Мандерлей

Насквозь пропитанный характерной для режиссёра иронией и едкой сатирой фильм Ларса фон Триера повествует о психологии и социологии рабства в ещё одном (после Догвилля) Богом забытом американском провинциальном городке Мандерлее. Как хорошо известно, благодаря идеологической пропаганде — Америка свободная страна неограниченных возможностей. Именно с этим расхожим и уже успевшим набить оскомину клише и полемизирует ЛфТ в своём втором фильме американской дилогии.

Как и в предыдущем Догвилле, в Мандерлее в качестве декораций используется Ничто. Таким образом, подчёркнутая условность антуража изначально настраивает зрителя на концентрацию в психологической плоскости фильма. Как и раньше в этой плоскости разворачивается динамика психологии (а в этом фильме ещё и социологии) рабства. Действие начинается с того, что Грэйс, её отец и его гангстеры проезжают мимо захолустного городка Мандерлей, в котором как оказывается, всё ещё действует рабство. Милосердная Грэйс желает освободить чернокожих рабочих с плантаций и привнести в этот городок совершенно справедливый социальный распорядок. Здесь совершенно очевидно, что ЛфТ использует в своём повествовании библейские аллюзии. Значение имени Грэйс — польза, помощь Бога. Она выступает в роли милосердного и человеколюбивого Христа (мессии), который является к людям с новым заветом (отмена рабства) для того, чтобы спасти их. Отец Грэйс — это Бог Отец ветхого завета: справедливый и суровый судья, карающий грешников. Его гангстеры — это соответственно ангелы. Итак, Отец и Дочь, закон и милосердие, идеализм и цинизм, прагматизм и гуманизм. В результате соглашения, отец покидает дочь, оставляя её творить новый справедливый порядок в Мандерлее. Для восстановления социальной справедливости Грэйс проводит реформы по смене полярностей, в результате которых то, что было чёрным, становится белым, а то, что было белым, становится чёрным. Но не все представители эмансипированных в результате этой реформы чернокожих разделяют её энтузиазм. Звучат мнения, что стадо осталось без пастыря. В самом деле, некоторые овцы разбредаются, некоторые гордецы начинают своевольничать, другие продолжают растерянно блеять. Как бы то ни было овцам гораздо проще вернуться на знакомые плантации, чем взять ответственность за свою свободу на себя. Слова «работник» и «раб» имеют общее происхождение. Общая этимология раскрывает изначально общий характер явлений, к которым они отсылают. Итак, несмотря на переход из состояния рабов к состоянию условно свободных работников, сущность чернокожего населения города не меняется. Существует кодекс Мандерлея — книга, в которой помимо норм эксплуатации рабов также приведена их классификация по типам личности. Интересно, что в 7-бальном рейтинге этой классификации представлены градации от типов наиболее гордых, что можно подразумевать как свободолюбивых и самостоятельных, до типов наиболее угодливых, то есть лишённых собственной индивидуальности и свободы. А также занятно, что разница между 1 и 7 всего лишь в одной горизонтальной чёрточке.

После просмотра фильма возникает главный вопрос, который можно представить в виде различных его вариаций: почему демократия вырождается в охлократию? Почему в таком обществе сохраняется смертная казнь или почему справедливость вырождается в месть или репрессию, но уже с другой стороны? Чем гордый нигер отличается от негра-хамелеона? Почему экзекуция бывает необходима самому наказуемому? Почему status quo наименьшее из всех зол или почему пролетарии в больше степени угнетены обременительной для них свободой, чем своими эксплуататорами? Итак, очевидно, что главный вопрос фильма: В чём причина бегства от свободы?

Если понимать свободу как нечто цельное и единое, то тогда этот вопрос вызывает недоумение и затруднение. Однако же, если воспользоваться дифференциацией свободы на позитивную и негативную, то тогда становится вполне ясен ответ. Позитивная свобода — это свобода-для решения, действия, созидания. Её оборотная сторона — это ответственность за свои решения, действия, творения. Таким образом, верный спутник свободы-для это Ответственность — судья, перед которым ответствует свободный в своих решениях и поступках индивид. Негативная свобода или свобода-от каких бы то ни было внешних воздействий, принуждений также имеет свою оборотную сторону. Имя этой стороны — безответственность. Для инфантильных и слабохарактерных недо-личностей безответственность очень привлекательна по вполне понятным причинам. Становится ясно, что ради сохранения инфантильно-комфортного состояния безответственности недо-личности готовы претерпевать полное отсутствие свободы как позитивной так и негативной. Ведь вместе с желанным появлением свободы-от также и приходит свобода-для, неизменным спутником которой в свою очередь является такая нежелательная для человека с моралью раба Ответственность.

