После работы смотреть на emblix бесплатно

1985 год: Эксперименты Мартина Скорсезе…

«После работы» не ассоциируется со Скорсезе, когда произносят его имя рядовому зрителю, как например, «Славные парни» и «Казино».

Быстро пройдусь по операторской работе: как по мне ничего особенного, хотя иногда камера двигается в «эффекте нахождения».

Фильм стоит смотреть не ожидая «тяжелого» Скорсезе, потому что это все-таки комедия. Сценарий довольно предсказуемый — достаточно легко предугадать, что будет дальше с героем после его появления в каждом новом месте. Это набор глупых ситуаций. При всей своей предсказуемости это, динамичное, нескучное кино на вечер. А значит не стоит ждать 3 часового гангстерского, затянутого фильма.

Весь юмор построен вокруг столкновения героя, глупого мужчины, с безумными женщинами, с которыми он не может справиться. Мне такой расклад не симпатичен. Хотя это можно списать на комедию, а значит упреки вроде «Такого не могло быть!» нелепы.

В 80-х Скорсезе экспериментировал: «Бешеный бык», «Цвет денег» и «Последнее искушение Христа», «Бешеный бык» и «Цвет денег» получились удачно, а «После работы» стал для меня неудачной попыткой.

Итог: Скорсезе попытался снять комедию, но как по мне получилось не очень содержательно..

5 из 10

After Hours и 9 лет после Taxi Driver мы со Скорсезе опять кружим по ночному Нью-Йорку. После работы, после часов, после времени. Смертоубийственная комедия жизни человека, который хочет спастись, не изменившись сам и не меняя ничего вокруг. Taxi Driver не может жить, видя «вот это вот всё», After Hours человек виляет между жизнями, пытаясь проскользнуть между капельками дождя.

***

Мир устроен удобно, если соображаешь как он устроен. Если знаешь, где нажать какую кнопочку, чтобы получилось то, что ты хочешь. Если в тебе ничего не сломано. Если понимаешь, что твоё внутри, твоё приватное под хорошей защитой соблюдения правил и не пытаешься выставлять своё сокровенное на всеобщее обозрение. Днем.

Ночью все не так. Ночью ты один. И твой путь — в грезы. Если только твои грезы не столкнуться с чужими, отчего они обретут реальность (ведь реальность это то, что сопротивляется тебе, сначала мягко, потом все жестче и жестче, до тех пор, пока ты не поймешь, что реальность это то, что подминает под себя тебя и всех). Грезы, сны, фантазмы, которые ты узнаешь, когда они приходят из вне тебя — что может быть страшнее.

День закончился и вместе с ним остановился тот социальный экзоскелет, тот панцирь, который двигал тебя в машинерии города, который сковывал, скрывал, но и защищал твоё нежное ранимое внутреннее тельце, твою душу, твоё голое я. Защищал и от «снаружи», и от «изнутри», чтобы выбросами своих желаний, ты не сгубил себя же, ну и других заодно.

Ты хотел погрузиться в безопасность иллюзии другого: в историю пригрезившуюся тому, кто страдал где-то там далеко — в книжицу или фильмец; но тут в тебя ворвалась она — ломающая все планы реальностью своего тела и души, которая вот она перед тобой, но которая и неизвестна-непредсказуема-нова — она реальный Другой и как очень хочется, очень хочется чтобы она была-стала Близким, чтобы не быть одному — что может быть заманчивее.

Но потом вновь ты тонешь в своих грезах. Ты из них и не выбирался — никто не может выбраться из своих грез, но ты так хотел, ты бежал, чтобы приникнуть к чему-то новому, чтобы был выход… а оказался опять вплотную к самому страшному — к самому себе; а она — тот желанный другой — обернулась вновь персонажем твоего ужаса, который-всегда-с-тобой.

