Госпожа Америка

О таких картинах, как «Госпожа Америка» в полной мере подходит слова «феерическая», «мастерская», «незабываемая», так высока ее художественная планка, столь высоко мастерство сюжетосложения, сценарный, режиссерский и актерский профессионализм Баумбаха и Гервиг (в соавторстве с которой и написан сценарий). Баумбах поначалу может оттолкнуть насмотренного синефила своим балансированием на грани голливудчины: никаких новшеств в плане операторской и монтажной работы, прилизанное, стандартное изображение, погруженность режиссера и исполнителей в повседневность, бытовуху, рискованное стремление найти в каждодневных буднях крупицу поэзии и непредсказуемости.

Один быт, никакого вроде бы бытия, трагикомические, нелепые персонажи и их житейские неурядицы, кому это может быть интересно после Бергмана?! Однако, как это не странно, может, ведь Баумбах — не школьник, он хорошо знает кино и постоянно устанавливает в своих картинах интертекстуальные связи с наиболее близкими ему по духу Вуди Алленом и Майком Ли. Именно тень создателя «Энни Холл» и «Манхэттена» возникает в нарративной ткани «Милой Фрэнсис» и «Госпожи Америки», и она оттуда неустранима и незаметна лишь полнейшему кинематографическому невежде.

Однако, стиль, мессидж и сам дух его картин у Баумбаха абсолютно оригинален, хотя это тоже интеллектуальная комедия, и диалоги здесь фонтанирует эмоциями, жизненной достоверностью, блеском и знанием тягот американских интеллектуалов, но все же комедии как таковой меньше, чем у Аллена, меньше острот, зато больше драматизма, хотя он подан чрезвычайно, мягко, так что зрителя совсем «не грузит». «Госпожа Америка», по мысли многих зрителей, — едва ли не зенит творческого вдохновения и таланта Баумбаха, его высшая точка, когда стиль, концепция, структура и мессидж предстают в своем очищенном виде.

История отношений двух названных сестер, сложного, нелинейного взаимопроникновения их проблем, восхищения и разочарований — лишь внешний каркас «Госпожи Америки». Делая монтаж, развертывание сюжета, операторскую и актерскую работу почти незаметной, Баумбах в этом фильме, освобождает структуру от всего ненужного, делая ее лаконичной и аскетичной. Искусно смешивая драматизм и комизм, режиссер создает типично американскую поэму о неудачниках в мире барышей и дельцов (постоянная тема искусства США начиная с Капоте, Сэлинджера и Теннесси Уильямса).

Еще одна параллель — «Генри Фул» Хэла Хартли, в которой также, как и в «Госпоже Америке», источник вдохновения для творчества находят не там, где ожидали. Брук, героиня Гервиг, фонтанирует идеями, жизнелюбием и юмором, но это не железная бизнеследи, забывшая о человечности ради успеха, она берется за сто дел одновременно и заражает своим энтузиазмом остальных. Быть маяком для неудачников-мечтателей, не вписавшихся в буржуазный мир чистогана и карьеризма — ее призвание.

Амплитуда творческих возможностей Греты Гервиг поистине широка: в «Милой Фрэнсис», «Гринберге» и «Госпоже Америке» она всегда разная, но ее героини всегда неотразимы и излучают неотразимость простой человечности. Мы еще вернемся к «Милой Фрэнсис», которую критики и зрители не случайно сравнивали с алленовским «Манхэттеном», но в «Госпоже Америке» тоже есть дух нью-йоркской богемы, которую мэтр Аллен впервые запечатлел еще сорок лет назад в «Энни Холл». Однако, снимая в основном людей среднего возраста, к тому же невротичных и замороченных, Вуди Аллен так никогда и не смог сделать того же, что получается у Баумбаха, — показать нью-йоркскую интеллектуальную молодежь.

И нельзя сказать, что диалоги Баумбаха так уж умны, а его герои так сверхординарны, но сама их жизнь — трагикомедия, в которых первая часть слова спаяна со второй, потому Баумбах никогда просто не смешит зрителя пластически или мимически, как Аллен, он вообще не хочет его смешить, он — режиссер-гуманист, очень сильно любящий именно того маленького человека, о котором в эру всеобщего увлечения ницшеанским дифференцированным подходом к человечеству, принято не говорить и вообще презирать. Брук, как и Трейси, и Фрэнсис, — маленькие люди, но показанные во всем их человеческом и интеллектуальном достоинстве.