10 из 10

Ларс Фон Триер считается, пожалуй, самым скандальным режиссером современности, для которого каждая его новая картина — это эксперимент как с кино в качестве направления в искусстве, так и собственным видением мира. Он способен снимать фильма на нетипичные и порой дерзкие темы, рассуждая о вещах, о которых редко кто снимает специально художественное кино. Так, в 2003 году Фон Триер выпустил одну из своих самых лучших работ «Догвилль», в которой рассуждал об Америке как стране мечтаний, а спустя два года снял продолжение «Мандерлей», на сей раз рассуждая о теме рабства.

Синопсис После жестокого наказания жителей Догвилля Грейс вместе со своим отцом-гангстером продолжает путешествие по Америке и заезжает в южный штат Алабама, где случайно набредает на старинную родовую плантацию Мандерлей, чернокожие обитатели которой не имеют ни малейшего понятия об отмене рабства. Увидев, в каких жесточайших условиях чёрные, Грейс решает остаться и изменить порядки. Однако достучаться до бывших невольников оказывается не так просто, как могло бы показаться.

Игра актёров В своих фильмах Ларс Фон Триер не боится экспериментировать с подбором актеров, задействовав в главных или второстепенных ролях исполнителей, участие которых едва ли можно было представить в фильмах данного режиссера. В случае с «Мандерлеем» важно заметить тотальную смену ключевых актеров, одни из которых не смогли участвовать из-за занятости в других проектах, а другие не были удовлетворены опытом работы с Фон Триером. Так, на этот роль Грейс была отведена на тот момент еще малоизвестной актрисе Брайс Даллас Ховард. При этом стоит отметить, что актриса прекрасно справилась со своей задачей, воплотив образ молодой девушке, строго следующей своим жизненным принципам, однако вынужденной ими поступиться, когда становится понятно, что альтернативного пути просто не существует. Также вместо Джеймса Каана роль отца Грейс досталась Уильяму Дефо, который просто не умеет играть плохо и здесь воплотил образ циничного главаря преступной группировки, который раскусил жителей этой стран как неуемных меркантелистов.

Режиссура Особенность режиссуры Ларса Фон Триера заключается в его конфронтационным исследованием различных социальных, политических и экзистенциальных вопросов. Поскольку «Мандерлей» относится к так и не состоявшейся трилогии «США — страна возможностей», режиссер продолжает изучать Америку, её образ жизни, мировоззрение, историю и, в частности, обращается к теме рабства и расизму. Как известно, тема расовых предрассудков в Америка остается сильной во все времена, причем некоторые активисты иногда её поднимают намеренно, когда оснований нет. Суть её сводится к обязательности уважению человеческих прав, а также уже возвеличиванию чернокожего человека над белым. Правда же заключается в том, что порой эти активисты сами не знают, за что борются, и что стало причиной этой самой борьбы. Так в «Мандерлее» мы видим уникальный случай, когда даже спустя 70 лет после отмены рабства нашелся клочок Земли, где оно по-прежнему в ходу. Могло бы показаться, что этих людей держали в неведении, что они давно должны были взбунтоваться. Но правда такова, что они такие же как любой другой человек на планете. Будучи притесненными, они просто привыкли к такому образу жизни. Хотя их могут унижать или избивать, но им ближе жизнь в золотой клетке, где у них есть работа, крыша над головой, еда, одежда, а также скрытая свобода. А обретя свободу настоящую, они просто не знают, как ей распоряжаться, превратив свою жизнь в неконтролируемый хаос.

