12 обезьян

Что произошло, то произошло. Назад пути нет. Но как же хочется вернуться и исправить то, что мешает тебе жить в настоящем.

Сколько раз в жизни мы хотели изменить тот или иной факт нашего прошлого, мешающего нам жить? Эта картина задается этим вопросом и беспощадно отвечает на него. Если в других известных кинопроизведениях время можно обернуть вспять (Довод), исправить его (Терминатор: Судный День) или создать несколько параллельных реальностей (Мстители: Финал), то здесь всё гораздо более просто и жёстко, как в жизни.

И уже вправду не важно было ли всё происходящее в фильме наяву или же это всего-навсего выдумка психически больного главного героя — спасителя душ человеческих. Важно одно — время неподвластно нам. Как бы мы не мечтали однажды путешествовать по столетиям прошлого или будущего, оно всегда подойдет к своему концу для каждого из обитателей этого мира. Вопрос только когда?

Всё что остается человечеству — это достойно пройти свой путь, давая возможность себе и будущим поколениям процветать на этой планете. И не забывать о том, что кроме времени нужно также уважать природу и не затевать с ней опасные игры, которые рано или поздно могут привести к чудовищным последствиям…

Футуристический фантастический триллер Терри Гилиама «12 обезьян» — это одна из наиболее ярких отсылок к 90-м годам, ведь фильм раньше очень часто крутился по ТВ и в анонсах использовались сочные кадры из вымерших городов, где на фоне зимы расхаживают дикие звери, отсылающие к пресловутой армии 12 обезьян.

В 2035 году человечество вынуждено прятаться под землей, так как смертельный вирус выкосил почти всю планету, а уцелевшие вынуждены были покинуть свою естественную природу обитания. Уголовника Джеймса Коула (Брюс Уиллис) выбирают как надежду человечества, отправляя его в прошлое в 1996 год, когда началась пандемия. Он должен собрать информацию о вирусе, чтобы люди знали с чем им пришлось столкнуться.

Терри Гиллиам, создавая эту антиутопию, представил мир, находящийся на грани масштабного, не знающего границ коллапса. Будущее, в котором живет Колу и те, кто раз за разом перемещают его во времени между разными годами, стерильно. Уцелевшее человечество боится заразы и поэтому вынуждено жить в чистоте (насколько это возможно под землей), в то время как наше настоящее (то бишь 1990 и 1996 годы, в которые попадает Коул) выглядят так, будто апокалипсис уже наступил.

Грязь, вонь и затхлость улиц дают повод полагать, что человечество само повинно в собственном уничтожении. Оно загнивает, утрачивая свои навыки и возможности, погибает, будучи бессильным перед своей природой. Убогие заведения, давящие своим затёртым видом, висящие обрывки целлофана на заборе, обшарпанные и изрисованные стены, люди, схожие с бетонным раствором (такие же серые и малопривлекательные) — мир на грани и ему нужен лишь толчок. Таким катализатором становится вирус, который может быть расценен не только как угроза человечеству, но и как надежда на его спасение через очищение. Миром снова будут править животные — львы, медведи, совы, обезьяны — те, кому этот мир принадлежал до появления человека.

Возможно, что Джеймса Коула можно расценивать как собирательный образ тех людей, кто предостерегает мир и говорит о том, что он в шаге от разваливания. В фильме пару раз говорят о «Комплексе Кассандры» — ситуации, когда человек, знающий о грядущих событиях в силу своих предчувствий или достоверных знаний, не может убедить в надвигающейся опасности других. Большую роль в данном феномене играет отсутствие дара убеждения в правоте предоставленной информации, что применительно к «12 обезьянам» весьма показательно, ведь Колуа все считают сумасшедшим. Да и он сам все больше склонен верить тому, что с его головой непорядок.

Как отражение неидеальности мира — операторская работа Роджера Прэтта, намеренно заваливающего камеру при съемке общих планов. Так и хочется сказать, что этот мир уже не находится в привычном для себя горизонтальном положении — он накренился и этот крен совсем скоро опрокинет человечество на лопатки!

Еще один момент, описываемый Гиллиамом помимо «Комплекса Кассандры», это перемещения во времени и временные петли. Во время званого ужина в доме у ученого, Коул беседует на повышенных тонах с Джеффри Гоинсом (Брэд Питт) и говорит, что он (Коул) не в силах остановить распространение вируса, он может лишь собрать информацию о том, что это за зараза. Но если разложить события фильма по полочкам, станет ясно, что Коул и стал катализатором. Если бы его случайно не закинули в 1990-й год и он не попал в психушку, его слова о грядущем апокалипсисе не услышала бы доктор Кэтрин рейли (Мэделин Стоу), которая не использовала бы теорию «Комплекса Кассандры» в своей книге. А книга, в свою очередь, не попала бы в руки злодея, чье лицо и имя зритель видел по мере развития сюжета, но вряд ли придал этому значение!

