Лучшие годы нашей жизни

Вчера прошла церемония Оскар, тем временем, я посмотрела фильм, награжденный этой премией ровно 70 лет назад. Он также получил оскар за лучшую режиссуру. Фильм сняли всего лишь через год после окончания войны, когда страна еще не совсем оправилась от ее последствий, и это накладывало на него обязательства поддержать население, внушить людям оптимизм и веру, что постепенно жизнь войдет снова в мирное русло.

Фильм повествует о трех солдатах, возвратившихся с войны домой, о том как они переживают встречу с родными и близкими, как вписываются обратно в мирную жизнь, с какими проблемами сталкиваются. Один из них, молодой парень, возвращается инвалидом и не может принять любовь своей девушки, не может понять, что она по-прежнему любит его и таким. Второй, уже не молодой банкир, возвращается работать в банки уже более лояльно относится к заёмщикам-ветеранам войны. Но больше всего впечатляет история третьего солдата, до войны он работал за прилавком аптеки, на войне дослужился до высокого чина в летных войсках. Но, возвратившись домой, вынужден снова встать за прилавок, так как его успехи в военном деле в мирное время никому не нужны. Все эти истории сопровождаются в меру сентиментальными любовными линиями.

Смотреть фильм приятно, он проникнут очарованием старых голливудских фильмов, где женщины такие тонкие и изящные, а мужчины галантны и тверды.

Фильм «Лучшие годы нашей жизни» — одна из главных работ мастодонта старого Голливуда — Уильяма Уайлера. Однако жаль, что этот фильм не так известен в России.

Уайлеру не раз приходилось показывать темную сторону человеческой натуры, пороки общества.(Например, фильм «Детский час»). Казалось бы, какая благодатная почва снять суровую драму о том, как жизни солдат были поломаны до конца и они так и не смогли привыкнуть к обычной жизни. Такая проблема не нова. О возвращение к обычной жизни после войны писали многие писатели, например, Ремарк, Платонов. Уильям Уайлер тоже взялся за эту тему. И что у него получилось? По-настоящему добрый фильм, несущий абсолютно правильный посыл.

По стечению обстоятельств по пути домой знакомятся трое героев. Все они — участники Второй Мировой войны. Каждый из них пережил многое. Один даже лишился рук. Но мы не слышим от них никаких псевдофилософских рассуждений о войне, страданий по поводу своей судьбы. Их разговоры просты. В них мы слышим и радость от возвращения домой, и страх от того, что прошло столько времени, мир изменился. На самом деле изменились в первую очередь они сами. Им теперь придётся заново ко всему привыкать, пытаться ужиться со своим прошлым, отпустить войну.

Именно об этом нам и рассказывает Уильям Уайлер в своём фильме. Но он не сгущает краски, как сделали бы многие. Ведь только закончилась война. Многим реальным людям приходилось сталкиваться с такой же проблемой как и у героев фильма. И фильм был сделан именно таким, каким он был нужен в то время. Обществу нужен был фильм, который бы показал сложности возвращения солдата с войны, но не сгущая краски. Нужно было показать, что после темного времени, после ужасов войны можно поднять голову, жить дальше. И фильм справился со своей задачей на все сто процентов.

Мы видим многие проблемы, которые преследуют участников войны. Физические и психологические увечья, ночные кошмары, нежелание вспоминать войну, страх будущей жизни. Всё это раскрывается в фильме. Без этого нельзя. Но режиссер разумно не уделяет этому слишком много внимания. Для него главное показать то, что пусть и солдатам тяжело, однако если поднять голову и верить в себя и близких, то можно справиться со всем. И пусть многие скажут, что это слишком наивно, в реальности было бы не так. Да, фильм в каких-то моментах немного приукрашен, однако именно здесь тот случай, когда это нормально. Есть много произведений, которые рассказываю о том, как тяжело человеку оправиться после тяжелых времен, не обязательно именно войны. О том, как жизнь человека ломалась и он не мог бороться дальше. В этом же фильме пусть и показывают то, как тяжело солдатам снова приспособиться к мирной жизни, но всё же как бы говорят, что надежда есть всегда, в мире есть настоящая любовь, дружба, что лучшие дни ещё впереди. Именно поэтому я считаю, что этот фильм нужно посмотреть всем хотя бы раз в жизни.

