделить наследство, Маль рассказывает нам о чем-то своем. Вновь, как и в 'Черной луне' он изысканно зашифровывает в аудиовизуальную линию понятный лишь ему одному исходный код. Абсурдное поведение героев относит нас к Сартру и Камю выделяя множество экзистенций.

Впрочем, так ли важен смысл, если форма оказывается не слишком привлекательной. За вычурной учтивостью конечно же скрывается яростное обличение, только вот наверное по большей мере в данном случае и обсуждать не интересно. Ну собрались. Ну мелочные и не идеальные. Ну девушка предложила групповой секс. Ну много беседуют о бунте. Дальше то что? Простите, но не распознал я всего изыска. Увы. Это ведь дело вкуса. И возможно, кто знает, как-то посчастливится узнать, что зашифровал Маль в этом фильме скажем критику Иди Амина или стихотворение Китса, и вот тогда может и смогу разглядеть в этом произведении шедевр. А пока, лишь -

4 из 10

Суета вокруг наследства
Фильм выдающегося французского режиссера Луи Маля «Милу в мае» - это ироничная, полная светлой грусти картина о «скромном обаянии буржуазии», история о буржуазной семье Вьезак, которая в мае 1968 года собирается вместе в старинной усадьбе. Поводом для встречи послужила печальное событие - смерть хозяйки дома, престарелой мадам Вьезак. Собравшись все вместе, члены этого большого и разномастного семейства успешно вытащат на свет все свои проблемы и обиды, но самым важным вопросом окажется не сама смерть любимого человека, не «революция», гремящая где-то далеко, в Париже, а раздел имущества: дома, виноградников, драгоценностей, старой и пыльной мебели, пианино и столового серебра… С грустью и нежностью, любовью и иронией будет смотреть на эту суету и сам принимать в ней участие убеленный сединами Милу, сын покойной. Он, объединитель и центр этого семейства, единственный, кто воспротивится продаже дома, ведь эта старая усадьба для него значит намного больше, чем просто – дом.

Снятая сразу после триумфального «До свидания, дети», лента «Милу в мае», на первый взгляд, кажется простоватой и не похожей на предыдущие работы мастера, но это впечатление ложное. В этой одной из последних своих картин, Маль вновь предлагает зрителю принять участие в своеобразной игре и самому попытаться ответить на поднятые в фильме вопросы. Стоит только лишь довериться этому блестящему мастеру и вот перед нами мир удивительной красоты, мир населенный живыми людьми. Написав умный, ироничный сценарий Луи Маль и его соавтор Жан-Клод Карьер попытались порассуждать на такие темы, как старость, семья, ценности, причем как духовные, так и материальные, единение и преемственность… Ну, и, конечно, Маль не был бы Малем, если бы в фильме не обнаружились провокационные моменты! Студенческие волнения 68-ого, парижская «революция», выступления Де Голя – все это незримо присутствует, кажется, где-то на заднем плане, но на самом деле интересует практически всех членов семьи Вьезак, наверное, больше, чем смерть матери и бабушки. Например, брат Милу, журналист международник, вообще не отходит от радиоприемника, а его молодой сын горячо отстаивает идеи «распоясавшихся революционеров»… Плюс ко всему, у всех членов этой семейки есть свои «скелеты в шкафу», женщины здесь любят не тех за кого выходили за муж и от кого рожали детей, а племянница Милу, антиквар и неудавшаяся пианистка, сгорает от страсти и ревности к своей подруге танцовщице. Сам же Милу, кажется, влюблен во всех и понемножку… В глазах опытнейшего Мишеля Пикколи столько мудрости и света, что невозможно не проникнуться к его персонажу искренней симпатией. С другой стороны, он напоминает большого ребенка: успокаивает пчел читая в слух стихи на латыни, ночует в комнате со своим велосипедом, флиртует с женой собственного брата и лучше всех находит общий язык с со своей бойкой и любознательной внучкой. Да и из себя он выходит только лишь однажды, во время обеда, когда бесцеремонные буржуа заводят беседу о наследстве и дележке. Милу, как никто другой, понимает, что с исчезновением этого старого и такого уютного дома, исчезнет и он сам. Дом – это символ единства, объединения. Его так любила покойная мать, без него не может дышать, смеяться, грустить, страдать, жить и сам Милу. Можно не видеться долгое время, но все ровно, раз или два в год, вся шумная, такая пестрая в плане интересов и увлечений семья, соберется под старой крышей. Вообще, в ленте собран блестящий актерский состав. На съемках актеры сроднились настолько, что стали практически одной семьей и в фильме это очень хорошо видно. Даже второстепенные персонажи, будь то неторопливый садовник или представитель рабочего класса ловелас шофер, прекрасно гармонируют с главными героями «Милу в мае». И здесь, конечно, большая заслуга самого Луи Маля, который, как никто, умел и любил работать с актерами. В каждом своем фильме, он добивался от актеров не игры, а подлинного существования в кадре, достаточно вспомнить «Любовников», «Лифт на эшафот», «Затухающий огонек» или предпоследнюю работу режиссера «Ущерб».

Фильм «Милу в мае», кажется, чуть старомодным, но в нем столько света и легкости, чувственности… Блестящая работа оператора Ренато Берта удивляет своей ненавязчивостью, как будто взглядом со стороны. Кажется, что и ты сам присутствуешь там, среди этих запутавшихся и, в чем-то, циничных, но таких искренних и настоящих, буржуа.

Особенно запоминаются финальные кадры ленты, когда Милу приходит в опустевший и заколоченный дом, приходит в гости к умершим. Там, он станцует последний свой танец под буги-вуги с покойной матушкой. Время не щадит никого, уходят символы и люди. У Чехова в чем-то перекликающемся с этим фильмом «Вишневом саде» под занавес выходил старый Фирс… У Маля и Карьера финал представлен обаятельным и душевным танцем Мишеля Пикколи и Полетт Дюбо, настоящим символом французского кино, которой в октябре 2010 исполнилось 100 лет!

