Кабаре

Удивительно, когда театральный режиссер моментально становится выдающимся кинопостановщиком, но именно так произошло с Бобом Фоссом: всего пять картин, из которых три — мюзиклы, оставили в авторском кино 1970-х ощутимый след. «Кабаре» в той же степени, как и «Весь этот джаз», для музыкального киноискусства то же, что и «Томми» Рассела и «Волосы» Формана, — настоящая революция. Не являясь поклонником музыкального театра, я обожаю мюзиклы в кино, ибо в этом жанре режиссер может, как в никаком другом, проявить свое мастерство, интересно ритмически и монтажно выстроить картину, создать вдохновляющий миллионы зрителей пример торжества музыки и творчества над повседневностью.

Однако, такие выдающиеся киномюзиклы, как «Звуки музыки», «Скрипач на крыше» или «Вестсайдская история» были довольно консервативны в формальном плане: режиссеры могли достичь безупречности в рамках музыкального кино (в частности Уайз снимая по материалу Бернстайна взобрался на невиданные доселе высоты). Однако, этим мюзиклам не хватало животной телесной пластики, откровенно манифестируемой сексуальности, в них не было жгучего социального или экзистенциального стержня: они развлекли, делали это мастерски, но слишком уж мелодраматизировали нарратив.

В «Кабаре» ничего этого уже нет: жесткий, почти клиповый монтаж в танцевальных и вокальных номерах, серьезность поднимаемой темы (Веймарская республика накануне своего распада, первые шаги нацизма), полноценные, глубокие характеры, не тонущие в музыкальном половодье тотального интертеймента — все это сделало фильм Фосса по-настоящему прорывным для жанра и полноценным авторским фильмом, поднимавшем важнейшие темы. Надо признать, что такая авторская серьезность в постановке мюзикла не была свойственна Фоссу изначально: его первая картина «Милая Чэрити», эксплуатирующая сценарную основу феллиниевских «Ночей Кабирии», была вполне привычным развлекательным мюзиклом, поверхностно трактующим тематику и образы шедевра Феллини.

Хотел того Фосс, или нет, но «Кабаре» получилось фильмом-предупреждением, сразу не разобраться, то ли восхваляющим, то ли критикующим нравы Германии накануне прихода нацистов: моральное разложение, откровенный китч музыкальных и вокальных номеров (включая грим и амплуа исполнителей, темы и тексты песен), деликатно поданная гей-тема в отношениях героев Хельмута Грима и Майкла Йорка и своеобразный, нравственно двусмысленный любовный треугольник с двумя мужчинами и одной женщиной — все это будет уничтожено нацизмом, как жутким возмездием за распущенность и порочность немецкой культуры тех лет.

Боб Фосс, безусловно, упивается сексуальностью и животной грацией немецкого кабаре, это своего рода декаданс (правильно заметил кто-то из рецензентов), но за ним всегда следует революция, в данном случае нацистская. Как бы прекрасно не пели и не танцевали герои Лайзы Минелли, Майкла Йорка и Хельмута Грима, как бы они не были преданы искусству, то, что они несут миру — это нутряное, вожделеющее, плотское, отбрасывающее человека вспять по эволюционной лестнице, назад к животному. Именно поэтому и появляется нацизм, как ненормальная, непропорциональная реакция на декаданс такой культуры, ее тление и разложение. Но как этот распад эстетски подан, как он обворожителен, как он притягивает к себе зрителя своей изощренностью и извращенностью!

Все это режиссер «Кабаре» прекрасно передал, ибо поистине трагична судьба тех художников, музыкантов и артистов, которые полностью преданы искусству, но отдают свой талант на службу пороку и животному началу в человеке. Боб Фосс, быть может, сам того не желая, снял фильм не столько о прошлом, сколько о будущем Запада: «сексуальная революция» позволила ему откровенно говорить о порочном начале в человеке и искусстве, позволила передать извращенность веймарского декаданса во всей его амбивалентности, предполагающей отторжение, смешанное с восхищением. «Кабаре» — кино о том, как возмущающееся нарушениями границ нормативное уничтожает трансгрессивное и извращенное, но разве это и не о нас тоже?

Ведь разве сегодня радикальный ислам с его неприятием современного постмодернистского декаданса — не то же, чем был нацизм для Веймарской республики? Почему обостряются и становятся вновь популярными крайне правые теории? Не по нашей же вине, не по вине ли нашей распущенности и порочности, нашего китча, от которого уже тошнит? «Кабаре» — именно об этом, гениальность картины Фосса в том, что она, анализируя прошлое, предупреждает о будущем. Никого не осуждая, а просто констатируя факт, Боб Фосс снимает подлинно гениальное кино об участи каждой изощренной и извращенной культуры: Древний Рим смели варвары, Веймарскую республику — нацисты, нас, наверное, сметет ислам (об этом уже говорят наиболее дальновидные европейские писатели, например, Мишель Уэльбек в своем романе «Покорность»). Неизвестно, есть ли время у нас одуматься, но всегда лучше верить в лучшее.

