Андрей Рублев

Монументальная кинокартина выдающегося режиссёра прошлого столетия Андрея Тарковского вольным образом рассказывает о средневековой Руси, раскалывающейся от регулярных набегов татаро-монгольского ига, междоусобной вражды между князьями и краеугольных столкновений язычества и христианства.

Лента условно разделена на восемь глав, действия которых последовательно растянулись от 1400 до 1423 года, и центральным образом повествует о жизни легендарного русского живописца Андрея Рублёва.

В прологе происходит демонстрация фантастического для описываемого в фильме времени полёта человека на воздушном шаре. Автор картины в открывающей сцене заявляет о непреодолимом желании человека воспарить над своей реальностью, временем и окружающими обстоятельствами, стараясь подобным актом освободиться от оков опыстылелой действительности. Однако цена освобождения достаточно высока.

Далее картина рассказывает историю духовного и творческого пути Андрея Рублёва, перенесшего по ходу жизни радости и свершения, разочарования и потери, которые в равной степени сформировали его как личность, а самое главное как одного из лучших людей своего времени.

По ходу сюжета зритель наблюдает за различными человеческими пороками и страстями. Например, двуличие людей. Испытывая огромную зависть, один из представителей церкви, который по своему призванию должен олицетворять исполнение всех постулатов Нового Завета, превращается в психопатичного маньяка, обрекая свою жизнь на вечные муки неупокоенного сердца. Или к примеру, вражда двух родных братьев, которая становится причиной гибели огромного числа неповинных ни в чём людей.

Андрей Тарковский наглядно демонстрирует разрозненность русского общества и разделение его на последователей новой и более традиционной для народа веры. Стоит выделить, насколько постановщик естественно и ясно исследует суть христианского учения, призванного раскрыть истинное человеческое нутро.

Эта поистине феноменальная картина сравнивается по своему значению для мирового искусства с эпохальным романом Льва Николаевича Толстого «Война и мир». Оба произведения является эталоном и визитной карточкой широкоформатного русского искусства.

Тарковский смог изобразить истинную суть русского мира, вечно раздираемого междоусобными конфликтами, неоднородностью духовных мировоззрений народа и широтой его грехопадения. При всём при этом изумительным образом показан дух русского человека, способного выдержать все извороты судьбы.

В техническом плане эта кинолента просто бесподобна, отмечая блестящую работу оператора и специалистов по декорациям. Актерская игра выше всяких похвал. Поднимаемые темы в картине раскрыты художественно полно и эстетически всеобъятно.

Как итог, «Андрей Рублёв» — одно из лучших кинематографических произведение 20 века. Великолепным образом изображая природу человеческих терзаний, оно возвышает желание человека раскрыть свой духовный потенциал на пути к вечной жизни.

«Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, не превозносится. Не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражает, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине. Все покрывает, всему верит, всему надеется, все переносит. Любовь никогда не перестанет, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, а незнания упразднятся.»

1.1. Судьба фильма и общий взгляд.

Второе полнометражное кино режиссёра, и первый выдающийся фильм, который мог бы стать и дебютом, но из-за его масштабности был отложен, и вместо «Рублёва» первым появилось «Иваново детство». Именно со «Страстей по Андрею» стал проглядываться талант в молодом Тарковском, ведь уже вторым фильмом он выходит на такой высокий уровень, будто бы преодолел долгий творческий путь, и создал нечто наработанное опытом и трудом. Но нет, этот фильм вышел спустя всего 6 лет после ВГИКа. Также «Рублёва» можно назвать определяющим всю дальнейшую судьбу творчества режиссёра в период работы в СССР.

«Андрей Рублёв» — чёрно-белая трёхчасовая историческая драма о жизни русского иконописца, представленная в двух частях, каждая из которой делится на несколько новелл. При этом разница во времени между новеллами скачет только по важным событиям в жизни Рублёва, и может быть от нескольких месяцев до нескольких лет. И за период в двадцать четыре года, картина демонстрирует путь Андрея как художника.

1.2. Раскрытие таланта.

Конечно, выбор иконописца в основу истории можно воспринимать как наглядный пример человека творческого, взаимодействующего с властью и народом. И интересно то, что образ настоящего художника будет и в пятнадцатом и в двадцатом веке примерно одинаковым: такое же тёмное, безнравственное общество, сеющее вражду и ненависть как между собой, так и с другими народами; те же правители, берущие под свой контроль создание искусства, ставящие условия, каким именно должно быть произведение, и в какие сроки выполнено. Взглянув на весь ужас окружения, любой творец может потерять желание создавать что-то и во имя чего-то. И когда Рублёв теряет веру в людей и оставляет свой талант нераскрытым, он больше не видит смысла в жизни, и таким образом, обрекает себя на бессмысленные скитания в виде рядового монаха. На самом деле это очень важный этап, дающий понять, что искусство творят не для чего-то земного, например материальных благ или славы, а во имя идеала, во имя образа всего человечества, без оглядки на то, что это будет кому-то нужно, кем-то принято, чем-то вознаграждено. Творец это делает только потому, что это его дело, без которого он жить не может.