Рассуждая о том, что изменение прошлого невозможно, Гиллиам дает понять, что произошедшие в будущем события предопределены и все равно случатся. Даже посредством чудовищного стечения обстоятельств. Единственное, что режиссер упускает из вида (или просто не придает этому значения) — это существование двух версий одного человека в одном времени. Принято считать (и это обыгрывается во множестве других фильмов), что две версии не могут жить в одном времени, так как это приведет к временному излому и существенным проблемам в будущем. Хотя безусловно этот вопрос Гиллиам решает в самой концовке в сцене в аэропорту, когда Коул-взрослый бежит за злодеем, а Коул-младший стоит в стороне. Кстати, разыгравшаяся сцена накладывает свой отпечаток на ребенка, отчего становятся понятны его проблемы с психикой в будущем.

Имеющий добротную философскую начинку, «12 обезьян» уступает в плане зрелищности и зрительскому глазу в фильме будет сложно за что-то зацепиться. Однако именно внутреннее содержание, а не его обертка привлекают внимание. Чего только стоит актерская игра! Если смотреть фильм с субтитрами на языке оригинала, можно увидеть и услышать как круто играет сумасшедшего Брэд Питт! Насколько убедителен он в своем исполнении! Актерская игра выше всяких похвал!

Наверное можно сказать, что «12 обезьян» — это один из знаковых фильмов 90-х годов, смело заявляющих о том, что человечество обречено. А еще этот фильм — как предтеча «Бойцовского клуба», также описывающего анархичные идеи определенной группы лиц.

Впрочем, смотреть Вам. Свое мнение никому не навязываю.

Приятного просмотра.

9 из 10

После откровенно сказочного и фантастически-безудержного «Мюнхгаузена» Гиллиам снял две картины, которым суждено было стать одними из самых популярных среди широкой публики: «Король-рыбак» и «12 обезьян». Последнюю из них лишь частично можно считать коммерческим проектом, ибо за ремейк на тот момент малоизвестного фотофильма Криса Маркера «Взлетная полоса» мог взяться только тот режиссер, который не боялся, что его фильм не окупится в прокате. Однако, опасения (даже если они были, то скорее всего у продюсеров) оказались беспочвенными — при бюджете в 29 миллионов «12 обезьян» собрали в мире почти 170, что для столь нестандартного и даже путанного сюжета, каким обладала эта картина, — нонсенс.

Конечно, «12 обезьян» — в какой-то мере экшен, даже боевик по форме, однако, его концептуальное наполнение очень необычно для коммерческого кино и свойственно скорее авторским картинам. Это своеобразие заключается в неопределенности границы между нормой и патологией: то ли герой прав, и тогда он нормален, либо все его построения — лишь психотический бред сумасшедшего сознания. Раньше мастером таких картин, в которых зритель не уверен нормален герой или нет, был Роман Полански: в «Отвращении», «Ребенке Розмари» и «Жильце» он по-разному обкатывал эту модель амбивалентности нормы. Однако, лента Гиллиама — это еще и антиутопия в духе обоих кэмероновских «Терминаторов», размышление о будущем, которое герои пытаются предотвратить.

Феноменальная игра Брэда Питта, создающего тончайший в пластических и мимических нюансах образ безумца, оставляет далеко позади несколько деревянную игру Брюса Уиллиса, с крутым ампула которого режиссер всячески боролся на съемочной площадке, но так и не смог его одолеть. Исполнение остальных актеров разворачивается в рамках традиционных голливудских клише, и несмотря на то, что фильм снят динамично, в нем есть погони и стрельба, он плотно увязает в болоте стереотипов «фабрики грез». Тем не менее сценаристы, расширив пятнадцатиминутный фильм Маркера до масштабов двухчасового фантастического эпоса о будущем, сделали все возможное, чтобы «12 обезьян» смотрелись как почти кубриковское по виртуозности сочетание авторского и коммерческого кино.

Собственно, зачем самому Гиллиаму нужен был этот полукоммерческий проект? Думается, лишь для того, чтобы в очередной раз порассуждать о плодотворности психоза в человеческой жизни, о подрывной силе безумия, рвущего шаблоны скучной нормы и обывательского сознания: в сцене, когда женщина-психиатр начинает переубеждать уже смирившегося Джеймса в том, что тот — не больной, а его построения — не бред, хотя почти все время до этого доказывала обратное, исполнены горького сарказма и иронической усмешки со стороны режиссера. Обмен ролями нужен постановщику, чтобы показать относительность нормы и патологии, тесную связь фантазии и безумия, нормы и скуки.