«Госпожа Америка» — именно об Америке, которую и символизирует героиня Гервиг, но Другой, не фасадной Америке Уолл-стрит и милитаризма, а Америке изгоев, неприкаянных и отверженных миром дельцов и карьеристов, той Америке, которая вдохновляла многих европейцев, в том числе Вима Вендерса, на создание своих визионерских произведений о ней, страна-греза, как и Франция, маяк для всех ищущих свою Касталию.

Предыдущий фильм Ноа Баумбака был тоже о времени, возрасте, поколении. Вполне отвечал на вопрос «Кто герой сегодняшнего дня?». И на него приятно было ответить — «Мы». Я узнавал в персонажах, ситуациях, обстановке, настроении, проблемах себя и своих друзей. Пускай даже действие фильма происходило в Нью-Йорке. Видимо, в наш информационный век и вправду между целыми материками различия между людьми стираются всё быстрее.

Здесь, повторюсь, похоже. Но! Героиня повзрослела, ей исполнилось тридцать. И проблемы стали другими. И эпоха другая. И атмосфера. Для меня, в мои 27, так уж сложилось, что и условно двадцатилетняя Грета Гервиг и она уже условно тридцатилетняя, и та и другая оказалась «родственной душой».

Но если первый фильм, «Милая Фрэнсис», был настроенческим и при наличии какого-никакого сюжета всё же больше привлекал характерами, образами и атмосферой, то в «Госпоже Америке» ко всем этим перечисленным плюсам всё-таки динамичный сюжет всё-таки был пристроен. Видите? — я разделяю разные виды «сюжета». Это не совсем справедливо. Но нужно признать: большинство фильмов, к которым привыкли мы все, это искусственные истории, и это даже не имитация жизни, но некое ее преломление, это развлекательный элемент, чаще всего выстроенный по разным каноническим и неканоническим правилам. Любой, даже мало разбирающийся в «теории», зритель всегда замечает, когда авторы действуют, не учитывая этих правил. Кто-то фыркает и плюётся, говоря, мол, что же это за арт-хаус такой, иные напротив мнят себя интеллектуалами и стараются смотреть только такое кино. На самом деле, речь совсем не о степени интеллектуальности. Если фильм скучно смотреть, значит он плох и скучен, либо… либо Ваш зрительский «аппарат» не привык к слишком резким сменам правил. Глупый пример, но мне, скажем, было сложно и дико смотреть первые мультики выполненные в технике 3D, но со временем я к ним привык, обращаю внимание на суть, на качество, насколько красиво с художественной, атмосферной точки зрения выполнен фильм, не обращая внимания на количество измерений в нём.

Так вот, возвращаясь к «Госпоже Америке. Этот фильм слишком НЕискусственный. Но вместе с тем и не документальный, именно художественный. Это необычное сочетание, оно бросается в глаза. Здесь нет литературно-вымышленной истории, здесь нет холодно-сценарного построения по типу «кто герой?», «в чем его цель?», «где начинается второй акт, кончается третий», здесь всё течёт и развивается с кажущейся жизненной инерцией. Видимость и иллюзия этой жизненности, её лёгкость, выполнены на высшем уровне, в чём и заключается высшее мастерство Ноа Баумбака. Поначалу ведь я ещё пытался вычислить и в чём цель героя, и кто ему препятствует и немного у меня получалось. Но. Антагонист вырисовывался издалека, о нём говорили, его не видели и ещё не было ясно, увидим ли мы его. Однако при переходе во второй акт (на тридцатой минуте, что в классической схеме считается небольшим запозданием) нам дают понять: героиня отправляется к врагу и скоро произойдёт столкновение их интересов. Столкновение произошло и длилось около десяти минут, затем спало, затем и вовсе враг перестал восприниматься как враг и внимание акцентировалось на чём другом. Неожиданно история обрела камерность: в доме условного «врага» собрались все персонажи, а это и замечательные диалоговые/характерные ситуации, вудиалленовская почти-клоунада и уэсандерсоновская (не будем отрицать его влияния!) непосредственность.

Чуть ближе к концу серьезный кризис — неожиданно против героини ополчаются вообще все, включая лучших друзей и центрального персонажа, ее «бывшую сводную сестру», исполненную Гретой Гервиг и, я думаю, это один из тех серьёзных и замечательно выстроенных эпизодов, когда зрители могут не на шутку сопереживать и быть захваченными действием. Не слишком ли много для так называемого «бессюжетного» кино?

