Невеста была в трауре

Франция славится шармом своих женщин. В Пятой Республике лучше, чем где-либо еще в Европе знают, как превратить обыкновенную горожанку в ослепительную красавицу, на внимание которой будет претендовать вся мужская половина округи. А еще на родине Луи Виттона, Ив Сен-Лорана и Юбера де Живанши изобрели такую полезную штуку, как гильотина, однако ее эффективность не оберегает потенциальных убийц от нажатия на спусковой крючок или смертельной инъекции. О том, как хладнокровно женщины способны выносить приговор мужчинам, Франсуа Трюффо знал превосходно. Сложно забыть развязку «Нежной кожи», заставившую всерьез задуматься о природной беспощадности представительниц слабого пола, стоит им ощутить себя жестоко обманутыми. Ведущий идеолог «Новой волны» не только не забыл, но и развил шокирующую идею до виртуозного кино-посвящения Хичкоку, какое он, давний соратник, кумир и последователь, только мог придумать, осмыслить и осуществить.

Воплощенная женственность в безупречно сидящих на ней белых и черных туалетах осчастливила бы любого поэта, но ее бархатные ручки несут смерть. Траурная невеста бесподобной Жанны Моро — персонаж больше притчевый, нежели криминально-правдоподобный. Не отделаться от мысли божьего, или точнее, сатанинского провидения, благоволящего ей вершить месть. Неоднократно могла она быть вычисленной, опознанной или раскрытой, но заступничество нечистого оберегает ее до вычеркивания последней фамилии в расстрельном списке. Трюффо упивается великолепием своей Немезиды, в его заботливых руках родился культовый архетип хладнокровной мстительницы, чья красота воистину убийственна. Она роняет элегантный шарфик перед одним приговоренным, танцует аллегретто перед другим, соблазняет третьего. Режиссер не позволяет задуматься о каких-то альтернативных вариантах для несчастной невесты, кроме самого непримиримого. Под его управлением месть становится если не богоугодным делом, то уж точно оправданным, логичным и неизбежным. Словно бы нехотя раскрывает он обстоятельства убийства жениха, первопричина скромно переминается на последнем месте. Как истинного эстета, дегустирующего дорогое вино, Трюффо волнуют ощущения, эксклюзивные детали процесса, и в их подгонке он достиг значительных высот.

В узнаваемой холодной стилистике французский «нововолновик» пишет пьесу из пяти актов, каждый из которых отведен очередной жертве. Плавное, выглаженное повествование фильма точно ожогами прерывается трагическими воспоминаниями невесты, и, задолго до последнего убийства, страшная мозаика окончательно складывается. Не без художественных допущений и нарочитого спокойствия, но на экране лютует все-таки женщина, а не демон Преисподней. Трюффо взывает к состраданию, а это значит, что задрожат поджатые полные губы, а по фарфоровым щекам потекут слезы. Мифологическая образность героини Моро подчеркивается нарядом богини Дианы. В античной тунике и с настоящим луком эта дама смотрится еще естественней, чем на самом пышном рауте, и не получается списать ее уверенность на одну только многолетнюю подготовку. В ее фигуре сконцентрировано исходное единство добра и зла, лишь после свершения первого греха навсегда разошедшихся по разным сторонам. Невеста словно была рождена для ношения траура, и один день, навсегда изменивший ее жизнь, есть событие безусловной необходимости, каким его видит режиссер.

Нагнетая напряжение накануне нового убийства, Трюффо не просто подражал Хичкоку, а совершенствовал саспенс собственного производства. Тревога по-французски выстроена на ощущении гармоничного созвучия всех инструментов, и для внушения этой мысли потребовалась сцена в опере. Режиссер с изрядной долей цинизма позволяет жертве напоследок прикоснуться к благородному, ощутить себя облапошенным ценителем из готического романа Гастона Леру. По словам Трюффо, кино неотделимо от искусства, точно так же, как и от ремесленничества. Многокомпонентная сущность картины об утолении жажды мести сполна подтверждает правоту классика. «Невеста» не считается пиковым произведением «Новой волны», но это в ней оказались окончательно растоптанными иллюзии о женской безвредности и податливости. Стратегическое мышление, твердый анализ происходящего, ледяная стойкость и непостижимое очарование — из элитных компонентов и был создан трагической образ. И, судя по тому, какая популярность была уготована персонажу новобрачной мстительницы, Трюффо ничуть не рисковал, а руководствовался самыми житейскими подоплеками, из которых и родилась эпическая неизбежность.