Сценарий Сюжет фильма происходит сразу после событий фильма «Догвилль». Грейс, присоединившаяся к её отцу, путешествует по Америке в поисках нового дома. Находясь в штате Алабама, по дороге они случайно проезжают мимо плантации Мандерлей, откуда выбегает напуганная чернокожая женщина, умоляющая Грейс, чтобы та отговорила хозяев от наказания раба Тимоти. Так, к собственному удивлению и ужасу Грейс узнает о месте, хозяева которого утаивали все эти десятилетия об отмене рабства. Полная негодования, Грейс при помощи «ручных псов» своего отца захватывает в заложники хозяев и берет Мандерлей под свой контроль. Поскольку Грейс руководит идея, что свобода является неотъемлемым правом любого человека, девушка решает помочь бывшим рабам адаптироваться к новой жизни. Хотя отец Грейс с усмешкой относится к этой затее, он разрешает дочери остаться и доверяет ей несколько своих помощников, которые при помощи пулеметов и дробовиков будут контролировать новый порядок. Грейс приступает к перевоспитанию бывших невольников, что поначалу приносит свои плоды. Однако вскоре, как ожидалось и как предупреждал отец Грейс, наступает череда проблем, включая засуху, внутренние конфликты, смерть невинных и окончательная конфронтация, в результате которой Грейс, как и в «Догвилле», снова оказывается «дочерью своего отца».

Итог Стоит упомянуть, что, как и «Догвилль», «Мандерлей» также разбит на главы, каждая из которых имеет название и пояснение о том, что в ней будет происходить. Фильм также отличается нарочитой условностью, поскольку действие происходит фактически на театральная площадке, где все декорации заменены изображениями и надписями на полу, либо только частью какого-то объекта, имеющего важную роль для раскрытия сюжета. Таким образом, фильм также отличается неортодоксальностью и художественным иносказанием. Возможно, в фильме не хватает той идейной задумки и того психологического напряжения и трансформации отношения к героям, которые присутствовали в «Догвилле». Тем не менее, фильм стоит просмотра.

Думаю, как и большинство читающих эту рецензию, я поехал в Мандерлей после того, как побывал в Догвилле. На «Догвилль» я ничего, кроме разрозненных сомнений и размышлизмов в дневнике, не оставил — ну уж совсем жалкими были мои слова на фоне того, что воплотил на экране Триер. С «Мандерлеем» чуть проще, главным образом потому, что это все-таки продолжение, и мы лучше готовы. Знаем, с чем сравнивать.

В целом, можно ограничиться тем, что это все тот же Триер, умный, суровый и оригинальный. И, казалось бы — ну как можно снимать продолжение, когда отказались оба актера, чьи герои перекочевали из первого фильма во второй? Но можно. Если есть, что сказать, то и фильм будет, и актеры стоящие найдутся, и. Гениальному датчанину по-прежнему есть, что сказать.

«Мандерлей», хотя и проигрывает «Догвиллю» в какой-то особой приковывающей силе и не оставляет столь полновесного и выдержанного послевкусия, сохраняет качество и интеллектуальную планку предшественника. Мне показалось, здесь все даже еще сложнее и трагичнее. Если в Догвилле речь шла о том, что добру без кулаков тяжко приходится (сравнительно простая мысль), то здесь — о том, что добро даже с кулаками не знает, что делать. «Как легко отклониться от добра!» — ужасались мы, глядя на догвиллльцев во главе с самого себя перехитрившим Томом. — «А где его теперь найти??» — хочется крикнуть, пытаясь разобраться с мандерлейцами. Грейс, вставшая теперь на путь ответственности, не теряет надежды ответить на этот вопрос. И так, наверное, и надо, так и должен вести себя сильный неравнодушный человек. Но вот добрые намерения не помогают, если руки пусты. И пустоту этих рук обнажает Триер: у нас нет интеллектуальной мощи. Мы духовно нищие. Наши идеологии пусты, риторика, в которую мы верим, не решает реальных проблем.

Конечно, этот эффект необычайной интеллектуальности создается за счет обнажения скрытых в нашей цивилизации язв и противоречий без какой-либо попытки озвучить «хорошее», «правильное» решение: такие попытки лишь раздразнили бы искушенных (или лучше сказать, избалованных?) зрителей, ибо критика всегда убедительнее. И все же у Триера определенно получилось показать, что наш «джентльменский набор» культурного человека — это грубо и мало, непозволительно мало для столь сложного мира. Если хотим добра, нужно и лучше работать, и лучше думать.

Резюме: я думал, что люблю умные и беспросветные фильмы, но и мне это было почти невыносимо умно.

Подходит тем, кто смотрел «Догвилль» головой и верит, что «То, что не убивает, делает сильнее».

Не подходит тем, кто смотрел «Догвилль» сердцем и полагает, что «Много будешь знать, скоро состаришься».

Обязательно к просмотру тем, кто привык отстаивать как святыню свои права и свободы, тем, кто решительно и гордо называет себя либертарианцем или кем-то в этом духе. Особенно, если у них не получается толком выразить разницу между либерализмом и демократией.