Итого: категорически рекомендую! Необычный фильм, необычные ощущения, прекрасные героини, поднимающие настроение, лишь только появляясь в кадре. Специально не пересказывал сюжет, потому что он всё-таки есть и должен вам понравиться!

Есть драмы, есть комедии, а есть фильмы Баумбака, которые, кажется, невозможно загнать в рамки какого-нибудь жанра. Зрители часто воспринимают их либо в вышей степени идейными либо полностью лишенными смысла. Я отношу себя к тем, кто видит во всем этом золотую середину: Баумбак на интуитивном уровне, грамотно балансирует на гране гениальности и глупости и, очевидно, что ему это отлично удается. Вот эта «гениальная глупость» и есть синоним жизни персонажей его фильмов.

«Госпожа Америка» — фильм, который мог снять только Баумбак и только так, как он это умеет. Свой стиль — это то, что присуще картинам Ноа. Кому-то может показаться, что эта «шаблонность» является отсутствием профессионального развития, а кто-то скажет, что в этом и есть весь шарм. Нью-Йорк — это город, который служит фоном для обычных историй обычных людей, людей которые учатся, работают, ищут себя и свое место в мире, а порой с ними случаются до ужаса абсурдные истории — совсем как в жизни.

Мать студентки нью-йоркского колледжа по имени Трейси собирается выйти замуж за отца тридцатилетней Брук. Собственно это обстоятельство и сближает двух абсолютно разных и по возрасту и мировосприятию девушек. Брук — человек, который загорается новыми идеями, пытается объять необъятное и заняться одновременно сразу всем, при этом ни во что не углубляясь: она и репетитор, и спортивный тренер, и бизнес-вумен одновременно. Трейси — юная девушка, которая ощущает одиночество вдали от дома, пишет рассказы и мечтает о светлом будущем. Трейси поражена энергетикой Брук, ей кажется что жить так, как живет её новоиспеченная сестра — это несбыточная мечта. С этих пор она начинает по пятам ходить за Брук, жить её проблемами и заботами. Как-то, болтая в кафе, Брук делится с Трейси идеей нового шоу, которое, как ей кажется, могло бы быть успешным, и название подходящее у нее уже придумано — «Mistress America». Тут-то в голову Трейси и приходит идея написания рассказа о непростой, но такой интересной жизни сводной сестры, который уж точно оценят и опубликуют в литературном клубе университета. Но вскоре мираж рассеивается и она начинает осознавать, что Брук, при всей её неуёмной энергии, все же обычный человек, со своими сильными и слабыми сторонами, взлетами и болезненными падениями. Все неудачи сестры приводят её к плачевному выводу: Брук будто бы лягушка из притчи, со всей силы лупит лапками по молоку, стараясь удержаться на плаву, хотя всё лучшее, что было в её жизни уже позади. Как вы понимаете, мысли в её рассказе отражаются соответствующие.

На экране мы снова видим Грету Гервиг, любимицу режиссера. Теперь она не «милая Фрэнсис», но живость характера и эмоций Фрэнсис явно позаимствованы Гретой для этой роли. Героиня Лолы Кёрк вызвала у меня смешанные эмоции, от банального равнодушия до искренней неприязни. Все персонажи, даже эпизодичные, по-баумбаковски колоритны и на долго врезаются в память своим поведением или фразами. Некоторые ситуации доводятся режиссером до состояния «театр абсурда» и их комичность не знает границ. Восторг у меня вызвал потрясающий саундтрек от Дина Уэрхема и его жены Бритты Филлипс. Эти ребята создали нечто поистине прекрасное!

Как итог, если вам нравится стиль, в котором творит Ноа Баумбак, если легкая абсурдность происходящего вас только веселит, а длинные диалоги — ваша страсть, то это кино определенно вас не разочарует, а быть может даже заворожит какой-то особенной магией происходящего.

7 из 10

Тянет пошутить, мол, Ноа Баумбак — это если вы совершенно случайно пропустили то, чем в последние полвека занимался Вуди Аллен. Но правды в этой шутке не так много, как кажется. Ведь на Аллене свет клином не сошёлся, а его картины, даже самые удачные и замечательные, всё же слегка о других людях, других проблемах и вообще — о другом. Мы любим называть хорошие старые картины универсальными или, еще пафоснее, вневременными, кивать на их актуальность, год от года якобы не уменьшающуюся. Но ведь они не о том, что нам нужно. Не о нас.