Для Художника важно принять свой талант, и раскрыть его в своём ремесле, ведь талант, гениальность — это дарование, некая предрасположенность к чему-либо, данная Богом (или волей случая). Сразу вспоминается фраза из ещё одного выдающегося фильма о творчестве «Смерть в Венеции»(1971): «Гений это божественный дар… нет божественный недуг. Зло является необходимостью, оно является пищей гения». Действительно, существовало ли искусство если бы мироустройство было идеальным? Была бы значимость в тех стремлениях искусства, а именно путь к созданию красоты, абсолюта, таким же важным как сейчас? Конечно нет, ведь искусство существует благодаря неидеальному миру, а талант как раз выступает способностью показать присутствием своих произведений ЧТО есть идеал.

1.3. Восхождение.

Глядя на молодого ремесленника Бориску, Рублёв восхищается тем подходом к творчеству, к которому так и не удалось прийти самому. И впитав в себя этот наглядный жизненный пример, Андрей Рублёв снова обретает веру в образ человечества, надежду на идеал, и отправляется создавать свою «Троицу». Этот момент кстати, по моему, очень похож на финальный эпизод фильма «Расёмон», где монах испытывает подобное одухотворение, освежающее чувство, направленное на человека.

1.4. От автора.

Сам Тарковский выделял в своей картине также тему опыта в творчестве: «Это проблема отношений между личностью и опытом. В том смысле, что каждому человеку необходимо пережить СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ ОПЫТ, а художнику в особенности: опыт, выработанный кем-то другим, опыт, внушенный извне, никогда не приводил к высоким художественным достижениям. Художнику, чтобы он был искренним и умел до конца принадлежать своим высоким идеалам, необходимо вновь и вновь «изобретать велосипед». Даже если этот опыт рано или поздно совпадет с опытом его учителей, как это было у Андрея Рублева в его взаимоотношениях с Сергием Радонежским.» Тема опыта также появится в фильме «Зеркало» но в немного другом ключе.

1.5. Подведение итогов.

«Андрей Рублёв» — выдающееся, глубокое кино о сути творчества и зарождении его основных побуждений, важности личного опыта, месте и взаимодействии художника с внешним миром, природе искусства.

Сложно сказать что-либо, просто посмотрев данную картину. Невозможно с точностью увидеть каждую мелочь в искусстве, взглянув на него лишь раз. Нужно годами, пересматривать то, что прозвано шедевром, чтобы проделать в нем глубокие дыры своим взглядом, невольно изучив все вдоль и поперек. Но даже так истина никогда не сможет полностью открыться человеку, как бы он этого не хотел.

Именно поэтому я не могу сказать, что готов выжать из себя всю свою объективность, ведь «Андрей Рублев» Тарковского — не Тарантино, не Спилберг и даже не Ларс Фон Триер(который, к слову, считает Тарковского своим учителем, чьи творения являлись для него глубоким кладом, путь к которому он копает и до сих пор). Тарковский — это Тарковский, тут и пояснения не нужны. Точнее, нужны, но у меня их нет, ведь груз этого произведения невыносимо тяжкий.

Невозможно создать шедевр (да и вообще — ничего), будучи необразованным человеком. В этом фильме чувствуется, что режиссер имеет огромный багаж знаний и навыков, что больше всего открывается моему взору через сами кадры данной картины. Я, как ученик художественной школы, не верю, что человек без художественного образования может создать что-то подобное. Не знаю, учился ли Тарковский в художественных заведениях, но готов поставить все свои деньги на то, что так и было. Но нельзя исключать того факта, что вся визуализация этого фильма — творение оператора, хотя я так не думаю. Каждая секунда этого фильма является отдельным полотном, которое обязано висеть в картинной галерее. Настолько шедевральны и прекрасны виды этого фильма, что даже статус черно-белого кино не мешает мне разглядеть это, цвета не нужны. Так не снимает никто. По крайней мере, сейчас, в России. Отечественный кинематограф продолжает скатывать по наклонной так стремительно, что даже когда достигает земли — не сдается, продолжая копать к самому ядру нашей планеты. Тарковского мучало правительство нашей страны, не давая встретиться со своим сыном в последние годы жизни, он был гоним, его пытались наказать непонятно за что, но это не мешает современному обществу нашей федерации считать его российский достоянием, хотя его работы им вовсе не являются. Он не локальный гений, а мудрец всего мира, который не достоин тех, кто противостоял ему во время его жизни.