Актеры отлично исполнили свои роли. Все были на своем месте, так что претензий никаких нет. Особенно хочу отметить Харольда Рассела. Он на самом деле не имеет рук, так что в фильме мы во многом можем видеть его истинные эмоции.

«Лучшие годы нашей жизни» — это не тот фильм, который хочется пристально рассматривать на наличие каких-то режиссерских приемов. Это не претенциозный фильм. Это фильм, который просто нужно смотреть. Фильм, который сделает каждого хоть немного лучше.

И я увидела вещи в ином свете: мне открылся мир, где нет меня (Элис Сиболд)

Сержанту Элу Стивенсону, капитану Фреду Дерри и рядовому Хомеру Пэрришу этот лишенный-их-мир открылся ранней осенью 1945, когда, оставив за Атлантикой дымящиеся руины Евразии, они на армейских перекладных добрались наконец домой. Походные сумки разобраны. Подросший за годы отсутствия сын унес в свою комнату трофейный японский флаг и недоумение на лице. Старушка-мать всплакнула в сыновнюю тельняшку и вернулась к хлопотам по хозяйству, из давно забытого офиса позвонил с поздравлениями бывший шеф, чужая женщина, целых две недели до войны бывшая твоей женой, с радостным визгом повисла на шее: «Надо непременно показать тебя девчонкам, только форму не снимай, ты в ней такой красавец!». И ничего не изменилось. И изменилось все. По вечерам, напившись до поросячьего визга и ирландских танцев, еще можно жить. Алкоголь смягчает углы, позволяет забыть о годах, проведенных на коленях у бомбового люка, примиряет тебя с этим городом, с этими людьми, никогда не знавшими войны. Но по ночам ты снова горишь в своем самолете, а по утрам — бредешь на службу, чтобы за тридцать долларов в неделю лебезить перед богатыми клиентками.

Вопреки тяжелой проблематике, которую затрагивает фильм, драмой его назвать достаточно сложно. В этом весь Уильям Уайлер: там, где другой вел бы жирную черту, выворачивал героев наизнанку в надежде добиться катарсиса, он спокойно и вдумчиво глядит оком камеры, показывая жизнь… нет, не такой, какова она есть, — чуть лучше, чуть красивее, чуть светлее, но все-таки без лжи. Сюжет ведет окольными путями мелодраматизма, надолго оставляя основную тему ради истории новой любви неудачно женатого Фреда или деловых затруднений банкира Эла, который утратил профессиональную пригодность, приучившись судить о людях по их лицам, игнорируя документы, поручительства и обеспечения. Каждодневные дела, обычные занятия. Словно по молчаливому договору, герои не стремятся оглядываться назад, постепенно отдаляясь друг от друга, разрывая эту последнюю связь. Не будет особой рефлексии, не будет гнева, бунта и саморазрушения. Диалоги предельно просты, лишены подтекстов, впереди с первых же кадров маячит условный хэппи-энд, в свете которого иные сцены кажутся слишком обыденными, скучноватыми, иные — слишком сладкими. И вдруг, неожиданным мощным аккордом — кладбище истребителей в Цинциннати, мужской разговор по душам, короткий монолог Хомера Пэрриша, чьи «руки», к виду которых мы уже [почти] привыкли, лежат на постели горкой ремней и стальных крючьев. Эти редкие моменты подлинного драматизма поданы скупо, контрастно, без пафоса и слез. Возможно, именно поэтому они доходят, как доходили похоронки, трогают же струны.

