Сонатина

Это уже что-то среднее между стандартным якудзосплотейшеном и бомбтческим Хана Би. Тоже есть интересные и оригинальные авторские вставки.

Очередная история про правильного бандоса. Муракава попадает в замес и решает схорониться на берегу моря со товарищами. Там он по сути в лучших экзистенциальных традициях обретает счастье с друзьями и девушкой. Но дух самурая Китано не терпит праздности и кодекс чести требует надрать задницу всем врагам.

Такеши каким-то чудом легко удалось совместить привычный боевик в его аутично-минималистичной манере, мелодраму и трагикомедию.

Финал очень грустный и максимально закрытый. При этом лёгкая, лиричная, слегка меланхоличная, но добрая музыка, которая постоянно играет на фоне, создаёт какую-то странную успокаивающую атмосферу.

Да, тут вроде нет сильных психологических копаний, но общее ощущение некой глубины в простоте накладывает приятное впечатление.

Премия Японской академии в номинации «Лучшая музыка к фильму».

Сразу после шедевральных «Сцен у моря» Китано обращается к своей, мгновенно ставшей фирменной, теме якудза и бандитских разборок. Оказывается, не только у нас были лихие 90-е! Надо думать, что все эпохи во всём мире приблизительно похожи, что намекает в большей степени на глобальную мировую тенденцию, чем на национальную специфику. По духу этот фильм очень близок нашему «Бумеру», тоже очень точно попавшему в самую сердцевину национального фольклора и мифологем. Впрочем, Китано, конечно, разрушитель мифов, оперирующий историческим наследием бесстрастно и безжалостно. Однако «Сонатина» является как раз самым страстным фильмом Китано.

Эта картина преисполнена внутреннего экзистенциального драйва. Нить повествования — словно агония умирающего сердца; пульс, внезапно и в то же время предсказуемо прерывающийся в финале. Это фильм о смерти, смешанной с жизнью и наоборот. Торжество смерти (танатос) сливается с торжеством жизни (эрос) в забавных и вневременных сценах у моря, где весело и в то же время томительно проводят время якудза, ожидающие неизбежного своего исхода из этого бытия. Пляж здесь выступает в виде пространства без времени, эдаким чистилищем перед вечностью. Не случайно появление здесь единственной женщины как носительницы эроса, из которого черпается «жизненная сила» смерти, потому что для главного героя смерть — не зло и мучение, а самая настоящая жизнь. Смерть нисколько не является для него пугающим бедствием, но напротив — естественным источником энергии, к которому лишь он один имеет доступ. Здесь нет иллюзий относительно перехода в мир иной и вечной жизни — есть просто смерть, как форма существования и искусства умирать, постигаемого лишь истинным ронином (что означает «верным»). У героя Китано не было проблемы выбора — он всё решил уже давно. Желание уйти на покой — лишь символ единственно возможного решения, заключающегося в сознательном прекращении бытия, продиктованном причастием жизненной энергии со знаком минус. Занятно, что Жан-Пьер Мельвиль избрал название «Самурай» для своего фильма о киллере, ещё при жизни утратившего возможность быть среди живых. Всё-таки герои Китано и Делона в этих двух картинах чем-то похожи…

В «Сонатине» яркое противопоставление оплодотворяющему, дающему жизнь Эросу всепогубляющему разрушительному Танатосу приобретает характер совершенного взаимодействия этих двух стихий, эдакий идеальный инь-ян. Так сцены перестрелок, перемежающиеся с выстрелами фейерверков в вечернее небо, есть символы оплодотворения. Прекращение одной жизни неизбежно влечёт за собой перерождение для другой. Эта картина словно внутриутробная стадия таких шедевров как «Фейерверк» и «Кикуджиро». Забавно, что во всех трёх фильмах герой Китано носит одну и ту же одежду, только ведёт себя совершенно по-разному: от весёлого шалопая Кикуджиро до мрачного отстранённого инспектора Ниши. Эти два образа идеально отшлифованы и очищены от примесей друг друга, а в «Сонатине» гангстер Муракава словно совмещает в себе их обоих, как бы вынашивая их индивидуальность. В этом отношении, «Сонатина» представляется эдаким предсмертным оргазмом, результатом зачатия которого являются две названные картины конца 1990-х, как раз тогда, когда романтика «малиновых пиджаков» ушла в прошлое (знаменательно, что один из гангстеров в фильме предпочитает носить исключительно яркие гавайские рубашки, но незадолго до своей гибели расстаётся со своим броским образом).

Как всегда, великолепен в этой картине композитор Дзё Хисаиси, чей умопомрачительный саундтрэк, протянутый через повествование как лейтмотив, особенно эффектен в апофеозе ленты, и возможно, это наиболее сильный фильм Китано в плане музыки.

Простое, линейное но удивительно искреннее кино про суровую на первый взгляд жизнь участников якудза.

В основе сюжета лежит перепалка двух так называемых бандитских группировок, урегулирование их конфликта. Такеши Китано показывает нам жестокий и действующий четко по указаниям мир на улицах японии, где убийства и перестрелки - обычное дело. Изначально зритель будто видит типичный боевик но все меняется когда главные герои перебираются в глухую деревню.

'Мы слишком долго живём тяжёлой жизнью'

Бандиты, пару дней назад убивающие людей по приказу своего босса, занимаются ребячеством на берегу моря, напиваются и веселятся, играют в русскую рулетку и устраивают перестрелки из фейерверков.

Фильм показывает нам что даже черствые и серьезные на первый взгляд бандиты якудза - на самом деле просто затерявшиеся в кругу обстоятельств дети, которые при этом понимают что могут умереть в любой момент и ответственно подходят к своей 'работе'.

Был 1993-й год, мир уже видел Жестокого полицейского и точку кипения, но еще не успел увидеть Фейерверк, Кикуджиро, Затоiчи и Королевскую битву.

Но уже была она… Сонатина.

«Сонатина — Это небольшая, несложная для исполнения соната, применяется она обычно в произведениях более простого характера. Основная область применения — увертюра»

На первый взгляд обычный криминальный боевичок тех лет, о разборках противоборствующих банд якудзы. Но достаточно лишь взглянуть и сразу становится ясно, что это не так. Такеши Китано очень мастерски погружает зрителя в рутинные будни Токийских бандитов, используя все свои авторские фишки, он вынуждает зрителя смотреть на совершенно казалось бы пустые и бессмысленные сцены, но бессмысленными они могут показаться только на первый взгляд, а на деле, нам очень скрупулёзно раскрывают внутренний мир Муракавы (главный герой сыгранный самим Китаной.)

Сам же Китано давно уже стёр грань между собой и своими героями. Он и есть его герои, в разной степени. В герои Ниши в Фейерверке есть частичка настоящего Такеши, в грубом и прямолинейным полицейском Асуре, тоже есть его часть, ну и таким же вышел Муракава в Сонатине, нет, я не имею в виду, что он как и в фильмах решает все свои проблемы кровью и насилием, просто его персонажи имеют много похожих и схожих черт характера, которые можно приписать ему самому, даже посмотрев парочку его интервью.

Я специально не стал много расписывать о качестве картинки, съёмке и музыке. По большей степени тут и так все понятно, картинка как в большинстве фильмов того времени, съёмка хороша, кадры, постановка — все на высоком уровне. Музыкальная сопровождение приятное, главную тему уже давно добавил в свой плейлист.

Актёрская игра как можно понять выше тоже не подводит, просто в случае с фильмами Китано, это немного не тот фактор оценки, как не крути — но Китано почти всегда играет Китано, он крут, он жесток, он харизматичен и вот его личная Соната.

8 из 10