Снимая на тот момент уже много лет, в каждой свое картине, коммерческой, либо авторской, Гиллиам создает свой воображариум, вселенную, живущую по своим иррациональным законам, в которой безумие (и как покажет через три года после «12 обезьян» картина «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», также психотропные препараты, вызывающие психотические реакции) является главным генератором фантазии и нестандартных жизненных решений, а причудливые фантастические миры в гиллиамовской режиссерской оптике приобретают бОльшую ценность, чем скучная реальность. Не так важно, чем закончилась история, рассказанная в «12 обезьянах», также и карикатурные образы безумных «зеленых» террористов, как бы они не были приятны здравомыслящему человеку, — не главное.

Центральным в этой ленте является то, что картина мира, создаваемая безумцем, ближе к реальному положению дел, чем сама реальность, чем психическая норма, важно то, что безумные полеты фантазии и воображения выражают сокровенную суть жизни больше, чем рациональное постижение действительности. И в этом антипсихиатрическом посыле, критикующем медицинскую норму, пусть и не новом для кино середины 1990-х, и заключается главный смысл в общем-то такого массового фильма, как «12 обезьян», слишком запутанного и нестандартного для широкой публики, что не помешало ему, однако, ее расшевелить и в несколько раз окупить свой бюджет.

Иногда смотришь какой-то фильм, кажущийся слишком сложным для понимания, и этот фильм отбрасываешь как какую-то серость на задворки истории. И лишь потом в зрелости видишь снова этот фильм и начинаешь видеть его по другому. Хотя фильм ведь не изменился. Он тот же. Просто ты стал взрослее и наконец дорос до этого фильма… Это редкое качество фильмов, которые спустя много лет даже не устаревают и их можно смотреть вновь, осознавая гениальность фраз, моментов, поведение персонажей, звучащие мелодии… Это переосмысление фразы Джеймса Коула при просмотре им старого фильма. Он путешественник во времени, но он ничего не может изменить. Он лишь должен собирать информацию…

Это зачин для одной практически гениальной ленты про путешествия во времени от Терри Гиллиама. Здесь нет никаких летающих Делорианов, здесь нет почтовых будок, нет проедающей любую материю сферы с голыми пассажирами времён. Тут человек внезапно появляется и так же внезапно исчезает без следа… И на фоне звучит Луи Армстронг про этот Чудесный Мир.

«Я вижу мёртвых людей»

Эта фраза была произнесена в фильме Уиллисом задолго до «Шестого чувства» и в другом контексте. Мир взрослого Коула поражён вирусом, от которого погибло 5 миллиардов человек. Выжившие ютятся под землёй и отправляют Коула в прошлое для определения источника заражения. А дальше идёт такой клубок хитросплетений, что сразу разобраться в этом неподготовленные зрители не могут. После этого фильма понимаешь, как легко можно распространить вирус. Ведь он не виден, его не понюхать и не потрогать… Но этот маленький вирус может уничтожить вершину эволюции.

Но и помимо вируса здесь столько нюансов и просто куча персонажей, которых хватит ещё на несколько фильмов. Другой режиссёр бы запутался давно, но Гиллиам всё это сплёл в блестящую постановку. Может так себя и должны чувствовать истинные путешественники во времени — дезориентацию в пространстве, беспомощность, непонимание реальности и не сошёл ли ты с ума.

Также здесь одна из ярких ролей Брэда Питта, задолго до «Бойцовского клуба»… Здесь он играет клиента психбольницы Джеффри Гойнса. Как ты определишь нормальность или ненормальность человека? Сейчас у него капает слюна изо рта, а потом видишь его же на поле боя в начале XX-го века с антикварной пулей в бедре. А вся философия Джеффри стоит на грани между паранойей и реальным пониманием мироустройства.

Самое главное ощущение от фильма — растерянность. Видишь какие-то события, но ощущаешь себя просто зрителем. Потом проецируешь фильм на реальность и понимаешь, что даже здесь ты такой же зритель. Слова про демократию и свободу слова нужны лишь для громкого звучания при якобы очередных честных выборах. Но подсчёт идёт за закрытыми дверями… Да и дальше какой может быть подсчёт при уже определённом исходе. Куча информации в мире существует лишь для усыпления бдительности обывателей — рекламы, пустые фильмы и бестолковая музыка, яркие вывески и высокие неприступные заборы…

«Задолго до Матрицы» Здесь герой путешествует между миром будущего и миром прошлого без всяких телефонов… Мир будущего такой же безрадостный и апокалиптичный, а мир прошлого — привычный нам мир потребления. И спустя 25 лет после выхода фильма так ничего по сути и не поменялось. Обыватели так же заняты потреблением… А вокруг такой же Чудесный Мир…

7 из 10