Но ты хитер, ты научился уклоняться. Ты думаешь, что ты хитер — ты знаешь, что нужно лишь слегка солгать и можно разыгрывать дальше роль честного и все сойдет с рук, что это самое эффективное. Но так днем. Когда люди мелькают и расходятся, и теряются в толпе таких же. Когда же толпы нет, когда ночь, когда твои пути сплетаются с теми, кто выполз из своих раковин, то твои дневные манипуляции цепляют до нутра и тащат к пропасти и их, и тебя…

***

А как все хорошо начиналось. Впереди были те манящие целые два или даже три часа жизни, когда часы исчезают, когда ты знаешь, что они целиком твои и твоих желаний, когда ты пускаешься во все тяжкие (разумные «тяжкие», ведь они должны уместиться в два-три, ну хорошо, четыре часа), потому что знаешь, что потом будет сон, потом нужен сон, который смоет весь обязательный стыд встречи со своим внутренним; сон тела, после которого наступит ломка утра, а после наступит спасительно-успокоительный день — когда душа и совесть убаюкаются в мерно-катящейся-социальной-машине и уснут по-настоящему… до самого вечера.

Часы остановились, спрятались, подарили возможность перемещаться, минуя кварталы города и пролеты лестниц… а потом вернулись — сначала легким надавливанием памяти о не-обходимом порядке погружения в завтрашний день, через кротовую нору собственной квартирки; когда же порядок стал рушиться часы понеслись галопом, громоподобно тикая механизмом смертельной бомбы, требуя срочного спасения во-что-бы-то-ни-стало, требуя вернуться и нырнуть в спасительную раковину, в скорлупу, требуя спрятать весь крик и ужас обнаженной души обратно глубоко внутри — в милые кошмары твоего и только твоего сна, ну с этим-то мы жить привычные, — лишь бы не прилипло к нему слишком много ужаса других — ужаса наших общих грез — реальности…

***

А так, что нам этот чужой ужас, чужой крик, чужой визг — посочувствуем, покиваем головой; столкнувшись в десятый раз — постебаемся… Ведь мы-то не внутри, для нас-то это всего лишь оболочка-поверхность-обыденность, каждый день поставляемая нам в избытке газетной хроникой… Ведь весь этот ужас он чужой — не правда ли, ну точно ведь чужой, мы ведь его забудем, должны забыть, а иначе как жить, что с нами будет, если мы каждый раз будем полностью входить в него, превращая в свой… пусть он лучше будет в каталоге гениальный произведений — мы на него посмотрим, поставим галочку, что видели-знаем, купим или сделаем копию — время от времени будем ежиться от быстрого-быстрого представления себя на месте того чужака, что корчится в ужасе, после чего взбодрившись, как мы бодримся от полу-запретных игр, пойдем-жить-дальше…

***

Жители СоХо. Богема. Красивое слово, освященное уже как больше ста лет. Мечта. Грёза. Ложь. Они так хотели вырваться из дневной своей неподлинности. Чтобы стать тождественными себе. Сбились в кучу в бывшем промышленном районе. Нет, не надо их называть крысами, которые поселились на останках той самой машинерии, которую они презирают. Они люди, просто люди, которые решили, что так просто вырвутся от своей судьбы и себя.

Но пришлось им кормить себя, защищать себя, тратить себя на не-обходимый в нашей реальности социальный ритуал. И как всякий хендмейд — эта их самодельная социальная машинерия закрутилась жалко, неказисто, жестоко… короче, неэффективно — то, от чего бежала богема, то их и накрыло — (не)эффективность… И осталось только писать записки, делать поделки, наряжаться в других — короче, зайтись в крике — «спасите нас»…

Закономерно, что мечты о жизни над/вне обыденности помноженные на художественно-оформленные крики о спасении, со временем хорошо капитализируются. Сейчас нью-йоркский СоХо, как и раньше лондонский, покрылся коркой гламура и туристов и бодренько крутится профессионалами ручками в хорошо смазанной машине промышленности удобства и удовольствий.

P.S.