Моё знакомство с творчеством американского хореографа и режиссёра Боба Фосси началось с фильма «Кабаре», основанного на одноимённом бродвейском мюзикле, который, в свою очередь, создан по мотивам берлинских романов Кристофера Ишервуда. Далее была «Вся эта суета». После я решил восполнить пробел и вернулся к его дебютному опыту в кино, который является адаптацией фильма Федерико Феллини «Ночи Кабирии». «Милая Чарити» разочаровала меня. Конечно, в ней присутствуют замечательные музыкальные эпизоды, однако поведанная история не трогает тебя, в отличие от фильма Феллини. Фильм кажется устаревшим уже для того времени, когда на смену творцам развлекательного голливудского кино пришло новое поколение режиссёров, готовое говорить о важных проблемах американского общества. Поэтому для меня неожиданно то, что Фосси всего за 3 года кардинально изменил свой стиль, проявил талант в анализе социально-исторических процессов, наполнил своё кино оригинальными идеями и различными образами.

«Кабаре» являет собой пример авторского мюзикла, где важным является не грандиозная постановка с изящными музыкальными номерами, а авторский посыл, отношения между персонажами, их поведение, мысли, проблемы. Кино Боба Фосси сложно называть мюзиклом, так как хореографические эпизоды не возникают на пустом месте, когда люди ни с того ни сего начинают петь и танцевать, а оправданно вписаны в сюжет картины. Фантазийность уже отходит на второй план, первое место занимает вполне реалистичное повествование о существовании второсортного кабаре перед кончиной Веймарской республики и прихода Гитлера к власти.

Если на создание дебютной ленты Фосси (а также на «Всю эту суету») однозначно повлиял Феллини, то в «Кабаре» уже ощущается влияние Лукино Вискони, другого великого итальянского режиссёра. Его позднее творчество перекликается в картинах американского коллеги. «Гибель богов» также рассказыват о приходе к власти нацистов в Германии через историю одной семьи. Немаловажно и влияние «Смерти в Венеции», где тоже повествуется о крахе былых иделов, но уже принадлежащих не всей нации, а конкретной личности. Поздним картинам Висконти свойственно настроение декаденства, душевный упадок. Это же передалось и Бобу Фосси, который в своих картинах (начиная с «Кабаре») размышляет о смерти, её скорейшем наступлении.

Бешеный ритм режиссёра, с которым он работал всю свою жизнь, привёл к проблемам с женщинами, семьёй, людьми и в итоге к одиночеству. Пограничное состояние между жизнью и смертью, когда ты готов уйти из этого мира, сгорев ярким пламенем, присуще героям Боба Фосси (будь то Салли Боулз, Ленни Брюс, Джо Гидеон и даже Пол Снайдер), которых не принимает общество. Главное — ощущение «божественного декаданса».

Кабаре становится метафорой деградации отдельной личности и всей нации под давлением наступающей на Европу коричневой чумы. Ситуация, в которой «умирает бог» и возникает сверхчеловек, приближается всё быстрее и заставляет бояться завтрашнего дня. Ночной клуб материализует все мании, желания, страхи зажравшихся буржуа в более светлом, развлекательном свете, хоть и нелишённым пошлости и грязной эстетики. Посетители становятся куклами, марионетками, отражающимися в кривом зеркале (словно действительность становится злой пародией на саму себя), а в финале их заменяют нацисты. С их приходом кабаре закрывается. Если вся жизнь — это кабаре, то конец кабаре символизирует смерть.

Боб Фосси при помощи искусного монтажа сопоставляет театральные выступления с противостояниями коммунистов и нацистов, усиливающийся антисемитизм предстаёт в комедийном свете, а жуткий конферансье (в блистательном исполнении Джоэла Грея) напоминает забавного и в тоже время отталкивающего клоуна-музыканта из «Смерти в Венеции».