«Лучшие годы нашей жизни» часто сравнивают с советскими картинами, снятыми в первый послевоенный период. Но, хотя подобное сопоставление фильму и льстит, оно вряд ли правомерно. Наши фронтовые ленты посвящены войне своей, близкой, в извращенном смысле родной, перекатившей и изувечившей каждого: тех, кто был на фронте, тех, кто ждал в тылу, их детей и даже детей их детей. Возвращаясь домой, советский солдат сталкивался со многими проблемами, трудностями и потерями, но никогда не оставался один на один с пережитым. Лента же Уайлера — о войне чужой, с которой невозможно вполне вернуться, как нельзя, например, без кровавых мозолей вновь надеть башмаки, из которых ты вырос. Судьба героев фильма — жить среди друзей и родных, гордящихся тем, что тоже «испытали трудности военного времени» и даже отказались от прислуги, терять работу из-за ссоры с сочувствующими интеллигентами (ты храбрый парень, сынок, но ведь правительство обмануло тебя и других юных дурней, отправив умирать ни за что), смотреть в глаза той, для кого проклятое время, которое ты и не чаял пережить, здесь, в заморском тылу, воистину стало лучшими годами ее жизни.

Как бы непатриотично это ни звучало, оскароносный американский фильм наверняка переживет большинство картин, снятых на тему возвращения с войн страной-победительницей. Не потому что он лучше, художественнее, профессиональнее или правдивее. Просто потому, что для наших детей — поколения, рожденного, когда, со смертью последних ветеранов, Великая Отечественная канула в «давным-давно», — он будет более понятным и близким. В мире трущихся боками ракетоносных альянсов «свои» сражения — удел обитателей третьего мира, а от затянутых в камуфляж обломков сражений «чужих» мы отворачиваемся, проходя по улице. Уайлер, знавший боевые действия отнюдь не по рассказам, кладет зрителю на виски прохладные ладони и мягко, но непреклонно поворачивает голову: смотри. Им больно. Им страшно. Они пережили то, о чем ты понятия не имеешь, лишь для того, чтобы вернуться на новую войну, которой, возможно, нет конца. Смотри.

Вторая половина сороковых годов, русский матрос Иван Никулин уже успел порубить в капусту фашистскую массовку на берегах Черного моря, отважный советский летчик Булочкин на своем У-2 разбомбил немецкий штаб, а храбрый и хитрый разведчик Алексей Федотов вот-вот отправится в свое опасное задание через линию фронта, чтобы пленить глупого немецкого генерала. Советский кинематограф, оправившийся от военных треволнений и вернувшийся из далеких казахских степей обратно, в привычные столичные кинопавильоны, с задором и успехом на-гора выдает все новых и новых плакатных героев, сплошь богатырей, с аршином в плечах, легко расправляющихся с хилыми и неумными экранно-картонными немцами, которые ростом подстать котятам, и не далеко ушли от котят по уму.

Разделавшись с врагами экранные герои возвращаются целые, довольные и счастливые домой. На груди Золотая звезда, дома ждет жена с ребятней и одна только в жизни забота — поднять родной колхоз и выполнить пятилетку. Наивные, но искренние военные ленты ушли уже, как вода в песок, окопная правда чревата статьей, а до прорыва лейтенантской прозы остается еще полтора десятка лет. За всем этим триумфом пропагандистской воли посмеиваясь сквозь прокуренные рыжеватые усы наблюдает Хозяин. Скоро он выйдет на экраны в белом кителе в кульминации послевоенного агитационного шабаша — «Падении Берлина». Таковы дела у нас.

А за океаном в это время снимают одну из самых ярких и проникновенных лент о войне — «Лучшие годы нашей жизни». Нет, американцы и англичане тоже не уходили от формата агит-открытки и в военные годы у них было снято немало откровенного хлама, долженствующего сподвигнуть солдат отважнее топить японцев и бомбить немцев, но и сквозь студийное сито все-равно пробивались яркие и честные картины, вроде «Миссис Минивер» или «По ком звонит колокол», а уж с окончанием войны и снятием всех ограничений заморские авторы заиграли всеми цветами.

Сколько фильмов было снято о бравых солдатах, героически сражающихся с врагом? Показывать битвы почетно и удобно. Бойкий сержант Йорк, пленивший роту немцев и получающий заслуженную высокую награду из рук седого генерала способен поднять дух и настроение зрителя. Но вот картин, повествующих, как тот же сержант возвращается домой, измотанный и изрубленный, и бессильно пытается забыть военную жизнь, просыпается ночью от кошмаров, стонет от былых ран, спивается наконец, создано немного. Зачем касаться острых моментов, бередить былое, лучше создать жизнеутверждающий мюзикл или комедию. Не каждый продюсер вложит деньги в такой спорный сюжет, не каждый режиссер его снимет. Фильмы такие выходят редко, но список их достоин: «Охотник на оленей», «Возвращение домой», «Рожденный четвертого июля» ну и, конечно, «Лучшие годы».

