Иллюзионист

Конец 50-х гг. ХХ века. Немолодой интеллигентный фокусник месье Татищев стремительно теряет популярность, но виной этому даже не он сам. Просто с наступлением новой эпохи и приходом музыкальных кумиров жанр иллюзионизма умирает, и все, что остается Татищеву — колесить по маленьким городкам и показывать свои скромные фокусы в каких-то пивнушках. В одном из таких заведений Шотландии он встречает совсем юную девушку Элис, которая работает там уборщицей. Заметив, что ее обувь совсем прохудилась, Татищев покупает для нее новые туфельки, но обставляет все как волшебный трюк, чтобы девушка не чувствовала себя обязанной. В итоге Элис воспринимает его фокус как самое настоящее волшебство и отправляется за ним в Эдинбург, надеясь, что он совершит для нее еще не одно чудо…

Сценарий этого анимационного шедевра, удостоенного премии «Сезар» и номинаций на «Оскар» и «Золотой Глобус» как лучший анимационный фильм, был написан актером, мимом и сценаристом Жаком Тати давно, но экранизировать его он не хотел, посчитав чересчур личным. Младшая дочь Тати, Софи, согласилась передать сценарий режиссеру Сильвену Шоме, когда постановщик обратился к ней с просьбой использовать сценку из фильма отца в своей первой полнометражной работе «Трио из Бельвилля». В итоге на свет родилась почти бессловесная, тонкая, детально прорисованная и очень печальная притча, которая в уйме важных и аккуратно подмеченных мелочей рассматривала не только драму невостребованности людей творческих профессий, толкающую многих на дно бутылку или даже в петлю, но и трагедию исчезновения волшебства из жизни современного человека. Очень иллюстративен в этом плане образ Элис, для которой новые туфельки оказываются началом внутреннего перехода из восторженного детства во взрослый мир прозаичности потребления, для которого чудо новой вещи внезапно превращается в простой и пошлый конвейер «хочу еще», а сам «производитель чудес» быстро перестает быть объектом интереса. Но наиболее печальна судьба человека, который не может предать дело своей жизни, но вынужден трезво оценивать ситуацию и потому выносит своему занятию и этому миру короткий, но такой многословный и горький вердикт — «волшебников не существует».

10 из 10

Эмоции — то, ради чего по большей части я смотрю кино. То ли оттого, что не откуда их черпать в жизни (но я упорно верю, что это не так), то ли оттого, что кино вызывает в тебе эти эмоции грамотно и аккуратно, я имею в виду, что у этого искусства изначально есть цель вызвать не какую-нибудь, а конкретную эмоцию.

Я не помню, чтобы какой-то мультипликационный фильм окутывал меня в такую сильную печаль. Если задуматься, то среди мультфильмов найдётся немного примеров тех, что заставляют тебя просто отложить все дела и грустить, большинство их направлены на достижение совершенно другого результата. А «Иллюзионист» погрузил меня в состояние, которое отлично иллюстрируют картинки по запросу «дождь туман пейзаж». Он действительно смог повлиять на моё настроение, усмирить тревогу и оставить голову свободной от мыслей. И это здорово, душевный отклик в виде эмоций — один из признаков истинного искусства. Чистая и беспричинная печаль…

Полагается, что есть и содержательная сторона кино. Безусловно, она есть. Но не притворяясь существом высокоинтеллектуальным, скажу, что не поняла идеи этого мультфильма. Старалась постичь задумку авторов на протяжении всей картины, увы, вопрос остался без ответа. Может быть, господин Сильвен Шомэ рассуждал о нужности человека и о том, каково это, когда ты никому не нужен? О том, что смысл жизни — быть кому-то нужным? Поэтому фокусник старался радовать девушку, которая не понимала, что красивые предметы гардероба появились не по волшебству? Поэтому клоун, терпевший унижение и пинки, попытался примерить петлю? Не оттого ли глупые музыканты выглядят счастливее, ведь они нарасхват у публики? А девушка, не поэтому ли она покинула свой городок, не зная и не думая, что её ждёт, ведь где-то там она могла найти человека, которому будет нужна? Или всё это вовсе иллюзия? Не знаю, это рассуждения.

Мне не хватило слов, диалогов, люблю слушать разговоры, хотя и считается, что суть в поступках. Но в этом есть очарование этой анимационной картины. Зритель старается увидеть и почувствовать историю, а не услышать. Лишая нас каких-либо словесных объяснений происходящего, авторы предлагают наблюдать за чистым действием. Это цепляет. Превосходно, хоть и сложно для восприятия.