За это «Кабаре» щедро вознаградили. Актёрские «Оскары» получили замечательная Лайза Миннелли, сочитающая в себе детскую наивность и женскую хватку, Джоэл Грей. Была оценена работа выдающегося британского оператора Джефри Ансуорта (поначалу Фосси хотел вновь заручится поддержкой Роберта Сёртиса, с которым работал над «Милой Чарити»). Также были вручены награды за декорации, монтаж, звук, музыкальную адаптацию. Но главное, что сам Боб Фосси сумел выиграть статуэтку за лучшую режиссуру, обыграв серьёзного соперника в лице Фрэнсиса Форда Копполы с «Крёстным отцом».

1931 год. Берлин. Мировой экономический кризис 1929 года стал началом конца Веймарской республики. Американка Салли Боулз уже три месяца в столице, поёт в кабаре «Kit-Kat club». Ночью в заведении царит полная свобода нравов. Главная цель — развлечь публику. Англичанин Брайан Робертс — молодой учёный из Кембриджа, работающий над диссертацией по философии. Вместе молодые люди снимают недорогие комнаты в квартире у фрау Шнайдер. Вокруг обретает силу нацистская партия, начинаются гонения на евреев. Пока одни развлекаются и бухают, других до смерти избивают в подворотнях. Какие приключения подкинет эта глупая жизнь двум главным героям?

В первые двадцать минут фильма мы увидим номер программы главной героини — олицетворение выступления любой талантливой молодой певицы, цель которой зажечь зал, — яркость, эротические танцы, глубокий голос, минимум одежды.

В основе — сборник рассказов Кристофера Ишервуда «Прощай, Берлин». В этой книге писатель делился впечатлениями о берлинской жизни до Гитлера. Поразила смелость фильма 1972 года — поднимаются темы про геев, про любовь втроём, про трансвеститов, про бисексуальность человека. Картина получила восемь Оскаров. В Голливуде обожают такое.

Смотрела во второй раз. Чем-то картина напоминает «Завтрак у Тиффани» (1961) режиссёра Блейка Эдвардса. Такая же жизнь беззаботной богемной молодёжи, мечтающей разбогатеть. Девушки обычно не выныривают из омута забав и проституции, спиваются. Губит женскую психику эта разгульность и свобода нравов. А парни только крепчают, получая развратный опыт, и идут дальше.

Очень здорово показали подрастающее на идеях нацизма новое поколение. Период диктатуры фашистской партии длился в Германии 12 лет (1933 — 1945). Достаточно для воспитания новой генерации.

История зарождения, развития и угасания любви. Можно ли построить длительные отношения на вседозволенности и свободе выбора половых партнёров на стороне? Долговечна ли такая семья, могут ли в ней рождаться дети? И совместим ли сам институт брака с ночными похождениями в кабаре? Этот вопрос пытаются решить в течение тысячелетий жёны, чьи мужья проводят ночи на стороне, развлекаясь с женщинами лёгкого поведения.

Огромное удовольствие от просмотра. В этом пироге столько слоёв — на любой вкус. Каждый зритель найдёт здесь то, что ему по нраву. Пошлые танцы и клоунский макияж от Джоэла Грея (в 2019 году отметил 87 лет мужчина) прекрасны.

С музыкальной составляющей фильма я познакомилась намного раньше, чем с самим фильмом. Ожидала красивую картинку, комичный декаданс, аутентичные наряды тридцатых годов и легкую политическую сатиру. Однако увидела гротескную картину, критикующую определенные настроения в обществе.

Не следует пугаться, здесь отсутствует навязчивая пропаганда. Сюжет о другом: он разворачивается вокруг взбалмошной дивы Салли Боулз и ее друга, а затем и любовника Брайна Робертса. Любовная линия — интересная, не самая стандартная. Здесь нет места ханжеству, каждый герой выбирает свой путь. Но на фоне этой истории происходят события, к которым нельзя остаться равнодушным — к власти приходит НСДАП, влияние их от начала к концу фильма значительно усиливается. Невольно можно задуматься о том, как меняется мир и как мы этого не замечаем, погрузившись в свои переживания и маленькие приключения.

Отдельно хочется отметить антураж фильма. Эстетики тридцатых вы здесь не увидите. Опять же, гротескные образы с вздернутыми бровями и отбеленными лицами, вульгарные костюмы, похабные танцы. Обычно меня такие неожиданности огорчают, но «Кабаре» берет своим особым игривым обаянием, особым стилем. Невозможно не влюбиться в эти огромные ресницы Лайзы Минелли!

Музыкальные номера камерные. Хореография забавная, комичная. В определенной степени все эти огромные икры в чулках — это стеб над самой кабаре-стилистикой. Хочется отметить Джоэла Грея, на очаровании которого держится половина музыкальных номеров.

Итог: красивая, игривая картина, с которой будет приятно провести вечер. При этом может навести на определенные размышления.

8 из 10