Пока мы живем мы кажемся себе и другим, когда умираем то перестаем. Все так просто. Просто как выключить проектор и увидеть прекрасный ровный чистый экран. Только, что нам в этой плоской реальности? Она нам не нужна. Она смертельно скучна уже через пару минут. Нам была нужна та нелепость, чтобыладо. Нам желанна именно эта нелепость, эти несуразности, эти страхи, эти мучения — мы хотим и хотим их еще и еще. Вот только отдохнем под защитой механики дня и вернемся опять.

Наверно, это самый оправданный и искромётный сюрреализм, пространство и время не меняющий, но довольно злачно насмехающийся над ними.

Работа Мартина Скорсезе абсолютно нетипична для его творчества в плане повествовательном. Иным образом, режиссёр, который в то время только обрёл своё имя, но не смог резко его развить, снял что-то для себя, дал возможность истории, аналогов не имеющей показаться всему миру, поскольку «После работы» — это ничто иное, как учебный сценарий никому доселе неизвестного студента Джозефа Миниона.

История действительно увлекает, поскольку вся мистификация и бутафория, происходящая с единственным героем, сохраняющим черты человека, сродни галлюциногенной фантазии, потоком сознания, состоящим из образов, характеров и срывов их покровов. Другими словами, она идеально подходит под понятие слово «творчество» — это действительно новое и исключительно своеобразное, это имеет собственный структурный вид и способно придавать эмоции. Это меняет линейное развитие событий, предлагая в заданных условиях совершенно иные решения.

Это фильм для таких же сценаристов и режиссёров, как Минион и Скорсезе — учение творить, шаг за шагом, меняя свойства уже изученного и переставляя их в другую плоскость.

Фильм с извращённым отношением к интриге. Сатира в вакууме. Реалистично-сказочная пародия на безвыходные триллеры, она имеет один-единственный сюжет, который находится в постоянной стадии развития, меняя сцены и события так быстро, насколько это возможно. Темп, в принципе, является одним из главных достоинств этой ленты — подумать о том, чтобы уловить элемент отвлечения от происходящего — занятие в полной мере преступное и безрассудное. При этом, если вы когда-либо имели дело с драматургией и конструктором истории, то можно понять, насколько тяжелым является правильно выстроенная градация событий, их выбранный ритм и степень гипертрофированности, поскольку в ином случае должная степень абсурда может просто-напросто не работать и смотреться, как набор сцен различного толка и порядка.

Если характеризовать фильм минимальным количеством его качеств, то, безусловно, он является чёрной комедией, которая никогда не признается своему зрителю в том, что она высмеивает и почему она это делает. И герой, и события взяты случайно, Нью-Йорк облюбован самим Скорсезе, всё остальное — не более, чем случайная мистерия, внезапно произошедшая, нелепая в своей природе, но открытая и доступная.

Как сон в летнюю ночь.

Как паутина вашего обыкновенного ночного видения.

Взял как-то молодой студент Джозеф Минион и написал свою дипломную работу, а она возьми и попадись в руки режиссёра Мартина Скорсезе. Это сейчас имя Скорсезе у всех на устах и он давно вписал своё имя во все анналы истории кинематографа, а к тому времени он всё ещё считался хорошим, но не раскрывшим свой потенциал постановщиком. Кроме того, после «Таксиста» и перед «Бешеным быком» Скорсезе попал на больничную койку с диагнозом «передозировка наркотическими веществами», а попросту Мартин «перенюхал». Но из этой бездны его вытащил Роберт Де Ниро собственной персоной, который, собственно говоря, и стал известным после «Таксиста», а потом приумножил свою славу благодаря напряжённой работе в «Бешеном быке».

Но вернёмся к ленте «После работы». Признаться вам честно, ребята, пока её я смотрел я никак не мог определить для себя точный жанр. Ближе всего будет, конечно же, триллер. Причём связанный с криминалом. Но будет здесь что-то и от комедийного фарса и сатиры на тему «законопослушных и извечно ответственными американцами из среднего класса». Так что, наверное, это сатирический триллер с социальным оттенков — вот это, на мой взгляд, больше всего похоже на жанр, предоставленный нам Мартином Скорсезе в «После работы». Хотя, уверен, что найдутся люди, которые будут крайне не согласны с таким утверждением. Что же, сколько людей, столько и мнений.