Можно провести параллели между героями фильма и ремарковского «Возвращения». Образы двух произведений, созданных с разрывом в четверть века в разных странах, ясны и универсальны. Как и персонажи немецкого писателя три героя фильма возвращаются с полей брани, искореженные внешне и внутренне, и неумело, давно потеряв лоск мирной жизни, пытаются войти в старую реку, которая уже давно обновила свое течение. У кого-то получается, у кого-то нет. Военная форма, всех выстраивающая по своему ранжиру, сброшена и жизнь вернулась в довоенную колею со своими старыми чинами. Теперь потрепанный жизнью сержант — успешный банкир, а бравый капитан разливает молочные коктейли. Остаются только общие память и пережитый опыт, ну и совесть, у тех, у кого она есть. Сама лента — панорама послевоенной Америки, где военные фанфары уже утихли и жизнь постепенно возвращается в довоенную колею. Страны, где есть и святые, и негодяи, и тень грядущего маккартизма уже незримо витает где-то за кадром, периодически затемняя экран.

О высоте актерской игры говорить бессмысленно — Уайлер собрал лучший из возможных ансамблей. Мудрый Фредерик Марч довлеет в кадре своим возрастом, опытом, талантом, блестящий Дана Эндрюс, как и на экране в жизни страдающий неврозами и алкоголизмом, здесь на пике карьеры, Гарольд Рассел, непрофессиональный актер, ветеран войны, потерявший при взрыве гранаты руки, играет в фильме практически себя самого. Где-то на втором плане, в семейном тылу, скрываются Тереза Райт и постаревшая Мирна Лой.

Создать фильм такой силы было возможно только в послевоенном Голливуде, который еще не затронули маккартистские чистки, черные списки и «охота на ведьм» — причудливой смеси из левых, правых, мигрантов из выжженной Европы, евреев, антифашистов, коммунистов. Вся съемочная команда здесь связана одними целями и воспоминаниями, кто-то работал в тылу, кто-то ездил по линии фронта с представлениями, а многие и воевали. Из студий часто уходили на фронт, добровольцами или по призыву, и не только в карманные части агитпропа, как Рейган, Ланкастер или продюсер из несравненного «Бартон Финка», напяливший полковничий мундир, но оставшийся в уютном офисном кресле. И актеры первой величины, те же Гейбл и Стюарт, участвовали в боях, некоторые, как Лесли Говард или Гленн Миллер — погибли. Волна войны захватила всю страну, от верхов, до низов, в одном порыве и, даже разбившись о мирный берег, оставила после себя кровоточащие воспоминания и разбитые судьбы. Оставила слова, которые необходимо было записать и образы, которые нужно было успеть выразить — пока они не затухли. В такой обстановке и снимались «Годы».

Фильм этот, дословно известный в Штатах, сейчас больше интересен для российского зрителя, как ответ доморощенным отечественным критикам, которые до сих пор меряются с бывшими союзниками танкерами пролитой крови и свысока поглядывают на участие стран запада в войне. Тем, кто не видел ни «Моста через реку Квай», ни «Армии теней», ни «Канала», «Оранжевых солдат», «Ключ», «Тихий океан» или «Братья по оружию». На полях сражений сталкиваются не абстрактные нации, а конкретные люди и война разбивает и калечит отдельные жизни. И подвиг раненого американского летчика, повисшего на ремнях и старающегося увести самолет от вражеского огня, или английского матроса, полгода болтающегося в разбитом корыте посреди диких островов под японскими бомбами ничуть не меньше, чем нашего солдата. Да — пайки у союзников были лучше, комфорта побольше, но гибли их солдаты также, и также возвращались с искалеченными телами и душами домой. Только американцы сняли об этом фильм, а мы до сих пор нет.

9 из 10