Очень интересна тема религии, которая раскрывается в этом фильме. Ощущение, что да! именно так жили на Руси, все так и было! Нет притворств, которыми нынче отравляет нас русский кинематограф, нет пафосных и неправдоподобных кадров с воинственными взглядами жителей тех времен, нет фальши, нет чего-то, во что нельзя поверить. Конечно, меня не было в 15 веке, но я не понимаю, как можно так сильно погрузить зрителя в фильм, чтобы он казался не искусственным мотком пленки, а зеркалом времени.

Я, лично, не представляю, как можно снять такое. Звон колоколов, пронзающий душу. Кадр, который краше реальности. Невыносимо проницательная игра актеров, которые навсегда останутся в неписаной летописи, ведь их труды не сможет повторить никто. Все в этом фильме восхитительно, поэтому я сожалею, что не смог понять его суть в точности и полноте, словно я смотрел его не в своих очках. Это и послужит для меня потоком ветра, который прибьет меня к этой картине еще не раз, чтобы с каждым новым просмотром я находил что-то новое, делая главных героев и самого режиссера своими верными друзьями и учителями.

Я знаю, что здесь очень много воды, но, честно признаюсь, я не могу разглядеть в океане той самой жемчужины, видя лишь красивые переливы волн, когда вся истина в глубинах. Я вернусь к этому фильму, нужно лишь время.

Трудно поверить, что это всего лишь второй полный метр режиссёра Тарковского. По своей масштабности и нравственно-религиозной драматургии постановщик уже тогда переплюнул многих матёрых коллег по цеху (и не только отечественных). Хоть первая военная лента «Иваново детство» и была достаточно качественным дебютом, но поднималась там тематика совершенно иного, не побоюсь этого слова — более локального характера. В «Рублёве» же Андрей Арсеньевич замахнулся на целый культурный средневековый пласт, со всеми его бедами, стенаниями и мраком. И это что — даже спустя 50 с лишним лет, затрагиваемые проблемы никуда не деваются, лишь вскользь изменяя свой облик.

И все благодаря прекрасно прописанному сценарию, поставленным диалогам, заслуживающих отдельной оценки и актёрскому составу, настолько реалистично отыгравшему, на сколько это вообще возможно. Нельзя и операторскую работу Вадима Юсова не отметить, заработавшего себе имя как раз таки в связке с режиссером.

Вообще, в кинематографе СССР уже был подобный опыт. И тут Тарковский идёт по пятам Сергея Михайловича Эйзенштейна, который в своё время и войну затронул (только несколько другую) и в Тёмные века окунал отечественного зрителя («Иван Грозный»). Но опять же, уже с этой ленты начинает прослеживаться фирменный почерк автора: вечный спутник действующих персонажей режиссёра — вода во всех агрегатных состояниях. В «Ивановом детстве» она, своим появлением, служила неким разделительным барьером между миром реальным и сновидческим. В данном фильме же дождь периодически сменяется снегом, что уже является неким временным символом. Вода смежна со временем и обстоятельствами и служит не просто фоном, а подсказкой.

Поднимается тут и тематика важного для постановщика временного периода, детства. Почти во всех частях картины (или новеллах, если угодно) фигурируют дети, на не лёгкую долю которых выпали тяжёлые испытания (если копнуть ещё дальше, то можно тут вспомнить и короткометражку «Каток и скрипка»). Смежается это всё с совершенно религиозными вопросами, что создаёт антураж уже отнюдь не просто повествовательный, а тяжеловесно-психологический.

Перенимая некую западную стилистику и зарождающуюся новую французскую волну, где акцент падает на ситуации чисто сублимационные, Андрей Тарковский рождает искусство совершенно незнакомое русскому зрителю. И дело ведь даже не столько в религии и всего того мирского, о чём на протяжении почти что трехчасового хронометража рассуждают герои Анатолия Солоницына и Николая Сергеева. Картина попросту становится пророческой, где чуть ли не кульминационной становится всё тот же непрекращающийся диалог Рублёва и Феофана Грека

-Русь, Русь… Всё то она, родная, терпит. Всё вытерпит. Долго так ещё будет? А, Феофан?
-Не знаю. Всегда, наверное.