Устав от попыток искать смысл поведения героев, я стала наслаждаться происходящим. Я действительно прочувствовала сюжет, правда, до конца его не осмыслив. А после начала жадно поглощать глазами именно визуальное оформление истории. Каждый кадр, будь он взят отдельно, мог бы стать великолепный полотном. Боже, как это красиво. Цвет, тени, свет, переходы, перспектива, тонкие линии, стиль — волшебно и так живо. Поэтому я не сильно расстроилась, что моих извилин не хватило на понимание содержания, их хватило на получение эстетического удовольствия. «Иллюзиониста» приятно буквально смотреть. Хотя бы ради работы художников мультфильм посмотреть стоит, в этом плане он бесспорно великолепен. Ни один персонаж не остался безликим, каждый оказался изображён так, что зритель видит его качества, его отношение к происходящему или же понимает его роль в данном действе.

Посвятить вечер такому кино — отличное решение. Оно создаёт свою атмосферу, забирает в свой рисованный мир, чудесно. Будет обидно, если вы не увидите этих вывесок и витрин магазинов, этих дам с винтажными причёсками, этих братьев-акробатов со смешным звуковым сопровождением, этих пейзажей с высокой влажностью, не услышите эту печальную мелодию, дополняющую всю историю, и звуки города. Кто знает, может вам удастся раскусить задумку «Иллюзиониста» и прекратить мои переживания и раздумья по этому поводу? Смотрите, не пожалеете

Давно уже немолодой фокусник французского происхождения пытается заработать денег и славы на холодном острове Британии. Он встречает разных людей, бывает в разных местах, константа в его жизни — набор инструментов иллюзиониста и одиночество, которое никуда не девается даже, когда фокусник имеет компанию.

Невероятно красивый мультфильм с необычной рисовкой, прекрасным музыкальным сопровождением и элегантным, едва уловимым юмором. С первых мгновений история иллюзиониста захватывает и заинтересовывает, окутывает, словно мягкое одеяло, заставляя хоть и грустно, но улыбаться. Каждый кадр пронизан меланхолией, и порой, когда ситуации в фильме заставляют смеяться, смеяться отчего-то не хочется. При этом фильм полон доброты, теплоты и, если уж продолжать в том же духе, милоты.

К сожалению, всё это было знатно подпорчено присутствием жестокой реальности в лице малолетней девчушки, которая молча и легко запрыгнула на шею иллюзионисту. И никакого количества теплоты и доброты, ненамеренно излучаемого главным героем, мне не хватило, чтобы хоть как-то оправдать всю эту ситуацию и найти в ней хоть грамм положительности. Если в течение фильма меня по большей части одолевало недопонимание и надежда на лучшее, то концовка окончательно убедила меня в том, что одними теплыми словами этот фильм я вспоминать не буду.

Джентельмен и альтруист в конце концов оказался обычным бесхребетным дураком, а добрая и наивная спутница — меркантильной прохвосткой. А больше всех в ситуации пострадал кролик, которого вообще-то можно было бы и уберечь.

«Иллюзионист» — это бочка мёда, здраво приправленная дёгтем. Сладко, но послевкусие очень горькое.

6 из 10

«Иллюзионист» — вторая полнометражная анимационная лента Сильвана Шоме, поставленная по нереализованному сценарию Жака Тати, которая может восприниматься как ироничный комментарий к кинематографическому и актерскому наследию этого парадоксального комика. Шоме добился не только визуального, но и пластического сходства своего мультипликационного персонажа с его прославленным прототипом: движения и поведение героя имитируют актерскую технику Тати буквально точь-в-точь.

Схожим образом и авторство самого сценария, его коллажное построение из бурлескных гэгов, едва скрепленных интригой, вызывающих скорее сдержанную улыбку, чем смех, угадывается зрителем безошибочно, даже если бы оно не было указано в титрах. Сдержанная, никогда не переходящая в тоску и мизантропию меланхолия Тати, имеет источником размышления Екклезиаста о тщете внешней стороны бытия, комизм этого французского актера и режиссера основан не на высмеивании человеческих страстей, как у Мольера и Гоголя, а на понимании чужеродности человека этому миру, его подспудной, часто неосознанной жажде чего-то большего, чем материальные заботы. Потому герои Тати, попадая в мертвую регламентированную механистичность, всегда взрывают ее изнутри своим эксцентричным поведением (как, например, в его фильмах «Мой дядя» или «Время развлечений»), но этот беспорядок не есть деструктивный хаос, а скорее детская непосредственность, живая спонтанность человеческих реакций, сопротивляющаяся антигуманной роботизации жизни.

В фильме Шоме эта базовая для Тати тема затрагивается лишь по касательной, как необязательное дополнение к эффектности бурлескных сцен: мультипликационная реанимация уникального стиля этого комика становится для Шоме самоцелью, что печалит не только преданных почитателей автора «Каникул месье Юло», но и всех, кто способен оценить всю глубину его мировидения. Лишь в последние десять минут «Иллюзионист» приобретает философское измерение, когда ясно артикулированная печаль о быстротечности жизни полностью вытесняет бурлеск, и именно тогда все достоинства сценария раскрываются в полной мере, и мы понимаем, что в картине — от мастерства Тати, а что — от автора коммерческого анимационного хита «Трио из Бельвилля».