После этой легкой комедии Луи Маль создал тяжелый и пронзительный «Ущерб» и экспериментальный «Ваня с 42-ой улицы» и сам ушел в вечность… Ушел, оставив нам свое многогранное и блестящее кино, кино в котором он пытался честно отвечать на так интересовавшие его вопросы, приглашал зрителя к диалогу, делая его своим партнёром и союзником. Он сам давно стал одним из символов мирового кино, наряду с Трюффо, Годаром, Бунюэлем, Аленом и многими другими великими режиссерами прошлого… Режиссер, 10 лет проживший в дали от дома, прекрасно понимал, как важен этот дом и какое значение он имеет для человека, которому идти просто некуда. Таким образом, Дом становится чем-то большим, чем просто место, он становится живым существом, принимающем все: боль, страхи, радость, невзгоды, смех, слезы, смерть и рождение. Как сказал когда-то классик, - «Живите в доме и не рухнет дом…» Он бы и не рухнул и простоял еще бы лет 200, но, увы, у Милу, в мае, умерла мама -мадам Вьезак…

10 из 10

Жизнь… продолжается.
Неотъемлемым свойством французского кинематографа всегда являлся чарующий флирт, способный завести зрителя хоть на край света. В одной из своих последних картин маэстро Луи Маль смешал несколько сюжетных линий, но кокетничанье без грамма пошлости придало распутыванию клубка особое наслаждение. Завязка не оригинальна: родственники, терзаясь скорбью и алчностью, приезжают в дом покойника, начиная одновременно подготовку к похоронам и делёжку имущества. Этот избитый сюжетный ход дополнился двумя любопытными штрихами: во-первых, где-то в Париже происходят события поистине исторические, бунтует молодёжь, тогда как основные персонажи застряли в провинции и меланхолически радио слушают в информационной жажде; во-вторых, здесь привычная чеховская ситуация разбавляется национальной иронией, отчего порою кажется, что ты медленно, растягивая удовольствие, поедаешь виноград, в каком порою попадается и горькая ягодка. Секрет данного фильма кроется в желании режиссёра предаться волнующей атмосфере человеческого бытия, столь хрупкого и ненадёжного, что в этом и состоит его небывалая магия. Успехи – Канны, Мостра, «Сезар» - позади, Маль идёт в ногу вместе с главным героем Милу в исполнении обаятельного Мишеля Пикколи, обозревая течение времени: сволочную красоту природы, когда один вид вытесняется другим, когда прекрасен и покойник, и темпераментный парень-социалист. Всё это немыслимое сборище из дружелюбного Милу, саркастичной лесбиянки Клер, лицемерной Камиллы, отдыхающего рядом с радиоприёмником Жоржа, травящего байки Гримальди, гипнотической англичанки Лили, студента Пьера-Алена, всех прочих составляет собою общую группу. Все они ходоки. Путешественники, порхающие по временному пути, порою собираясь, порою разбредаясь каждый по своему закоулку мелких радостей и огромных проблем. Чувствуется, что картину поставил человек немолодой, оглядывающийся на былое прошлое не то с ностальгией, не то с ожесточением. В первый раз история кажется совсем простой, но при пересмотре ты понимаешь, как же многогранны персонажи, как же необъятна эта упоительная французская провинция, как же значительны улыбки, взгляды, торопливые и неспешные шаги, как же чуден мир, где антагонисты могут танцевать друг с другом, где люди приезжают, чтобы уехать, где здание величаво умирает год за годом, успевая хоронить своих ничтожных хозяев.

Утопая в нежной операторской работе Ренато Берта («До свидания, дети»), продираясь сквозь славную компанию грустных чеширских котов (грация Миу-Миу, шарм Харриет Уолтер, стервозность Доминик Блан, скептицизм Мишеля Дюшоссуа и энтузиазм Рено Даннера) под незатейливую музыку Стефана Граппелли («Вальсирующие»), мы недоверчиво ищем подвох, но постепенно расслабляемся и позволяем волнам мирной революции унести себя далеко-далеко, где тоже есть боль, но не такая отчётливая. Даже в реальности всё так парадоксально: для Бруно Каретта, сыгравшего Гримальди, это был последний фильм, и, скорее всего, единственный, по которому его запомнили и будут вспоминать. Что до Полетт Дюбо, то она жива и поныне, в этом году ей исполнилось 100 лет, а ведь она изображала в фильме умершую женщину, вокруг коей и разгорелся весь сыр-бор. У судьбы своеобразное чувство юмора.

Сочетание хорошо продуманного сценария и слаженности съёмочной группы позволило порывам лирическим Луи Маля подарить преданным поклонникам и просто завзятым киноманам феерический бокал не то игристого шампанского, не то полусладкого вина. Такие фильмы необходимо смаковать, возвращаясь к ним спустя длительные периоды, когда можешь ощутить перемены в собственном мировоззрении. Когда ты стал немножко новым, неузнаваемым, и тогда «Милу в мае» с ухмылкою мальчишеской щёлкает тебя по лбу – «Ты стал старше, дружище, но в глубине души своей всё ещё ребёнок, всё ещё полон надежд, мечтаний, устремлений». Пожалуй, ничто не достигается таким упорством, как гармония душевная – вот почему, не взирая на все лишения, Милу по-прежнему счастливый человек.

У Чехова – всеми забытый в доме старик Фирс, у Маля – забывающий все несчастья старик Милу.

Посвящается таинственной секундной стрелке, проворно забирающей у меня крохотную частичку жизни и дарящей воспоминания драгоценные.