Действие фильма начинается с того, что неженатый программист среднего звена знакомится за столиком в кафешке с вполне привлекательной особой и та оставляет ему телефончик. После работы программист набирает её номер и договаривается о встрече этим же вечером. Что-то похожее на свидание, а может на встречу на одну ночь. Стремглав донжуан мчится к новой подружке, но уже в такси у него начинаются проблемы: в окошко улетает двадцатибаксовая банкнота. Ему бы задуматься, что это знак провидения, говорящий, что может не стоит ехать к девушке. Но наш пострел не обращает на это внимания, посчитав, что это лишь досадная неприятность, нестоящая того, чтобы о ней думать. Но потом не раз, предполагаю, он задумался о том, что поданный знак должен был его остановить, потому что далее с ним будет творится чертовщина наяву, он встретит множество людей, даже воров и эксцентричных скульпторов и с трудом избежит расправы толпы местных жителей. Причём, он нисколько ни в чём не будет виноват, он только хотел хорошо провести обычный будний вечер…

Пока наблюдаешь за всеми перепитиями сюжета, понимаешь, что предугадать дальнейший его ход невозможно, настолько всё запутано и запущено. Естественно, что Мартин Скорсезе обставил всё так, что зрителю не приходится особо-то напрягаться: сиди и смотри, как говорится, но всё же саспенс присутствует, в особенности если тебе будет искренне жаль главного героя и ты будешь переживать за него, вот тогда да, тогда внутри всё будет переворачиваться, и будет становится то холодно, то жарко. Наверное, больших бедолаг, нежели в «После работы» и не встретишь, возможно только в «Один дома», но там двое воришек заслужили головомойку, а тут программист вообще аки безвинный агнец, но ему предстоит испытать себя на прочность, не сколько в физическом, сколько в психологическом плане.

А во всём происходящем виноваты кто? Нет, не русская мафия, и не арабские террористы. Во всём виноваты наши очаровательные женщины. Если бы не они, то пришёл бы наш программист в свою небольшую съёмную квартирку, поужинал, выпил бы пивка перед телеком и спокойно бы отправился спать перед следующим будним днём. Так нет же, угораздило его встретить Марси, которая оказалась немного не в себе. Да и её подружка Кики тоже далеко не ушла. А тут ещё и «гитлер в юбке» Гэйл объявилась. Да и официантка из близлежащего бара тоже не даст передохнуть бедному программисту.

Надо сказать, что весь женский актёрский ансамбль великолепно справился со своей задачей: Розанна Аркетт, Линда Фиорентино, Тери Гарр, Кэтрин О’Хара, да и Верна Блум понимали у какого режиссёра они снимаются и каким трамплином в будущую успешную карьеру может стать фильм «После работы» (субъективно говоря, мне больше всего понравилась Фиорентино и очень жаль, что звезда «Людей в чёрном» и «Догмы» уже долгое время не снимается). Эпизодически будет появляться дуэт Томми Чонга и Чич Марина, который в 80-е года прошлого столетия был особо успешен на комедийных подмостках, да так, что у них выходил собственный сериал «Укуренные» (тут без намёков, Чонг вообще чуть ли баллотировался с программой о легализации марихуаны). А вот исполнитель главной роли Гриффин Данн, на мой взгляд, не воспользовался предоставленным шансом. Вроде и играет неплохо, но вышло так, что его образ не оставляет о себе особых воспоминаний, лишь знаешь, что ты не хотел бы оказаться на его месте, вот и всё.

Довольно неожиданный фильм от Мартина Скорсезе, о котором, быть может, Вы ещё не слышали и его не смотрели, но разок стоит это сделать, дабы хотя бы понять, что Скорсезе не только гангстерские драмы горазд снимать.

7 из 10