У нас практически нет внятных фильмов о нас самих. О наших представлениях и иллюзиях, прорывах и ошибках, о том, что мы знаем о мире или думаем, что знаем. Есть вагон замечательных историй о наших бабушках и дедушках, мамах и папах, которые раз за разом мы пытаемся примерить на себя. И они вроде как по размеру, и да, еще не изношенные, не порванные, сделанные хорошо, на совесть. Мы можем присвоить их, чем частенько и занимаемся. Но нам нужны собственные истории. И «Госпожа Америка» — кажется, именно из таких.

Это не слепок сегодняшнего дня, это и есть сегодняшний день. Не потому, что на экране мелькает Гугл — но потому, что героиня Лолы Кёрк пытается продлить с его помощью случившийся приступ вдохновения. Не потому, что всё может полететь к чертям из-за одной случайно выложенной кем-то фотографии в социальной сети — а потому, что теперь всё может полететь к чертям ещё быстрее и веселее, чем ты можешь себе это представить. Потому что можно долго мечтать о своём очаге — но в одну секунду отказаться от его создания. Потому что теперь каждый второй смотрит тебе прямо в душу и задаёт неудобные вопросы.

Потому что уже и не поймёшь, быть вечным костром для тысячи спичек — это счастье всей жизни или диагноз, хотя и в том, и в другом случае чёрт его знает, как с этим жить. Не то чтобы мир, конечно, за каких-нибудь пару десятков лет стал совершенно иным. Мало ли в том же двадцатом веке было неприкаянных и тех, кто их идеализирует? Мало ли было тех, кто испытывает чуть ли не панику от всего, что с ним происходит, но пытается не подавать виду? Но, с другой стороны, были ли они так же счастливы и несчастны в своем положении? Боялись и не боялись ли одновременно признаться себе в нём? Было ли у них столько способов убежать от реальности, при этом оставаясь ее заложниками? Было ли столько иллюзий — и таких качественных?

Баумбак над этими вопросами не сидит и не корпеет, иначе та же «Госпожа Америка» была бы совершенно ничем не примечательна. Он лишь чувствует, что вот прямо сейчас мир уже не тот, что буквально недавно. Сдвинулись акценты, поменялись детали, появились новые обстоятельства. И всё, что он может здесь сделать — это постараться запечатлеть сегодняшний день именно сегодня. Потому что завтра сегодня будет уже вчера, а это значит, что момент уйдёт. Да и вообще кто знает, каким сегодня будет завтра? Может, там будет что-то невероятное, а мы еще со вчерашним днём возимся. Да и сами мы, может, другими людьми будем совершенно.

В «Госпоже Америке» режиссёр не скрывает иронии ко многим героям, но главным образом, разумеется, к героине Греты Гервиг. Для тех, кто помнит ту же «Милую Фрэнсис», где его симпатия, зачастую лишенная иронических посылов, была гораздо более тёплой и однозначной, такой дрифт — лучшее подтверждение тезиса «всё течёт, всё меняется», даже несмотря на то, что героини этих картин не идентичны. Кстати, забавно, что именно в разговоре об авторском отношении и сравнение с Вуди Алленом начинает казаться на удивление богатым и выпуклым. Сразу вспоминается «Манхэттен» с его легким подтруниванием над нью-йоркской богемой. Но ведь чем дальше, тем ещё забавнее: и вот уже некоторые параллели у «манхэттенской трилогии» с тремя последними фильмами Ноа находятся, и Грету Гервиг невольно сравниваешь с молодой Дайан Китон…

Аллену, однако, невзирая на скорострельность, нужно сначала немного посидеть и подумать, в то время как Баумбак куёт железо, пока оно горячо. Где-то ему по этой причине, может, недостаёт в глубине обобщений, но вот в том, что касается драйва и сиюминутности обычной жизни — здесь он кому хочешь даст фору. И потому Ноа — не новый Вуди Аллен, но что-то вроде Вуди Аллена для ребят двадцать первого века, для новой молодёжи. Для того, чтобы у всех этих несчастных был шанс ощутить то, что могли ощутить в семьдесят седьмом парни и девушки лет двадцати или тридцати, случайно заглянувшие в кино на рядовой сеанс «Энни Холл». За Баумбаком практически никакого шлейфа важности. Он снимает налегке и его невероятно легко смотреть — ибо это история сегодняшнего дня. Она, конечно, похожа на историю вчерашнего, и даже позавчерашнего дня — примерно так же, впрочем, как отцовская толстовка похожа на твою собственную.