Девичий источник

Первый раз столкнулась с творчеством режисера и он меня поразил. Поразило все — от кадра, до яркой живости эмоций и действий (особенно для тех времен). Тут много хорошего сказали и без меня. Повторятся не буду.

Единственное, для меня странным является чудо явления источника. Дева чиста без сомнения, но не по заслуге своей, а большею частью по любви родителей, оберегавших ее и растивших в безумной свободе и потакании. Автор являет ее в начале фильма ленивой, капризной, с нотками девичьего эгоизма, ветреной.

Святые не те, кто добр не зная горя и печали. А те, кто в горе остаются добры и независтливы. Что хотел сказать создатель этим ходом? Возможно это лишь невероятно эффектное окончание повествования. Но скорее всего, в этом тоже есть смысл, понять который мне пока не посчастливилось.

Фильм, как и все у Бергмана, исключительно проблемный. Человеческое переплетается с христианским, христианское со средневековым, а средневековое с животным. Не знаю, как выглядит основа — скандинавская легенда, по мотивам которой снят этот фильм, но над тем, как это изобразил Бергман, над каждым поступком, фразой, мотивацией героев можно спорить до бесконечности. Эта многогранность и неоднозначность в простых на первый взгляд вещах мне нравится в режиссере больше всего.

Дичайший реализм, шокирующие образы, запоминающиеся картины — всего этого переизбыток, если такое вообще можно вообразить. На откровенный религиозный стеб похоже тоже мало, Бергман вообще ничего не утверждает, а только ставит вопросы. Минус за некоторые слишком неприятные сцены, которые вполне можно бы было снять иначе. Частично он это сделал, частично нет. Профессиональные нравоучения, которых наверняка не было в этой истории изначально, тоже не к месту, они теряются на фоне происходящего.

Но все это мелочи на фоне вечности, к которой относится уже этот фильм. «Оскар» лучшему иностранному фильму. Для Бергмана это норма. Фильм не очень легко смотрится, еще и черно белый, но удовольствие гарантировано.

p.s. Мертвая дышит — хаха-хаха. У любого другого режиссера и внимания бы на такое не обратил.

10 из 10

Ингмар Бергман безумно уникален. Объяснений сему факту превеликое множество. Те, кто с его работами знаком и получает от них удовольствие, может в нескольких словах выразить всё своё восхищение, указав на противоречивость автора, на множество затронутых общечеловеческих вопросов, на различный подход к тематике и различное мироощущение.

Здесь же хочется остановиться на совершенно наивной категории. Творчество Бергмана состоит из простых и сложных фильмов. И «Девичий источник» — это один из самых явных примеров безумно простой ленты. Он основывается на древнем скандинавском сказании, в котором шведский режиссёр сделал широкий театральный реверанс — он просто его поставил. Даже не экранизовал, тут больше подходит ощущение подмостков. Весь фильм — это практически дословный пересказ истории, основанной на одной сюжетной линии, где нет ничего, кроме неспешного, самоуверенного повествования.

Есть у отца две дочери — одна, постарше, от прошлой жены и одна от нынешней. Старшая недолюбливает младшую и просит у бога помощи в своей ненависти. Отец отправляет их на лошадях в церковь, старшая пропадает по дороге, после чего на оставшуюся в одиночку младшую нападает трое бродяг, которые насилуют её и убивают.

Именно таким является вступление шведского сказания, который привычно приведёт к возмездию и свершающемуся чуду, сиё возмездие одобряющего. Фильм безумно чистый и простой, ставящий общую святость, казалось бы только религиозную, но оказывающейся источником человечности, превыше любой другой внутренней характеристики.

Финал с тем самым девичьем ручьём, начинающим бить из-под земли, во многом говорит не столько о божественной составляющей, сколько о единении человека и природы, о соболезновании земли своему собрату — человеку, о перерождении добра и чистоты из одной формы в другую, творящую то самое благо. Во всяком случае, слова скандинавского эпоса и слова Ингмара Бергмана говорят об этом настолько открыто и твёрдо, что кажется, эти понятия давно читателями и зрителями были усвоены.

Нельзя.

Никогда нельзя ни снимать такие фильмы, ни смотреть их. Внутри них-бездонная и беспощадная тьма человеческих душ, тёмная, как колодец. Эта тьма затягивает, заставляет всмотреться не только в героев фильма, но и в себя самого. Как знать, какая чёрная глубина обнаружится в тебе.

Нельзя смотреть такие фильмы, потому что жутко. Внутри просыпается тот самый первобытный страх, убаюканный современным благоустройством и привычной мантрой: «Меня это не касается». Кажется немыслимым то, что после просмотра боишься засыпать в своей удобной кровати, далёкой от лесов, залитых солнцем, с бродящими по ним пастухами.

Карин, золотоволосая и лёгкая, как лесная фея. Трепетный цветок, заботливо опекаемый отцом и матерью, своевольное, но очаровательное дитя. Карин, которая при всей своей избалованности, добра и внимательна, и так невинна, что не думает о том, что в мире может существовать злоба и ненависть.

Маленькая птичка взлетела ввысь
И парит в небесах на ветру.
Как же, должно быть, хорошо летать,
Глядя с высоты на горы и деревья…

Улетай, Карин. Не будь такой доверчивой, не останавливайся посреди леса, чтобы преломить хлеб с незнакомыми путниками.

Возможно, когда-то и Ингери была такой же весёлой и отзывчивой, как её сводная сестра. Была-но Ингери нанесли непоправимую травму, и как бы не хотела она казаться циничной и равнодушной, душа её изранена. Её злобные поступки и мрачные мысли-всё это подпитывается произошедшей с ней несправедливостью.

«Я виновата больше, чем они! Я хотела этого!»

Один, к которому взывала отчаявшаяся Ингери, противопоставлен Богу. Тому самому, чьи выточенные из дерева фигуры охраняют каждый дом в этой деревне. Тому Богу, что остался слеп и глух к происходящему с его последователями. Ярость, злоба и последующая месть оказались ему неподвластны. Всё, совершённое неправедно и жестоко-всё происходит и по сей день, и вряд ли хоть одна молитва смогла пересилить неизбежное. И вся суть веры отражена в горьких словах отца: «Я не понимаю Тебя, и всё равно молю о прощении. Я не знаю иного способа примириться с самим собой».

Сложны люди. Сложны и беспощадны. И страшно от осознания того, что всё самое плохое, всё самое отвратительное и мерзкое — всё совершено человеком.