P.S. Не соглашусь, что эволюция Грейс неправдоподобна. По-моему, как раз понятно, почему она не слишком уважает теперь пожелания горожан. Что будет, если дать им разбираться самим, мы уже видели.

Начиная с «Догвилля» и далее, талант Триера неуклонно мутирует от социальной антибуржуазной направленности в сторону тотальной мизантропии, с каждым новым фильмом становящейся все более космической. «Мандерлей» — во многих отношениях кризисный фильм, маркирующий неспособность Триера создать новую эстетику: безбожно копируя художественные принципы «Догвилля», режиссер уже не может во второй раз войти в ту же воду новаторства. Несмотря на умело расставленные силки эмоциональных всплесков и несколько кульминаций (здесь их три, в «Идиотах», например, — две), фильм выглядит бледно и вторично по отношению к «Догвиллю».

По большому счету, несмотря на смену темы по сравнению с первой частью трилогии Триера об Америке (в «Догвилле» — это было пуританское ханжество, скрывающее за собой сексуальные фрустрации, здесь — это рабская психология, подпитывающая расизм), «Мандерлей» концептуально беден и не сообщает нам ничего нового, быть может, лишь иронически заостряя образ Грейс и ее отца. В «Догвилле» отец-гангстер был овеян дымкой ветхозаветных аллюзий, из-за чего мизантропия режиссера сама отдавала суровостью протестантизма. В «Мандерлее» никаких подобных реминисценций нет, скорее Триер сатирически подает этот образ, чтобы высмеять архетип «добра с кулаками».

Вообще, первые сцены «Мандерлея», где Грейс начинает наводить порядок в городе под защитой вооруженных гангстеров, — самые удачные, они разоблачают дух сегодняшней политкорректности (вспомним эпизод в «Южном парке» про «лагерь толерантности»), его двуличие и тоталитарность. Впоследствии картина из-за плохой игры актеров (а минус-приемы Триера делают ту же работу, что в «Догме 95» — удаляют из фильма все кроме актерской игры и режиссуры), исключение составляет разве что Дэнни Гловер ближе к финалу, неизбежно сдает на тормозах и кажется предсказуемой и скучной.

Даже изощренно выстроенные и сыгранные актерами (здесь все убедительны, что удивляет) кульминации с их программированием зрительских реакций дела не меняют: манипулятивная режиссура Триера, раньше, во времена «Рассекая волны» и «Танцующей в темноте» искрящаяся теплотой и состраданием к людям, здесь стала холодна и расчетлива. Ни малейшего сочувствия ни к кому (даже в «Догвилле» виктимизация образа Грейс была художественной удачей, зритель ей по крайней мере сопереживал, здесь нет и этого, лишь высокомерная ирония по отношению к амазонке-освободительнице).

Как и впоследствии в «Самом главном боссе» в «Мандерлее» есть персонажи-оборотни, которые кажутся не теми, кем являются, и их разоблачение добавляет картине динамизма и увлекательности, но опять же выглядит расчетливым. Можно сказать, что «Мандерлей» — переходная для Триера картина, она обозначает новый этап в его карьере, который можно определить, как феноменологию порочности и психосадизма. Уже в «Антихристе», первом фильме этой серии, Триер начинает откровенно издеваться над зрителем, скармливая ему свои фобии и фрустрации под маской эпатажной художественности, в «Меланхолии» он по сути завершит трилогию мизантропии, начатой «Догвиллем» и продолженной «Мандерлеем».

У позднего Триера человеконенавистничество переплетается с порочностью и высокомерным отвращением к зрителю, которые достигнут апогея в «Доме, который построил Джек» — манифесте ненависти к публике. Однако, «Мандерлей» — только переход, это еще не новый этап. «Догвилль» был последним словом Триера в плане эстетическом и концептуальном, потом оказавшись в плену самоповторов, чем и стал «Мандерлей» и расчетливой манипулятивной режиссуры, Триер перешел к откровенному глумлению над зрителем, и лишь мазохистски настроенным его фанатам это нравится. Это свидетельство глубочайших творческих противоречий и художественного тупика, в котором оказался некогда гениальный режиссер. В любом случае, несмотря на скуку и холодную ироничную мизантропию, «Мандерлей» еще можно смотреть, чего нельзя сказать об откровенно перверсивных «Антихристе» и «Нимфоманке».