Очень красивая и очень грустная женщина, как сама смерть, шествует из дома в дом, по следам приговоренных ею мужчин. В ее красивых безжизненных глазах меняются только лица жертв. У нее есть цель, и она от нее не отступится.

Она все еще движется, ест, пьет, говорит, но в ее глазах нет жизни. Жизнь из них ушла давно, вместе с жизнью ее возлюбленного. Судьба дает ей человека — шанс на исцеление. Возможно не для ее жизни, но для ее души. Отринуть злобу и возродить любовь. Но она уже не способна воспользоваться этим шансом.

Ее личность это метафора — неотвратимость возмездия, рок. Как в трансе она идет на встречу к осуществлению своей мечты — мечты о смерти. Все в этом фильме подчинено ритму. От жизни к смерти. И этот ритм поддерживает сменяющейся цвет ее платьев от белого к черному. По восходящей нарастает напряжение и взрывается перед финальными титрами.

Наблюдая за этой женщиной, в очередной раз задумываешься о том, как много человек готов положить на алтарь своей мести? И что он в итоге получит?

8 из 10

Франсуа Трюффо был своеобразным и интересным режиссером, и он снимал неплохие и непростые фильмы, которые сейчас считаются золотой коллекцией того времени. Режиссер умело шокирует зрителя и погружает в свои атмосферные истории, которые пропитаны болью, интригами и одной большой трагедией превращенную в душу раздирательную драму.

«La mariee etait en noir» (Невеста была в трауре) — европейская криминальная детективная драма 1968 года, которая получилась неожиданным и ярким фильмом. Кино мгновенно погружает в свою тревожную историю, и зритель сразу же испытывает различную гамму чувств. Мы видим женщину, которая потеряла своего жениха на собственной свадьбе. Его убили, и теперь она жаждет отмщения и собирается убить сама убийц ее жениха…

Жанна Моро интересная и чувственная французская актриса, и в этой драме она играла хорошо. Она сумела передать все то противоречивое чувство и боль, что ощущала ее героиня. Мы видим, как она безжалостно убивает своих обидчиков, но даже это не дает ей успокоиться и облегчить боль об утрате любимого…

Фильм получился весьма таинственным и своеобразным. От первого и до последнего кадра он пропитан загадочностью и скрытым смыслом. Мы видим путь мести и то, как «невеста» одним за другим хладнокровно убивает пятерых мужчин, напоминая, кто она такая. «Невеста была в трауре» — классика французского кинематографа, открывающая зрителя новую ступень новелл этого жанра. Фильм определенно заслуживает внимания и положительной оценки. Посмотрите эту драму, и она раскроет Вам месть невесты, которой пришлось снять белое свадебное платье и в день своей свадьбы надеть траурное черное…

8 из 10

В 1966-м году Трюффо опубликовал книгу «Кинематограф по Хичкоку», представляющую собой объёмное интервью, взятое за несколько приёмов у маэстро саспенса. Через год он выразил свою признательность англо-американскому гению ещё раз — уже посредством фильма «Новобрачная была в чёрном», где соединились как излюбленные хичкоковские приёмы, так и отдельные мотивы его произведений.

Первоисточником для фильма послужил одноименный роман Уильяма Айриша, впервые прочитанный Трюффо ещё в 13-летнем возрасте и ставший впоследствии одним из его любимых. Несмотря на то, что это было только второе (после «Стреляйте в пианиста») обращение Трюффо к криминальной теме, он продемонстрировал здесь великолепное чувство жанра и редкостное стилевое изящество.

Несмотря на то, что он предложил Жанне Моро роль, казалось бы, схожую с той, что она сыграла в «Жюле и Джиме», её новая героиня Жюли Колер, во многом отличается от Катрин. Трагическое убийство жениха на ступеньках церковной лестницы во время завершения брачной церемонии становится исходной точкой для последующего развития витиеватой детективной истории, лишь/уже к середине которой мы узнаем причину и виновников случившегося.

Месть невесты пяти мужчинам за смерть возлюбленного превращается у Трюффо в изощренную игру — как самой героини со своими жертвами (так одной из них она позирует для картины в образе самой «Дианы-охотницы»), так и самого постановщика с Хичкоком, который систематически здесь цитируется — от «Человека, который слишком много знал» до «Головокружения».

Немало способствует этому музыка Бернарда Херрманна (композитора Хичкока, специально приглашенного Трюффо): её «оперность» ещё более подчеркивает условность происходящего. Несмотря на некоторое отступление от магистрального авторского пути и обращение в каком-то смысле к бульварной истории, тонкий вкус и чувство стиля выгодно выделяют эту ленту на общем фоне криминального кино.